Минэкономики не ждет радикальных изменений структуры экономики до 2024 года

Минэкономики вместе с обновленным макропрогнозом до 2024 года опубликованы «сценарные условия» развития экономики. «Структурные сдвиги» в ней, ожидаемые ведомством,— в основном результаты перераспределения бюджетных трат нацпроектов и развития экспорта в машиностроении. Ключевой вопрос — сможет ли до 2024 года практика работы с частными инвесторами поддерживать планируемый рост инвестиций — в сценариях Минэкономики почти не обсуждается, из прогноза следует, что увеличивающийся, но невысокий рост ВВП в 2024 году (3%) обеспечивается и без перемен.

Ведомство Максима Орешкина опубликовало вчера скорректированные данные прогноза социально-экономического развития на 2020–2022 годы (с учетом нового плана индексации тарифов) и материалы, объединенные в «сценарные условия» развития экономики на срок до 2024 года. Это два стандартных макросценария при разных сырьевых ценах (базовый и консервативный) — и соображения министерства об инвестиционной и отраслевой динамике до 2024 года. Основные параметры прогноза “Ъ” публиковал 10 апреля, в них нет принципиальных новостей в сравнении с версиями конца 2018 года — и, видимо, вряд ли стоит ожидать их и при уточнении в августе. Важно в документе описание ожидаемых «структурных сдвигов» в экономике — они декларируются в том числе как результат реализации национальных проектов, что во многом выглядит как шаг Минэкономики к выполнению поручения правительства к маю 2019 года оценить потенциальное воздействие до 2024 года нацпроектов на экономику в целом.

Несмотря на масштабные агитационные усилия Белого дома, сами по себе нацпроекты в условиях «бюджетного правила» прямого макровоздействия на валовые инвестиции, накопление основного капитала и даже промпроизводство оказать почти не могут: они — лишь изменение приоритетов бюджетных расходов, сохраняющих прежнюю динамику, способ перераспределять налоги иным (предположительно, более эффективным) способом с другим набором контрольных мероприятий. Радикальных изменений доли текущего потребления и капзатрат, по крайней мере в федеральных расходах, нацпроекты не предполагают, сдвиг трат в образование и медицину (напомним, остающиеся внутри госсектора) даже с оговоркой об «инвестициях в человеческий капитал» могут дать эффект существенно позже, а до 2024 года, скорее, призваны решить проблемы рынка труда в этих секторах.

Сценарии Минэкономики предполагают до 2024 года несколько заметных изменений структуры ВВП по итогам, в том числе нацпроектов. Крупнейшее — рост доли обработки в ВВП с 12,5% (данные 2018 года) до 13,1% (2024 год), что соответствует несколько опережающему динамику ВВП прогнозному росту промпроизводства, преимущественно обеспеченному развитием автопрома и сельхозмашиностроения (доля агропрома в ВВП остается стабильной — 3–3,1%), со слабым акцентом на рост экспорта. Крупные инвестиции нацпроектов в транспорт его доли в ВВП не изменят. «Цифровизация» увеличит долю IT в экономике с 2,1% до 2,5% — отчасти в силу госрасходов, отчасти естественным путем, во многом сокращением доли «нецифровых» услуг.

Ожидаемое восстановление доли строительства в ВВП с 5,4% до 6,2% при снижении вклада операций с недвижимым имуществом (с 8,2% до 6,9%) выглядит парадоксом, но можно предположить, что речь идет о снижении цен на недвижимость при росте предложения. Тем не менее в прогнозе эффекты нивелируют друг друга. Совокупный же рост доли образования и здравоохранения на 0,7 п. п. (к 2024 году — 6,6% ВВП) — прямой эффект реаллокации бюджетных расходов нацпроектов. Компенсируется все превышение динамики ВВП сокращением на 0,5 п. п. доли добычи (до 11% в 2024 году) и госуправления, военной безопасности и соцобеспечения (до 6,3%).

Минэкономики констатирует: средний в масштабах всей экономики рост в отраслях в итоге лишь компенсирует негативные структурные сдвиги при отсутствии улучшения инвестклимата и без новых инвестиций. Отметим, сценарные условия, видимо, предполагают, что спад темпов роста инвестиций 2017–2018 годов (при снижении ПИИ и инвестиций МСП) с 2019–2020 годов будет отчасти преодолен, а отчасти компенсирован инвестициями в рамках нацпроектов. На практике это должно означать, что комплекс мер по улучшению инвестусловий (СПИК 2.0, СЗПК, территориальные режимы и СЭЗ, концессии) не изменит отраслевой структуры экономики до 2024 года и, скорее, поддержит статус-кво. Хотя ведомство Максима Орешкина и готово в августе внести в новый прогноз оценку влияния этих мер, весьма спокойные инвестпланы правительства, обеспечивающие пиковый рост экономики на уровне 3% ВВП в год к 2024 году, видимо, обеспечиваются и без серьезных изменений.

Дмитрий Бутрин