Художественное кино на ММКФ

Сегодня завершается Московский международный кинофестиваль, и уже вечером жюри трех конкурсных программ объявят его лауреатов. О том, чем удивил, порадовал и разочаровал основной конкурс, рассказывает Юлия Шагельман.

Московский кинофестиваль, как при любой возможности напоминают его организаторы, один из старейших в мире и имеет так называемую аккредитацию класса А Международной федерации ассоциаций кинопродюсеров. Но это означает не столько качественный уровень, сколько то, что соответствующие киносмотры имеют ряд формальных признаков: проводят неспециализированный конкурс не менее чем из 12 полнометражных картин из разных стран (как правило, это должны быть мировые премьеры), имеют международное жюри и официальную поддержку на государственном уровне. Не секрет, однако, что ММКФ давно выступает в совершенно другой «весовой категории», нежели Берлин, Венеция или Канн, поэтому соблюдать условие премьерности приходится, отбирая в конкурс либо фильмы из стран с развивающейся кинематографией, либо произведения дебютантов или авторов, скажем, не самых очевидных.

В нынешнем конкурсе, например, участвуют две картины из стран, уже несколько лет поставляющих актуальное кино на международные фестивали: Турции и Ирана. Но в обоих случаях это явно не лучшие образцы. «Капкан» Сейида Чолака — тягучая, несмотря на хронометраж всего в 83 минуты, минорная история о пяти почти неотличимых друг от друга рыбаках, проживающих с женами и детьми на острове, отделенном от большой земли широким проливом. Однажды ночью один из них исчезает, а взамен на острове появляется волк, на которого остальные ставят капкан, но попадают в него только их же овцы. Понятно, что это не бытовая зарисовка, а иносказательная притча, и капкан здесь — метафора самого острова, который держит своих обитателей в вечных заложниках. Подается этот нехитрый символизм через вереницу бессвязных сцен, сколь унылых, столь и банальных.

Если турецкий режиссер явно видит своим ориентиром Нури Бильге Джейлана, чей фильм был показан в одной из внеконкурсных программ, то его иранский коллега Расул Садрамели — это такой «Фархади для бедных». Его «Моя жизнь на втором курсе» рассказывает о двух студентках, отправившихся со своими однокурсницами в короткую поездку. Одна внезапно теряет сознание и впадает в кому, и на вторую обрушивается ответственность — врать полиции, преподавателям и родителям подруги, разбираться с ее женихом, а потом и со своими чувствами к нему, которые сильно осложняют исполнение товарищеского долга. Повседневные кошмары иранской жизни (хиджабы, запрет на общение с противоположным полом, необходимость быть все время на виду) подаются тут вскользь, как привычные бытовые детали, и оттого пугают сильнее. Но в остальном это типичный мужской взгляд на то, как якобы думают и чувствуют молодые девушки, и даже старательная игра дебютантки Сохи Ниасти не придает ему глубины и достоверности.

Персонажи казахского «Тренинга личностного роста» говорят по-русски, а волнующие их проблемы вполне универсальны. Главный герой фильма сталкивается с проблемой нравственного выбора — между честностью (прежде всего перед самим собой) и успехом. Подход режиссера Фархата Шарипова прямолинеен — уже на середине картины понятно, чем она закончится. Тем не менее та холодная, почти бесстрастная манера, в которой он фиксирует реальность, и резонирующая с ней внешне сдержанная, но не одномерная игра Дулыги Акмолды компенсируют тривиальность сюжета, а его финал, хоть и предсказуемый, все равно оглушает.

«Отец Ночь» Дависа Симаниса — первый фильм о холокосте, снятый в Латвии. Он основан на реальной истории праведника мира Жаниса Липке, спасшего более 50 евреев из Рижского гетто. И это тоже в первую очередь история морального выбора, только тут альтернативой жизни по совести становится не материальное благо, а просто жизнь. В картине есть несколько страшных сцен, однако режиссер сосредоточен в первую очередь не на них, а на внутренних переживаниях своего героя. Но это не стандартный байопик, лента построена не столько на фактах, сколько на ощущениях и впечатлениях. Смотреть ее тяжело и некомфортно, но ценен уже тот факт, что эта история рассказана — и прозвучала на родном языке.