Глава Mail.ru Group Борис Добродеев о сделке с Alibaba и новых продуктах

Alibaba Group, «МегаФон», Mail.ru Group и Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) согласовали условия создания СП «AliExpress Россия» стоимостью $2 млрд. Как партнеры будут управлять СП и его влиянии на российские социальные сети, в интервью “Ъ” рассказал гендиректор Mail.ru Group Борис Добродеев.

— Alibaba Group, «МегаФон», Mail.ru Group и РФПИ объявили о стратегическом партнерстве еще в сентябре 2018 года. Почему сделка так долго готовилась?

— Когда мы подписывали меморандум, находились на достаточно ранней стадии переговоров, и сложность договоренностей, которые были впереди, оказалась немного недооценена. Речь шла о детальной процедуре реструктуризации двух больших бизнесов — «АliExpress Россия» и Pandao. Мы также обсуждали интеграцию СП в социальные сети Mail.ru Group и вхождение в бизнес всех четырех акционеров. Сложность структурирования сделки крайне высока.

Я думаю, что это одна из самых непростых и умных сделок в области интернета, которая была когда-либо подписана в России.

Поэтому она потребовала от всех сторон много усилий и времени.

— Параметры сделки, объявленные прошлой осенью, изменятся?

— Принципиально ничего не поменяется. Большинство голосов в компании будут принадлежать РФПИ, «МегаФону» и Mail.ru Group. Наиболее важные технологии будут перенесены на территорию России либо окажутся под контролем российской стороны, как и передача данных. Главный успех переговоров: мы договорились, что это предприятие будет отдельной самостоятельной компанией, а не филиалом одной из сторон. Мы также обсуждаем создание СП по приему платежей, которое будет обслуживать «AliExpress Россия».

— Как будет управляться компания?

— На корпоративном уровне будет создан совет директоров, где большинство мест получат представители российских акционеров. На уровне менеджмента будут два генеральных директора: один — с российской стороны, другой — с китайской. В этом есть своя логика. В бизнесе огромная доля операций с китайской стороны. Это тысячи, может быть, десятки тысяч китайских торговцев, с которыми надо поддерживать отношения, масштабная инфраструктура, которая находится на китайской стороне. В то же время активно развивается локальный бизнес AliExpress, интегрируется в социальные сети. Думаю, что бизнес будет сильно локализоваться также в отношении маркетинга и IT-операций. Поэтому наша задача и стратегия — взять наиболее сильные качества обеих сторон.

— Похожая схема управления уже применялась в России — например, в «Вымпелкоме» в 2009–2010 годах. Вы учитывали этот опыт? Есть риск, что схема не сработает?

— Риски есть в любой операционной диспозиции. Помимо «Вымпелкома» есть много компаний в электронной коммерции и в России, и за рубежом, где было несколько гендиректоров или менеджеров, разделяющих ответственность. И многие из этих компаний очень успешно развивались. Более того, на мой взгляд, схема хорошо работает в период бурного роста, который мы надеемся продолжить в рамках СП, когда количество и сложность задач настолько высоки, что один человек физически не сможет их вести.

— Прошлой осенью крупнейшие акционеры Mail.ru передали управление своей долей вам лично. Но мнение о сделке ключевого бенефециара, Алишера Усманова, известно?

— Алишер Бурханович, конечно, поддержал сделку. USM был одним из ранних инвесторов Alibaba, он очень верит в это партнерства и в электронную коммерцию.

— Как в связи с созданием СП изменится стратегия Mail.ru Group?

— Стратегия Mail.ru Group не изменится, создание СП является ее логичным продолжением. Мы всегда говорили, что часть нашей стратегии — удовлетворение потребностей пользователя в цифровой среде. Создание СП также отвечает нашей стратегии по построению экосистемы, в которой продукты связываются общей инфраструктурой: платежными решениями, рекламной сетью и обменом данных. В будущем это будут программы лояльности, общие платформенные решения, такие как умный помощник, колонка и т. д.

Если смотреть в будущее, мы считаем, что именно экосистемы будут доминировать и в российском, и в мировом интернете.

Время стартапов в целом не ушло, но в создании супербольших платформенных бизнесов оно завершается, приходит время экосистем, таких как Amazon, Google, Facebook, Alibaba и Tencent.

— Ставит ли под угрозу СП с Alibaba тенденция к снижению беспошлинного порога на покупки в зарубежных интернет-магазинах?

— Не ставит. При этом если опустить порог до нуля, это будет неправильно, это ударит прежде всего по пользователям, по российской экономике, сделает невозможным и неокупаемым администрирование посылок. Отличить на сегодняшний день, является ли отправление посылкой от профессионального торговца или от друга из Китая, почти невозможно. Большинство компаний уйдут в серую зону. Белые игроки, возможно, повысят цены. И это все ударит, с одной стороны, по собираемости налогов, с другой — по потребителю из-за роста цен.

Сервисы, такие как AliExpress, несут социальную функцию. Часто это единственный источник доступных товаров в небольших городах, куда не добирается практически ни один другой сервис электронной коммерции. То, что AliExpress и другие подобные сервисы конкурируют с традиционным ритейлом,— заблуждение. На самом деле с учетом среднего чека и товаров, которые покупаются на их платформе, это прежде всего замена традиционных рынков — оптовых, вещевых — совершенно серых рынков. А товары, которые продаются в магазине, все-таки это другая категория, другой средний чек. Средний чек в кросс-бордере достаточно невысокий — $5–15.

— Будете инвестировать в логистическую инфраструктуру «AliExpress Россия»?

— Пока рано говорить о логистическом решении. Его будут принимать вместе все акционеры, я не могу сейчас отвечать за них. Mail.ru Group предпочитает инвестировать непосредственно в развитие сервиса, продукта и маркетинг, а не в тяжелую инфраструктуру, которую можно делать с партнерами.

— Что будет с проектами по продаже товаров из Китая на «Одноклассниках» и других ресурсах Mail.ru Group?

— Это часть нашего СП. Мы тестируем уникальную модель социальной электронной коммерции, в соответствии с договоренностями в наши социальные сети будут активно интегрироваться товары Alibaba Group. Наши пользователи, по сути, не покидая социальных сетей «ВКонтакте» и «Одноклассники», получат доступ к интересным товарам и предложениям. С другой стороны, торговцы, как китайские, так и российские, которые подключатся к платформе, получат доступ к принципиально новой и большей аудитории. Сервис будет строиться, исходя из интересов пользователей, в максимально правильных и нативных местах обитания в социальных сетях.

— По сути, просто поменяются партнеры? Китайских продавцов, которые сейчас работают, допустим, с «Одноклассниками», заменят партнеры AliExpress?

— И да, и нет. Появятся партнеры и появятся принципиально новые точки входа для этих товаров. Будет много продуктовых релизов, которые позволят принципиально по-новому взглянуть на электронную коммерцию в социальных сетях.

Проблема заключается в контексте потребления. Пользователи приходят, чтобы общаться, развлекаться. И чтобы они начали больше покупать и больше использовать социальную сеть для электронной коммерции, нужно эти продукты вначале создавать. Уже хорошо работают группы «ВКонтакте», огромное количество групп используется для покупки и продажи вещей. Речь идет как о барахолках, так и о продаже товаров из AliExpress. По нашим замерам, категория кросс-бордер AliExpress — одна из самых популярных во «ВКонтакте». Безусловно, надо использовать инфраструктуру групп и брендов, у которых есть присутствие в социальных сетях. Но будут созданы и принципиально новые продукты, которые позволят пользователям в ненавязчивой и интересной манере получать различные товарные рекомендации.

— Товары из Китая в марте продавались и на сервисе «Юла», но, по моей информации, оказались не слишком востребованы…

— Речь идет о тесте, мы не раскрывали его результат. Для «Юлы» это направление не является приоритетным.

— У вас есть китайский акционер Tencent. Как изменятся отношения с ним?

— Этот вопрос следует адресовать акционеру. Мы считаем, что они не должны измениться. Важно понимать, что сделка, которую мы заключаем, позитивна и выгодна для всех акционеров компании, ее трудно не поддержать.

— Казалось, что иностранным инвесторам уже неинтересна Россия, но недавно успешно прошло IPO HeadHunter. Настроения инвесторов меняются?

— Думаю, что просто инвесторы ошибались. Уверен, что интерес к IT-активам существенный и будет сохраняться еще долго.

— Акционер Mail.ru Group «МегаФон» провел делистинг, объясняя это ориентацией на госпроекты. Может ли Mail.ru Group в какой-то перспективе прийти к такому решению?

— Mail.ru Group не планирует и даже не рассматривает такой возможности. При этом, безусловно, у каждой компании есть причины на выбор статуса публичности или непубличности. Я считаю, что статус публичной компании является оптимальным для нас и подобных нам крупных интернет-игроков.

— Почему вы перестали раскрывать выручку «ВКонтакте»?

— Финансовая отчетность должна быть следствием того, как менеджмент смотрит на бизнес, и с учетом того, что все большая часть рекламной выручки группы подпадает под единую сеть myTarget, а также с расширением внешней рекламной сети, отделять выручку «ВКонтакте» уже становится некорректным. Мы считаем правильным инвестировать в один общий KPI и не разносить выручку на разные каналы, создавая внутри альтернативные и конкурирующие продукты и решения.

— Вы были на совещании у Владимира Путина по развитию в России технологий искусственного интеллекта. Какое осталось впечатление?

— У меня хорошее впечатление. Я считаю, что экономическое развитие стран в XXI веке будет зависеть именно от технологического развития, прежде всего от искусственного интеллекта. И страны будут делиться на так называемые развитые и отстающие именно по критерию технологического развития. Мы поддерживаем стратегию, которую разработала команда во главе с Германом Оскаровичем (Грефом.— “Ъ”). Наши эксперты также принимали участие в работе. Мы хотим участвовать в реализации этой стратегии.

Для многих компаний искусственный интеллект — это будущее, а для нас — уже настоящее, повседневность. Потому что искусственный интеллект реализован почти во всех наших продуктах. Получается, что сервисами и решениями на базе искусственного интеллекта пользуются более 100 млн пользователей Mail.ru Group. Взять эти технологии, экспертизу и применить, в том числе в реальной экономике, было бы очень правильным.

— Чего не хватает?

— Проблема ряда прикладных технологий искусственного интеллекта, например распознавания речи и лиц, в том, что рынки сбыта на них еще не сформировались. Поэтому мне видится одной из важных задач, в том числе этого проекта, стимулировать спрос.

— О недостатке спроса упоминают и разработчики стратегии. Также они говорят об утечке мозгов и санкциях. Вы согласны, что это тоже может помешать развитию технологий?

— Буду здесь последовательным сторонником стимулирования, поддержки рынка. Будет рынок — будет выручка. Будет выручка — будет прибыль. Будет прибыль — будет возможность лучше удерживать специалистов.

В России есть и, вероятно, будет всегда существовать проблема утечки мозгов. Это естественно для свободного рынка. Всегда будут люди, которым захочется уехать, которых будет манить мечта о Кремниевой долине или Европе, такая красивая сказка. И это достаточно определенный фиксированный процент. Наверное, тут системно трудно что-то поделать. Но важно, чтобы процент оттока оставался в рамках разумного. Именно для этого нужны свои технологичные компании. Молодых специалистов, как правило, волнует, насколько интересная работа, насколько амбициозные ставит задачи компания, какова миссия и какова глобальность задач. Будут выигрывать компании, которые будут воспитывать и мотивировать сильных сотрудников, давать им сложные и амбициозные проекты.

— Есть ли утечка IT-специалистов из России в Китай? Пилоты самолетов гражданской авиации туда уже утекают.

— Если смотреть на процентное соотношение стран, в которые утекают сотрудники,— это в основном США и Европа. В Китай существенно меньше.

— Во время визита премьера Дмитрия Медведева в Mail.ru Group компания просила поддержку в вопросах цифровизации школьного обучения и возврата НДС при экспорте онлайн-игр. Какие у вас интересы в цифровизации обучения, какие решения приняты по теме НДС?

— Вопрос в процессе рассмотрения. С точки зрения школьного образования, безусловно, мы бы хотели создавать продукты и использовать наши технологии, чтобы делать процесс образования более эффективным, делать цифровые школы, соединять учеников с преподавателями и наиболее интересным и подходящим контентом. Готовы делать это бесплатно. Основной вопрос в том, насколько это будет интересно Министерству просвещения.

— До недавнего времени Mail.ru Group тщательно скрывала разработку голосового ассистента «Маруся», продемонстрировав его только Дмитрию Медведеву. С какими сервисами Mail.ru Group «Маруся» будет интегрирована?

— Мы планируем, что со временем в «Марусю» будут интегрированы все или большинство продуктов, которые есть в Mail.ru Group. Через «Марусю» можно будет послушать «Новости Mail.ru», можно будет заказать еду с Delivery Club или такси. Я считаю, что голосовые помощники могут стать одной из важных платформ, которая будет распространять другие сервисы и вертикали Mail.ru Group. Конкуренция будет идти как за качество продукта, так и за зоны дистрибуции, будь то умные дома, умные машины, умные колонки.

— «Яндекс» уже работает в сегменте умного автомобиля, умного дома. Планируете создавать аналогичные проекты?

— Безусловно, планируем, но объявим о них, когда будем в большей стадии готовности.

— Акционер сервиса TikTok, который стремительно набирает аудиторию в России, хочет разрабатывать свой смартфон. Готовы ли задумываться о чем-то подобном?

— Вероятно, у TikTok есть на это объективные причины.

Но я считаю, что создание своего смартфона не имеет смысла для Mail.ru Group и не всегда имеет смысл для больших интернет-компаний.

Зачем производить свой смартфон, когда рынок уже насыщен, есть большое количество успешных производителей. Допустим, мы займем 5–10% рынка. Чем нам это поможет? Нашими сервисами уже пользуется 90% рынка. При этом мы войдем в достаточно чуждый для нас, конкурентный и к тому же стагнирующий рынок. Как мы видим, в большинстве стран продажи смартфонов начинают падать. Рынок уже перенасытился.

Для нас актуальнее не создавать собственные смартфоны, которые в лучшем случае займут 10% рынка, а работать с существующими производителями операционных систем и смартфонов.

— Но ведь может случиться, как с Huawei: если Android перестанет работать, то и приложения пропадут со смартфона.

— А свой телефон не поможет. Наоборот, в случае таких мер смартфоны лягут мертвым грузом на баланс производителя. Поэтому Huawei сейчас как раз работает над операционной системой. Но это тоже отдельный и очень конкурентный бизнес с уже сложившимися лидерами.

— То, что вы говорили про выход TikTok на рынок смартфонов, относится и к «Яндексу», который создал смартфон?

— Спросите у коллег из «Яндекса». Это ни в коем случае не камень ни в чей огород, а просто наш взгляд на то, как распределять наши приоритеты на данный момент. Возможно, мы не учитываем какие-то вводные. Тогда посмотрим…

— Планируете делать что-то подобное приложению TikTok?

— Это интересный вопрос. Да, мы работаем над подобным продуктом, но в сугубо экспериментальном режиме. Мы даже выделили соответствующую строку в отчетности, куда ложатся все наши эксперименты. По итогам года будет регулярный пересмотр результатов этих проектов. Перспективные и способные генерировать финансовую отдачу будут оставаться. Сервисы с плохими результатами — закрываться.

— Какие результаты показала система рекомендаций контента «Пульс»?

— Результаты очень хорошие. С момента запуска мы набрали более 10 млн активных пользователей. Мы верим, что потребление контента продолжит активно переходить в интернет, где оно будет все более и более алгоритмизированным. Мы уже занимаем значительную часть этого рынка через наши социальные сети. При этом считаем, что свою долю рынка потребления этого контента должны занять новостные ленты, отвязанные от социального графа и основанные только на интересе пользователя. Мы видим в том числе результаты рекомендательного сервиса Toutiao в Китае.

У нас достаточно хорошие предпосылки для дальнейшего развития на этом рынке, потому что мы можем соединить достаточно много источников контента, используя как традиционные СМИ, так и в перспективе большой срез медиа и контентных групп из наших социальных сетей.

— В 2017 году был запущен мессенджер TamTam. Планировалось, что он будет конкурировать с Telegram. Какую долю рынка он занимает?

— То, что он будет конкурировать с Telegram, не планировалось. Мы никогда не запускаем продукты, чтобы с кем-то конкурировать. Мы запускаем продукты, чтобы ими пользовалась наша аудитория. Сейчас у мессенджера есть своя стабильная аудитория, у которой он востребован. И мы этим довольны.

— Какое будущее у других мессенджеров группы?

— Мы продолжаем активно экспериментировать с нашими коммуникационными сервисами, в том числе я вижу интересный рынок в сегменте корпоративных мессенджеров.

— Ожидаете усиления конкуренции на рынке после готовящегося выхода в Россию музыкального сервиса Spotify?

— Конкретно для нас этот выход некритичен, поскольку Spotify не является для нас прямым конкурентом. Основа нашей музыкальной экосистемы — «ВКонтакте». Это больше чем музыкальный сервис, это музыкальная социальная сеть. «ВКонтакте» долго остается основной площадкой в России, на которой появляются и становятся популярными молодые перспективные артисты. Также в сети сильно развит социальный контекст потребления музыкального контента, когда пользователи узнают о новых для себя треках от друзей. Таким образом, это уникальный даже по мировым масштабам продукт, обладающий существенными конкурентными преимуществами как с точки зрения контента, так и с точки зрения шаблона потребления.

Поэтому этот запуск в наименьшей степени касается нас — скорее, более линейных стриминговых игроков. В целом на рынке достаточно много сильных экосистемных игроков: это и мы, и «Яндекс», и Apple. Сложно сказать, насколько Spotify продвинется в России, все будет зависеть в том числе от степени их агрессивности.

— «Яндекс» усиливается в сегменте легального видео. Планируете выходить на этот рынок?

— Мы не только давно занимаемся легализацией видео, но и, на мой взгляд, успешно этот процесс завершили. С точки зрения потребления видео мы хорошо позиционированы именно в формате короткого видео и так называемого UGC (пользовательского контента.— “Ъ”). Потребление видео в наших социальных сетях продолжает расти существенными темпами, как во «ВКонтакте», так и в «Одноклассниках». Сейчас это уже больше 1 млрд просмотров в день.

Сегодня для наших пользователей более естественно потребление именно короткого видео. Поэтому более правильная стратегия для нас — поддержка существующих социальных продуктов и аккуратные эксперименты с новыми форматами видеоконтента, различных шоу, мини-сериалов, естественными для наших социальных сетей. Я не считаю правильным просто копировать большие телевизионные форматы, распространять их через наши социальные сети. Так не работает. Как правило, каждая платформа порождает своих героев. Поэтому надо искать свои форматы.

— То есть вы готовы производить контент?

— Мы готовы экспериментировать в этом направлении, но важный критерий — окупаемость таких проектов. Сейчас мы не уверены, что производство «тяжелого», профессионального контента и его дистрибуция через интернет будут стопроцентно окупаться.

— Что изменилось после подписания антипиратского меморандума с «Яндексом» и производителями контента?

— Для нас ровно ничего, потому что к нам уже на протяжении долгого времени не было существенных претензий со стороны правообладателей и подписание меморандума было скорее жестом доброй воли с нашей стороны, в том числе по отношению к коллегам по рынку.

— Интересен ли вам рынок спортивных прав, на котором активен в том числе «Яндекс»?

— Безусловно, спортивный контент нам очень интересен, он очень востребован в социальных сетях. Например, бой Хабиба Нурмагомедова и Конора Макгрегора в прошлом году собрал более 13 млн просмотров в «Одноклассниках». Это очень большие цифры. Есть и другие успешные примеры — например, «ВКонтакте» вела круглосуточные трансляции, посвященные зимней Универсиаде-2019, которые посмотрели 11,5 млн пользователей. Спорт очень часто собирает больше просмотров, чем на телевидении. Основная проблема в том, что монетизация очень сильно отстает от аудитории. Стоимость прав по текущим договорам в ближайшее время не отобьется.

— В марте появилась новость о возможной покупке Mail.ru Group каршеринга YouDrive. Подтверждаете ли вы эти переговоры? Какую долю хотите получить?

— Переговоры подтверждаем. Долю пока не можем раскрыть, но контроля у Mail.ru Group не будет. Это осознанное решение. Есть ряд индустрий, где мы готовы идти в партнерстве и не консолидировать сервисы, а разделять инвестиции. Ровно такую тактику мы применим в каршеринге.

Это вполне логичное продолжение нашего присутствия на рынке online transportation. Мы верим, что появится один сервис, единая точка входа, которая будет покрывать достаточно большие сегменты человеческих потребностей онлайн. Будет создано единое приложение, которое вберет в себя и такси, и каршеринг, и потенциально вело- или скутершеринг, и все другие способы передвижения, которые могут быть оцифрованы. В рамках этого выход на рынок каршеринга очень логичен для нас. Считаю, что такое же приложение появится и в фудтехе, и в ряде других сегментов цифровой b2c-экономики.

— Не кажется ли вам рынок цифрового транспорта перегретым? Если мы посмотрим на IPO Uber и Lyft, они были неуспешными, акции подешевели.

— Фундаментально верю в эти рынки. Они огромны по объему и несут высокий уровень пользы и эффективности. Здесь скорее надо говорить о другом — о несвоевременном IPO Lyft и Uber. Нельзя выходить на IPO с многомиллиардными убытками, особенно с учетом того, что они сами не прогнозируют быстрый выход на безубыточность. При этом макротренд на фондовом рынке сменился: несколько лет назад, когда рынки были в лучшем состоянии, инвесторы покупали все, что быстро растет, не оглядываясь на прибыль. Сейчас рынок сильно поменялся и стал по-другому относиться к неприбыльным компаниям, сильно их дисконтируя. Мы это видим по большому количеству неудачных размещений. Это касается не только Uber и Lyft. И на протяжении какого-то времени это будет продолжаться, инвесторы на публичных рынках будут отдавать приоритет прибыльным компаниям.

Принимая все эти вводные во внимание, эти IPO были в каком-то смысле обречены на непростой старт. А особенно с учетом того, что компании продолжают реализовывать очень амбициозные капиталоемкие проекты. Uber активно пошел в еду, где борется за долю рынка. Также обе компании, как я понимаю, занимаются либо им в ближайшее время придется заняться инвестициями в скутершеринг, который очень активно растет в США и где есть два сильных и хорошо фондированных игрока — Lime и Bird.

— Планирует ли Mail.ru Group наращивать долю в сервисе такси «Ситимобил»? Когда ожидаете его выход на прибыльность?

— Мы верим в этот бизнес. «Ситимобил» показывает отличные результаты: в 2018 году по количеству поездок сервис вырос более чем в 15 раз. Мы инвестируем в него вместе с партнерами и планируем оставлять нашу долю на текущем уровне. Проводить IPO пока не собираемся. Собираемся инвестировать дальше и наращивать его долю на рынке. В этом году мы хотим выйти еще в 10–15 городов России, в следующем году — сделать его максимально федеральным.

— А за рубеж хотите выводить?

— Нет, за рубеж не планируем. Нам в целом нравится фокусироваться на каком-то одном рынке. Существуют разные подходы. Я считаю, что все-таки рынок электронной коммерции достаточно локальный. И долгосрочно лучше себя будут чувствовать игроки, фокусирующиеся на одном домашнем рынке, в отличие от рынка игр или социальных сетей.

— На рынке есть тренд, когда интернет-компании покупают долю в офлайн-ритейле. Это уже сделали Amazon и Alibaba. По данным “Ъ”, Сбербанк обдумывал партнерство между сетью «О`кей» и «Яндекс.Маркетом», частью которого владеет. Как вы оцениваете потенциальную сделку?

— По этому вопросу надо обращаться к «Яндекс.Маркету» и Сбербанку. Тренд на омниканальность очевиден, он уже вовсю развивается в Китае и США. Задача — обеспечить максимально бесшовный пользовательский опыт в онлайне и офлайне, с одной стороны, делая из офлайн-точек максимально удобную точку покупки товара и его доставки из онлайн-магазина, с другой стороны, используя офлайн-точку для так называемого user acquisition, как, например, это делает Hema в Китае. Безусловно, из офлайн-магазинов порой очень удобно, например, доставлять продукты питания, те же самые Hema Store доставляют еду в течение 30 минут. Правда, чтобы достичь максимального эффекта, нужно переделать весь магазин, построить его с нуля, исходно заточенным под логистические операции, в том числе на вывоз.

Но все-таки Россия сильно отличается и от Америки, и от Китая. Надо понимать, что в Китае, где происходят все эти покупки офлайн-ритейлеров и создание новых игроков, традиционно рынок ритейла был намного более слаб, чем в России, и сильно уступал традиционным интернет-игрокам. В России своя ситуация. Мне кажется, в России есть плюс-минус паритет крупных интернет-компаний и ритейлеров. Поэтому Россия скорее пойдет не по покупке одних другими, а скорее по пути партнерств.

— Какие сделки провело инвестподразделение Mail.ru Games Ventures?

— Уже провели более 14 сделок, причем речь идет как о миноритарных инвестициях, так и о покупке студий. Российские производители игр перспективны, так как создают игры на мировой рынок. Потому что рынок игр в России примерно $1–1,5 млрд, а мировой — $150 млрд. Покупая эти студии и создавая игры, мы, по сути, боремся за этот огромный пирог.

— Как оцениваете предложение ввести обязательную возрастную маркировку компьютерных игр, а также запретить в играх изображение, например, крови, как это сделано в Китае?

— Маркировка уже существует, на данный момент она производится в каком-то полудобровольном порядке самими компаниями. Идея создания независимой автономной организации, которая занималась бы возрастной маркировкой игр, наверное, здравая.

В то же время любые инициативы, подобные китайской, которые требуют существенных модификаций в играх, я считаю неправильными. Подобные нормы, кроме Китая, нигде не применяются, и там последние регуляторные изменения крайне негативно повлияли на игровую индустрию. Это как раз тот случай, когда с Китая не стоит брать пример. Не уверен, что здесь это правильный образец для сравнения, потому что там в целом рынок интернета и игр другой, там интернет-рынок вообще закрыт для значительной доли иностранных игроков и по объему многократно превышает российский.

Эти меры приведут к тому, что большое количество игровых компаний просто убежит из России. Многие уже работают на Кипре по ряду экономических причин. Подобные меры могут подтолкнуть остальных последовать за ними. Важно понимать, вводя подобные рестрикции, что большинство российских компаний по структуре выручки уже международные и не так сильно зависят от российского рынка. На примере того же самого Mail.ru Group 60% игровой выручки генерируются за пределами России, и мы знаем большое количество студий, у которых такая же ситуация. На мой взгляд, основная задача законодателей — не отталкивать, а привлекать эти компании в Россию, создавая выгодные условия как с налоговой, так и с регулярной точки зрения.

Я уверен, что большинство иностранных компаний не пойдет на переделку своих игр под российский рынок, потому что доля российской выручки в их играх незначительна и эти переделки будут для них просто экономически не оправданы. Это приведет нас к тому, что инициатива создаст неравные условия для российских и иностранных игроков.

— Правда ли, что преследования пользователей социальных сетей за репосты с 2018 года практически прекратились? Как это повлияло на компанию?

— Говорить о том, что все прекратилось, наверное, не совсем точно. Но можно сказать, что мы смогли переломить тренд. Мы действительно видим большое количество случаев, когда уголовные дела были прекращены. Уголовных дел за репосты становится меньше. Для нашей компании это принципиально важно, и это во многом результат диалога, в который мы вступили с государством и который позволил внести поправки в Уголовный кодекс и снизить количество судебных разбирательств по этой теме. Для нас это было и остается делом чести.

— Вы принимали ряд мер — в частности, предложили пользователям закрывать профили. Какая часть от общего числа пользователей воспользовалась этой функцией?

— Мы договорились не раскрывать цифру. Мне кажется, что все пользователи, которых беспокоит вопрос приватности, этой услугой воспользовались.

— Как часто сейчас приходится взаимодействовать с силовыми органами, отвечать на их запросы?

— Лично мне не приходилось взаимодействовать ни разу. Могу еще раз повторить тезис о том, что подобного рода взаимодействие происходит исключительно в рамках текущего законодательства. Так всегда было, есть и будет.

— Собираетесь ли вы бороться с fake news, как Facebook?

— Да. У нас уже есть инструменты во «ВКонтакте», которые позволяют пользователям жаловаться на так называемые fake news, и дальше наши модераторы рассматривают эту жалобу. Продукт достаточно молодой, о результатах говорить рано.

— Facebook часто критикуют за то, как компания обращалась с данными пользователей. Есть ли кризис доверия социальным сетям? Как ситуация будет развиваться?

— На своих данных мы это не видим. Очень долго интернет развивался в парадигме тотальной открытости. В свое время был даже сформулирован так называемый закон Цукерберга о том, что пользователи будут каждый год о себе выкладывать вдвое больше информации, и казалось, что эта открытость будет длиться вечно. Однако, как это часто бывает, общество бросает из крайности в крайность. Чрезмерный оптимизм по поводу открытости личных данных сменила не всегда оправданная паранойя по поводу их приватности.

Очень важно и в жизни, и в интернете избегать крайностей. В долгосрочной перспективе интернет-компании и общество придут к равновесию в своих взаимоотношениях. То благо, те фундаментальные ценности, которые несут социальные сети и мессенджеры, существенно превышают потенциальные риски.

— «ВКонтакте» сохраняет значимую часть пользователей на Украине, несмотря на блокировку. Планируете развиваться на этом рынке?

— Не мы закрывали там доступ пользователям. Я считаю, что это вопрос не к нам. Наши сервисы действительно были и остаются востребованы большим количеством пользователей на Украине, которые продолжают заходить во «ВКонтакте» и «Одноклассники», что говорит о том, что принятые меры ударили прежде всего по интересам простых граждан Украины. Если нас разблокируют, то мы будем заинтересованы в развитии наших сервисов на Украине. В данный момент об этом речь не идет.

Интервью взял Владислав Новый