В «Левада-центре» объяснили, почему Дмитрий Песков не нашел пострадавших от пыток в зале с журналистами

Директор «Левада-центра» Лев Гудков отреагировал на высказывания пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, который выразил сомнение в результатах опроса, показавшего, что каждый десятый опрошенный сталкивался с пытками со стороны силовиков. Итоги исследования «Левада-центра» опубликовал в среду “Ъ”. Господин Песков выяснил в ходе конференц-колла, что среди собравшихся в зале нет тех, кто подвергался пыткам, и отметил, что нужно тщательно проанализировать, как была проведена работа по опросу. Господин Гудков рассказал “Ъ”, какими методиками руководствовались исследователи и почему нельзя проверять результаты социологического опроса в зале с 30 журналистами.

— Дмитрий Песков сказал, что надо тщательно проверить результаты вашего опроса по пыткам, так как в зале с журналистами не нашлось никого, кто бы пострадал от насилия в полиции. Можно ли проверять результаты опросов таким способом и, если нет, почему?

— Нет, конечно. Во-первых, около Дмитрия Пескова собираются в основном лояльные журналисты из кремлевского пула…

— Которых не будут бить?

— Которых бить не будут, и они вряд ли будут выходить на митинги с плакатами. Это даже смешно. Просто показывает степень раздражения Дмитрия Пескова на этот вопрос. Это было очень серьезное исследование по большой выборке в 3400 человек. Общероссийская репрезентативная выборка. Опрос в основном проходил в феврале. Мы довольно долго анализировали полученные данные, и сегодня «Комитет против пыток» (правозащитная организация, по заказу которой был проведен опрос.— “Ъ”) обнародовал их.

— Расскажите основы: почему берется именно 3400 человек из 104 городов и 44 сел в 53 регионах страны?

— Это репрезентативная модель взрослого российского населения в точном смысле слова — распределение по территории, по социальным характеристикам. Эта модель строится на госстатистике. В данном случае выборка вдвое больше нашей стандартной, которую мы берем. Обычно мы ограничиваемся цифрой в 1600 человек.

— Почему взяли больше?

— Были возможности, чуть больше денег было. Поскольку тема чрезвычайно чувствительная, большая выборка опрошенных позволяла получить более крупные статистические группы. Мы не предполагали, что такое количество населения — 1600 человек — пройдет через опыт насилия со стороны правоохранительных органов, поэтому и было решено взять большее число опрошенных.

Получается, что один из десяти человек в той или иной степени прошел через пытки, унижение, насилие.

И тут ясно выделяются категории, которые чаще попадают под полицейское насилие.

— Раньше «Левада-центр» делал опросы о пытках, отношению к пыткам и к действиям правоохранительных органов?

— По пыткам мы никогда не проводили, а по отношению к правоохранительным органам проводим более или менее регулярно. Самый первый — был еще в 1990 году по заказу Вадима Бакатина, он тогда был главой МВД. Потом правозащитный фонд «Общественный вердикт» заказывал и другие организации — об отношении к правоохранительным органам, суду.

— В целом то, что сейчас вы получили по поводу отношения к правоохранительным органам, не противоречит более ранним опросам?

— Нет, тут все похоже. Но сама постановка вопроса новая для нас: пытки и опыт насилия, избиения при задержаниях. Также надо было выяснить, как люди понимают пытки и насилие, как часто вступают в конфликты с полицией, по какому поводу, какие категории чаще оказываются в зоне риска.

— Вообще вы сталкиваетесь с попытками опровергнуть результаты ваших исследований?

— Данные социологических исследований многим не нравятся. Бывают группы, которые недовольны этими результатами. Они оспаривают, говорят, что не та методика, не так задают вопросы, много чего. Это явление характерно не только для нашей страны, но и для других стран. Любой учебник по социологии, общественному мнению содержит разделы с примерами негативного отношения к исследованиям.

— И как вы боретесь с этим?

— Никак. Тем, кому можно объяснить, разъясняем методику. А кто не хочет принимать — ну что ж, не можем же мы принудить их.

— Эти методики опросов стандартны для всех стран? Нельзя же сказать, что в России пользуются какой-то своей методикой?

— Конечно, это отработанные методики социологических опросов, исследований. И мы ничем не отличаемся от Франции, Германии, Польши, США. Также мы участвуем в целом ряде международных исследований, и все методики проверяются, согласовываются. Идут обсуждения, аудиты соответствующих практик.

Анастасия Курилова