Тулуз-Лотрек в парижском Гран-Пале

В Гран-Пале открылась выставка «Тулуз-Лотрек. Решительно современный». В экспозиции — 200 работ из Орсе, Оранжери, Объединения национальных музеев и мемориального музея в городе Альби, где художник родился. Без Тулуз-Лотрека, его работ, созданных в позапрошлом веке, непредставим современный Париж, на который мы до сих пор решительно смотрим его глазами, считает корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.

Побывать в Париже и не сходить на выставку, которая продлится до 27 января, станет ошибкой. Но лучше сразу представить, чего от нее ожидать. Анри де Тулуз-Лотрек (1864–1901) — художник высочайшей концентрации точности и скепсиса. В больших экспозициях одна его маленькая картинка «убирает» все вокруг. Его искусство всегда выигрывает на контрасте — точно так же, как выигрывал на контрасте по сравнению со своим «нормальным» окружением этот карлик, калека, пьяница, сифилитик. Образцовый «проклятый художник» с биографией для романа Гюго. Его единственного, а не Делакруа вы бы узнали на улице, окажись вы в Париже XIX века.

Но на параде из двух сотен работ придется разобраться, чем Тулуз-Лотрек отличается не от современников, от самого себя. По выставке, как дорожные вехи, расставлены его известнейшие картины. Вот цирк Фернандо с его необыкновенной зарезанной композицией, похожей на случайный кадр айфона. Вот Ля Гулю, танцующая на афише со своим партнером Валентином-Без-Костей. Аристид Брюан с красным шарфом и суковатой дубиной, как будто не работник сферы развлечений, а знаменитый разбойник. Бордель на Монмартре, где немолодые девушки скучают на красных диванах. Не обошлось и без портретов Иветт Гильбер в черных перчатках, Жанны Авриль в черных чулках и клоунессы Ша-У-Као, поправляющей лиф под оценивающим взглядом гостя.

Долгие перегоны между вехами заполнены бесконечной графикой, иллюстрациями для журналов и книг, эскизами афиш и обложек. Для большой выставки такое соседство живописи и графики обычно губительно. Одно уничтожает другое. Здесь не так: графика выступает в роли комментатора, суфлера, который постепенно вылезает на сцену и берет на себя главную роль.

Путь от первых ординарных живописных вещей ведет Лотрека прямо в графику, даже не станковую, а прикладную, где он находит золотую жилу. Пока другие художники ждут меценатов, его афиши отрывают с руками, как и портреты на злобу дня. Аристократ, потомок Каролингов пишет баронесс и королев канкана, эстрадных знаменитостей, наподобие нынешних рэперов. Циркачей, паяцев, проституток — людей, в тогдашнем понимании достойных портретов разве что в рубрике «из зала суда».

Работа Лотрека выглядит не священнодействием, а рассчитанной импровизацией. Чего стоят материалы «быстрого реагирования»: карандаш, пастель, калька, крафт, многие вещи написаны на картоне, причем цвет его заменяет фон. Четкие контуры, почти ровные цвета, плоскости, как будто бы заранее приготовленные для сериографии. Тулуз-Лотрек показал, что необязательно ловить переливы и рефлексы, что объем может быть плоским и это не помешает пространству картины. Взяв эстафету у Домье, он передал ее создателям классических комиксов. Может быть, еще и поэтому его работы так хорошо воспроизводились в самой дешевой полиграфии.

В то время создавалась легенда Парижа, города света, дебоша, безумств, Тулуз-Лотрек ее отрисовал и расцветил, подготовил к тиражированию. Канкан, роман и кафешантан под «Адский галоп» Жака Оффенбаха отныне иллюстрируют его работами. Простыми графичными эффектными и очень современными приемами он создал миф танцплощадки, миф борделя и миф цирка. Феллини пришел в цирк по билету Лотрека, и даже мы до сих пор пытаемся увидеть глубину в этом потном и малоинтеллектуальном занятии. Анри де Тулуз-Лотрек умер в 37 лет, при этом как художник прожил гораздо более долгую и сложную жизнь, изменив свой стиль почти до неузнаваемости. Он начал с ар-нуво, но последние работы на выставке обещают совершенно другого живописца, мощного мастера ХХ века, в который, к сожалению, ему едва удалось заглянуть.