Председатель правления Нордеа Банка Михаил Поляков – в программе «Цели и средства»

Какие тренды наблюдались в банковском секторе в 2019 году? Как изменился подход банка к клиентам, изменился ли риск-менеджмент? Стремится ли банк усиливать цифровизацию бизнеса? Что принесет индустрии 2020 год, какие тенденции сохранятся, а какие пойдут на спад? Об этом в программе «Цели и средства» экономический обозреватель “Ъ FM” Константин Максимов побеседовал с председателем правления Нордеа Банка Михаилом Поляковым.

— Конец года, мы подводим итоги. Хотелось бы немного расширить границы, поговорить об итогах десяти лет, или хотя бы, с учетом кризисных моментов, пяти лет.

— Десятилетие как-то немного пугающе звучит. Такое ощущение, что у нас отчетно-выборное собрание: «За эти 10 лет мы… Пятилетку за три года…». На самом деле разница, по большому счету, не очень большая — десять лет, пять лет. Тренд сильно не менялся. Все жесткие кризисные явления произошли как раз 10 лет назад. И дальше рынок и в России, и за ее пределами реагировал и адаптировался к тому, что произошло после банкротства Lehman Brothers.

— После этих событий мы, условно, какую трендовую кривую наблюдали — L-образную или U-образную? Мы упали и лежим? Или упали и пытаемся отжаться?

— Я бы сказал, что у нас волнами это все происходит.

— Рисуем W?

— Да, наверное. Но если в целом говорить о том, что в индустрии глобально произошло глобально, у нас в том числе — это, наверное, существенный пересмотр отношения к рискам, очень серьезное усиление комплаенс и в западных, и в российских банках, то есть мы в данном случае абсолютно в тренде. Все, что связано с углублением, усилением, ужесточением процесса, знанием своего клиента, отношением регулятора к управлению рисками со стороны банков — все это и у нас, и в Европе, и в Америке абсолютно синхронно происходит. Банкирам и клиентам банков становится жить сложнее в этой связи, безусловно.

— Не только нулевые и отрицательные процентные ставки влияют.

— Регулирование становится жестче, финансовые институты жестче реагируют, становятся значительно более консервативными.

— Тренд «знай своего клиента» у вас конкретно находит какое-то отражение — в использовании пресловутых больших данных, каких-то наборов информационных полей, информационных баз, которые вы накопили и продолжаете копить?

— В группе — да, в России в меньшей степени, потому что у нас все-таки корпоративный бизнес, а здесь скорее ручные настройки, то есть меньший массив. В основном, они все-таки идут в рознице.

Да, мы участвуем в процессе цифровизации, но это скорее происходит на стороне группы, не в России — там действительно гигантские базы, гигантские объемы данных.

— А, кстати, вы чувствуете какую-то, может быть, разницу в цифровом подходе: когда вы ориентированы на физических лиц или когда у вас фокус на корпоративных клиентов? Может быть, нет такого стремления заняться этой всеобъемлющей цифровизацией? И достаточно небольшого набора показателей, чтобы понимать, что может привлечь корпоративного клиента, какие дополнительные услуги вы можете ему предоставить в этом поле?

— С точки зрения анализа и работы с данными в корпоративном сегменте, особенно при работе с крупными клиентами, наверное, диджитал меньше применяется. С точки зрения вообще технологий, безусловно, мы не можем на это закрывать глаза и не участвовать в процессе — если мы хотим быть конкурентными, мы должны предоставлять продукты, соответствующие, как минимум, а лучше более высоко качества, чем у наших уважаемых коллег. Поэтому если коллеги используют, и в этом есть смысл, блокчейн-технологию, например, для реализации какого-то продукта, мы точно на эту тему будем заморачиваться, возможно, пытаться что-то делать у себя подобное.

— Давайте вернемся к оценкам итогов 2019 года. Рост кредитования наблюдался?

— В корпоративном сегменте — в меньшей степени, в рознице — безусловно, да. Регулятор сейчас пытается предпринять активные действия для того, чтобы ограничить этот рост, чтобы не допустить появления «пузыря», который, по моему мнению, уже в явном виде существует — это конкретный факт.

— Вы от линеек продуктов в свое время отказывались. Так было, например, с тем же ипотечным бизнесом. Сейчас — с условием того, что ставки ипотечные начинают снижаться, об этом говорит председатель ЦБ и все вокруг — нет идеи вернуться или возродить некие продукты?

— В части работы с физлицами — нет.

— Хочу поговорить про надежность, про рейтинги. Forbes по традиции составляет рейтинг, вы там занимаете хорошие основательные позиции. Есть ли у вас некий аппетит к тому, чтобы куда-то повыше забраться? Вас все устраивает? Как оценивает группа вашу работу? Что-то планируете изменить в 2020 году?

— Место в рейтинге не является каким-то приоритетом совсем. Во-первых, это достаточно субъективная оценка – да, есть методики, по которым они считают, но, плюс-минус, если ты в первой десятке, значит, у тебя все хорошо. Потом, если говорить об иностранных «дочках», то, при наличии материнских структур с очень высоким рейтингом надежности от крупнейших мировых агентств…

— И скандинавским подходом.

— И скандинавским подходом, да – по большому счету, все равно, третьи мы, пятые или десятые. По рейтингам активов или капитала тоже нет никаких приоритетов, потому что скорее мы говорим про эффективность и про качество управления рисками и портфелем, нежели про то, где мы находимся внутри российской системы. Я считаю, что если ты не первый, остальное уже роли не играет. Дальше вопрос, насколько акционеры удовлетворены тем, что ты делаешь. Поскольку первый игрок у нас здесь традиционно известен, и еще долгое время, я думаю, будет известен, скорее, есть смысл думать про эффективность и качество.

— Давайте поговорим про планы и прогнозы на 2020 год. Что, на ваш взгляд, будет меняться в инфраструктуре, в бизнесе, в состоянии банковского сектора на российском рынке? Что заставит, может быть, клиентов усилить свою активность?

— Вы знаете, в целом, если говорить про 2020 год… «Стагнация» — слово, наверное, плохое. Скорее, мы будет говорить, наверное, про стабильность. Вряд ли будут какие-то серьезные изменения. То есть рынок достаточно стабильный. Я думаю, что доля государственного сектора в финансовом сегменте не уменьшится. Надеюсь, что и не увеличится.

— На ваш взгляд, эта стабильность проявляется скорее в насыщении или в некоем опасении?

— Я думаю, что и то, и другое. Клиенты ведут себя достаточно осторожно. Комплаенс и нас заставляет себя вести осторожно, мы очень аккуратно подходим к работе с рисками. Ликвидности достаточно на рынке, каких-то серьезных тревожных сигналов нет. Был очередное снижение ключевой ставки. Я думаю, мы будем наблюдать адаптацию к тому, что и в розничном сегменте, и в корпоративном сегменте доходность будет становиться ниже, и депозиты, соответственно, будут более дешевыми, и кредитование будет более доступным. Посмотрим. В рознице это хорошая возможность для того, чтобы предлагать какие-то альтернативные продукты классическим банковским депозитам. Возможно, будет какой-то рост на фондовом рынке в этой связи.

— Традиционно что бы вы пожелали вашим клиентам, россиянам, себе?

— Главное, чтобы без потрясений все проходило, было стабильно и спокойно.