Ужесточен режим работы московских СИЗО

Московское управление ФСИН резко ужесточило карантинный режим в связи с угрозой распространения коронавируса. По сути, под замком оказались семь столичных СИЗО из восьми: теперь сюда не поступают новые задержанные, арестованные и осужденные, а нынешние обитатели камер не вывозятся. Всех, кого отправят под стражу в ближайшее время, будут направлять в СИЗО №7 на Верхних Полях, из которого всех прежних заключенных перевели в «Бутырку». Соответственно внесли изменения в свою работу и московские суды: безотлагательные процессы будут проводиться в отсутствие арестованных обвиняемых или с использованием режима видеоконференции. Появляются новые проблемы и у тех фигурантов уголовных дел, которые находятся под домашним арестом: к следователям им приходится ездить на такси.

Новые ограничения, введенные московским управлением УФСИН, как отмечают в ведомстве, обусловлены «продолжающимся распространением новой коронавирусной инфекции» и вводятся на время исполнения указа мэра Москвы и приказов соответствующих медорганизаций. Режим особых условий вводится во всех следственных изоляторах с 31 марта 2020 года и до «особого указания».

Согласно установленным ограничениям, прием новых подозреваемых, обвиняемых и осужденных будет осуществляться только в СИЗО-7, расположенном на юго-востоке столицы. Этот следственный изолятор заранее освободили, переместив его обитателей в «Бутырку». Заключенные, числящиеся за судами первой и второй инстанций, будут содержаться в 4-м СИЗО.

Приостановлен и вывоз арестантов на судебно-следственные действия.

Вводится полный запрет на допуск в следственные изоляторы адвокатов и других посетителей, в том числе, по данным источников “Ъ”, жесткие ограничения распространяются на представителей правозащитных организаций и даже надзорных прокуроров.

Как ранее сообщалось, в изоляторах прекращен прием посылок и передач.

С 31 марта сотрудники следственных изоляторов переводятся на двухнедельный график работы. Он подразумевает, что в течение этого срока они не смогут покинуть здание СИЗО и будут проживать в специально оборудованных помещениях. Эта мера необходима для того, чтобы оградить подозреваемых, обвиняемых и осужденных от проникновения инфекции извне. При этом в ведомстве подчеркнули, что на 31 марта не зафиксировано ни одного случая заражения коронавирусом среди лиц, содержащихся в московских изоляторах.

Глава правительства Михаил Мишустин тем временем поручил Минпромторгу, Минюсту и Минздраву до 1 апреля обеспечить учреждения ФСИН средствами защиты, тестами и медицинским оборудованием.

Введенный особый режим работы столичных СИЗО был ожидаем и полностью укладывается в московскую модель борьбы с распространением коронавируса, отмечают опрошенные “Ъ” правозащитники.

Как сообщил бывший член ОНК Евгений Еникеев, по его информации, в отдельных случаях правозащитники все же будут допускаться в СИЗО, но при наличии у них костюмов защиты (об этом же возможном варианте посещения изоляторов “Ъ” сказали в прокуратуре).

Господин Еникеев считает, что массовых нарушений прав заключенных в Москве не будет. А председатель Комитета за гражданские права, член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Андрей Бабушкин добавляет, что, по его мнению, СИЗО необходимо максимально разгрузить. «Сейчас надо выпускать под домашний арест, залоги и так далее, а не только вводить демонстративные меры ограничения»,— говорит он. Правозащитник считает, что нормы содержания в камерах дают возможность для резкого всплеска инфекции даже в случае одного заражения коронавирусом.

Правозащитник Александр Хуруджи обратился к мэру Сергею Собянину, отметив, что при установлении жесткого режима в СИЗО необходимо в тюремных магазинах продавать средства защиты от коронавируса — маски и бахилы. Также господин Хуруджи обратил внимание градоначальника на необходимость принимать посылки с медикаментами. Пока ответа на обращение он не получил, поэтому неясно, какова реакция властей на рекомендации. «Нужно также ставить вопрос, что в случае ненасильственных преступлений обвиняемых нужно отправлять под домашний арест,— заявил “Ъ” правозащитник,— а не отправлять всех в изоляторы. Это особенно важно для нераспространения эпидемии».

Соответствующие изменения произойдут и в работе московских судов. Об этом сообщила руководитель пресс-службы Мосгорсуда Ульяна Солопова. По ее словам, рассмотрение дел безотлагательной категории будет проходить с участием находящихся под стражей фигурантов по видеоконференцсвязи либо в их отсутствие, но с участием адвоката. «Закон допускает рассмотрение судом ходатайства о продлении срока содержания обвиняемого под стражей в его отсутствие в случаях нахождения обвиняемого на стационарной судебно-психиатрической экспертизе и при иных обстоятельствах, исключающих возможность его доставления в суд, что должно быть подтверждено соответствующими документами. При этом участие защитника обвиняемого в судебном заседании является обязательным»,— пояснила она, добавив, что в сложившейся ситуации суды по возможности станут активнее использовать видеоконференцсвязь при рассмотрении апелляционных жалоб на меру пресечения.

В связи с вводимыми в столице ограничениями с новыми трудностями сталкиваются и фигуранты уголовных дел, находящиеся под домашним арестом. Адвокаты обвиняемых по делу о хищении в банке «Восточный» 2,5 млрд руб., в частности, сообщили, что, несмотря на поданные ими ходатайства о приостановке процедуры ознакомления с материалами дела из-за режима самоизоляции, следователи Следственного комитета России (СКР) ее продолжают. Адвокат директора по инвестициям Baring Vostok Ивана Зюзина Виктория Бурковская сообщила, что сотрудники ФСИН отказались во вторник доставить ее клиента в СКР. «Поэтому нам пришлось ехать на такси»,— сообщила она, уточнив, что руководитель следственной группы Людмила Самойленко на этот раз при ознакомлении не присутствовала. «При этом в СКР ни каких-либо масок, ни дезинфекторов нет,— сообщила она “Ъ”.— Даже у следователя маски не было!» А в случае отказа фигурантов приезжать в СКР, сообщила госпожа Бурковская, следователь Самойленко пригрозила адвокатам изменить их подзащитным меру пресечения.

Владислав Трифонов, Алексей Соковнин