Жизнь и удивительные достижения настоящей феминистки

Феминистка, которая открыто критиковала феминистское движение, автор популярных романов, жена двух мужей и знаменитая просветительница — без Надежды Лухмановой история русской культуры не была бы полной. Ею восхищались, ее ненавидели, к ней прислушивались, с нею спорили. А потом, как водится, забыли.

Татьяна Левицкая

«Причина вечной распри между мужчиной и женщиной», «О проституции» и «Влияние новейшей литературы на современную молодежь» — лекции, которые и сегодня бы вызвали большой интерес. Но в начале прошлого века, когда с ними выступала Надежда Лухманова, эти лекции были сенсацией и собирали большие залы не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в провинциальных городах России. Ее имя не сходило с первых страниц газет, смотрело с театральных афиш и с анонсов публичных лекций.

«Девочка-жена»

В 1861 году Надежда Александровна Байкова (девичья фамилия) окончила Павловский институт, и вскоре предприимчивые родственники выдали ее замуж за подполковника Афанасия Лухманова. Жених был вдвое старше невесты и не особо впечатлил девушку. А вот его миллионное состояние привело родных Надежды в восторг. Воспоминания о первом замужестве станут основой романа «Институтка», который она напишет спустя 35 лет, а образ «девочки-жены» появится во многих произведениях («Правда», «Преступление», «Разбитые грезы» и др.).

Бракосочетание совершилось в Берлине в 1864 году. «Медовый месяц», затянувшийся на полтора года, закончился холодноватым договором: супруги начали раздельное существование — Надежда Александровна осталась в столице Российской Империи, а Афанасий Дмитриевич уехал жить в Париж. В июне 1866 года Лухманова встретила Виктора Адамовича, и уже через год у них родился сын Дмитрий.

В апреле 1870 года законный супруг вернулся в Санкт-Петербург и был немало удивлен наличием «наследника». Бракоразводный процесс прогремел на всю столицу. Разбирательство затянулось почти на два года. На заседания Лухманова приходила беременной: сын Борис родился 15 ноября 1870 года; дочь Мария — 1 октября 1871 года. В 1872 году было вынесено решение о расторжении брака: ответчица была признана виновной в нарушении супружеской верности. Синод наложил запрет на повторное вступление в брак, а также предал преступницу 7-летней церковной епитимье. В 1874 году Виктор Адамович получил должность уездного воинского начальника и переехал с невенчанной женой и тремя детьми в Подольск.

Пара рассталась в 1876 году. Причины таились в изменах Виктора и его запойном увлечении карточными играми. Сыновья остались на попечении отца, который определил их по военной части. Дмитрий (1867–1946) станет капитаном, членом коммунистической партии и писателем-маринистом. Борис (1870–1936) — генерал-лейтенантом и участником белого движения. Единокровный брат, известный поэт-акмеист Георгий Адамович, будет вспоминать их как своих старших «военных братьев».

Преступный брак

Несмотря на запрет Синода, Лухманова попыталась создать семью еще раз. Оставив Адамовича, она решила начать жизнь с чистого листа, перебралась в Москву, где начала зарабатывать уроками французского языка. Там она познакомилась с 19-летним студентом-сибиряком Александром Колмогоровым, за которого вышла замуж, по аттестату выпускницы института. В аттестате были изменены даты рождения и выпуска из института: 1841 год превратился в 1849-й, 1861 год стал 1864-м. Таким образом, молодой муж был уверен, что супруга старше его всего на 8 лет, а не на 16. В 1878 году у Колмогоровых родился сын Григорий. Вскоре они переехали в Тюмень, на родину Колмогорова, где будущая писательница прожила около четырех лет. Эти годы она называла впоследствии «тяжелым уроком жизни»: родственники мужа не приняли невестку, а все попытки пробудить культурную жизнь города не находили отклика. На пьесы и литературные вечера купцы смотрели как на блажь столичной барыни.

В 1885 году Лухманова буквально сбежала в Санкт-Петербург, оставив в Тюмени мужа и семилетнего сына Григория. Мальчика она больше не увидит никогда. Свой «преступный брак» она опишет в повести «В отцов», где самым мучительным испытанием для героини станет ощущение чуждости по отношению к собственному ребенку.

Хлеб насущный

После возвращения в Санкт-Петербург Лухманова активно занялась писательской деятельностью. Причиной профессионального занятия литературой стало… отсутствие денег. Узнав о смерти первого мужа, Лухманова предприняла попытку заполучить часть наследства и подала иск. Именно поэтому ее старший сын носит отличную от братьев и сестер фамилию: он был рожден еще до начала бракоразводного процесса и теперь имел право потребовать свою долю. Из Дмитрия Викторовича Адамовича он превратился в Дмитрия Афанасиевича Лухманова. Дело вроде бы пошло на лад, но в итоге обрушилось словно карточный домик: другие претенденты были не согласны делиться с внезапным родственником и не жалели средств на разбирательства. В праве на наследство было отказано. Денег нет. Спасти могла только литература.

Поначалу Лухманова служила безымянным работником пера или же выступала под псевдонимами (Н. Лухманов, Барон Ф., Поклонник женщин, Несчастный муж и др.). Приходилось заниматься и «литературной клоунадой»: рассказы неизвестной писательницы не были востребованы, зато журналам были необходимы переводы иностранной литературы. Лухманова созналась в дневнике, что зачастую прибегала к мистификациям: «Прочту какую-нибудь красивую вещь и пишу ее потом не только своими словами, но давая полный ход своей фантазии, иногда даже изменяя конец, вводя новых персонажей. Названия я давала произвольно и подписывала: перевод с датского, испанского, итальянского и т. д. Когда не встречалось перевода, я писала оригинальный рассказ, подписывая точно также имя первого попавшегося автора».

Редакции не замечали обмана и щедро платили за «переводческий» труд.

Читательское признание пришло к Лухмановой после публикации на страницах «Русского богатства» повести «Двадцать лет назад. Воспоминания из институтской жизни» (1893) и серии очерков о Сибири «В глухих местах» (1895). Большой популярностью пользовались ее пьесы — переводы французских фарсов. А в публицистике она развила поистине космическую скорость: объехала всю страну с лекциями, выпускала сборники статей на острые социальные темы, печаталась на страницах популярных газет, а в возрасте 62 лет приняла участие в Русско-японской войне в качестве военного корреспондента.

Женский вопрос

Практически все художественные и публицистические работы Лухмановой так или иначе касались женской судьбы. Она посвящала этой теме многочисленные рассказы, романы, пьесы. Выступала с публичными лекциями («О положении незамужней дочери в семье», 1896; «Причина вечной распри между мужчиной и женщиной», 1901; «Недочеты жизни современной женщины», 1904). Написала бессчетное количество статей для газет («Новое время», «Петербургская газета», «Биржевые ведомости», «Южный край» и др.).

Лухманова отслеживала изменения внутреннего мира женщины и ее социальной роли, писала о низком уровне женского образования, устаревших методах воспитания, о ложном понимании современницами сущности «женского вопроса». Для многих эмансипация стала лишь модным увлечением, которое можно сменить, как фасон наряда, и перекроить под свой размер. Писательница отмечала, что в большинстве случаев вопрос о женской свободе заходил лишь при необходимости «заменить мужа» или оправдать любовную связь. И по сути, это было всего лишь переигрывание старой схемы: женщина не получала свободы, а просто меняла форму зависимости.

Самым главным женским врагом Лухманова называла понятие «пристроиться» — словечко, которое, по мнению писательницы, руководило женской жизнью «с детства до могилы»: не достичь, а урвать возможность обеспеченной жизни. Лухманова строго отделяла паразитное «пристроиться» («приладиться, примазаться к чужой жизни») от понятия устроить свою жизнь. Это же роковое «словечко», по мнению писательницы, являлось причиной не только браков по расчету, но и тех странных союзов, в которых красивая, обеспеченная, образованная девушка или женщина внезапно выходила замуж за первого попавшегося человека, с которым не имела ничего общего.

Почему?

Потому что: что бы женщины ни делала, как бы она ни жила, до тех пор пока она не при мужчине, она не пристроена. Причину подобного отношения Лухманова усматривала в старинной ложной установке: внезапно явится «он» и раскроет перед страждущей двери в счастливую жизнь. И для этого вовсе не нужно «ни ума, ни талантов, ни знания» — только красота и умение понравиться. В результате, перед такими женщинами открываются лишь две дороги: или правдами и неправдами завладеть кошельком мужчины, или «топиться и прыгать с пятого этажа» от неудовлетворенности жизнью.

Стремление к роскоши привело к появлению подделок, нужных лишь для создания иллюзии жизненной обстановки, которой пользуются богачи. По словам писательницы, «дешевая роскошь», наводнившая магазины, придала необеспеченной и малообразованной женщине «необыкновенный апломб», потому что на первый взгляд она стала производить «впечатление богатой женщины». И для неразвитой девушки решающим фактором становится не быть, а казаться; постыдным — не аморальное поведение, а страх не достигнуть уровня «успешной гетеры».

Основами независимости Лухманова считала образование, наличие собственных средств и умение ими распоряжаться: только освободившись от мужчины «в денежном смысле», женщина сможет считать себя свободным человеком. Но для обретения свободы необходимы не поверхностные, а глубинные изменения. По мнению писательницы, «кричать о равноправности» это все равно, что «бегать по идущему на всех парах вагону, чтобы ускорить его ход». Для реальных перемен нужны время и настойчивость, школы и университеты, одинаковое воспитание, одинаковые требования. И тогда «возродится Платоновский человек, один, но разрубленный на две одинаковые половины. Тогда будет существо мужского пола, существо женского пола, но женщины в том смысле, как мы привыкли понимать ее теперь, не будет».

Женщина и война

Надежда Лухманова может по праву считаться первой русской женщиной — военным корреспондентом. Весной 1904 года писательница принимает решение отправиться на Русско-японскую войну.

Войну она пройдет до конца. Будет писать о работе сестер милосердия, об экзотичном и страшноватом быте местного населения, о казненных, о раненых, об убитых… Страницы «Петербургской газеты» и «Южного края» наполнятся ее впечатлениями и наблюдениями, а также фельетонами, рассказами, сказками.

Лухманова отправилась на войну с эшелонами Красного Креста и задумывала свою работу как создание «истории сестер милосердия», женщин, оказавшихся в условиях «тройной чуждости»: вражеской угрозы, нахождения на чужой земле и военной обстановки. Но попав на войну, она поняла, что одной этой темы недостаточно, и ее статьи пополнились этнографическими зарисовками, психологическими очерками, резкими публицистическими высказываниями. В конце военной кампании она написала статью «Доживание на передовых позициях», в которой рассказала о жизни военных, забытых на чужбине после поражения в «маленькой победоносной войне».

Писательница не только приняла участие в войне, но и посетила Страну восходящего солнца с целью отыскать истоки японского патриотизма. Во время военных действий она по контрасту с целеустремленностью и сплоченностью противника не могла не отметить упадочное настроение в рядах русской армии — над всяким действием беспрестанно кружил подобно «черному ворону» единственный принцип: «Чем хуже, тем лучше». Разгадку необыкновенного патриотизма японцев Лухманова нашла в школах Киото. Правда, впечатления от уроков остались неоднозначными: с одной стороны, ей импонировало воспитание в учениках ответственности и долга перед страной, с другой — пугало механическое заимствование и «поглощение» европейской культуры. Прогнозы дальнейшего японского развития писательница отобразила в своей сказке «Золотая лисичка» (1906). Божество золотой Лисицы напророчило юноше Накамуро победу в войне и раскрыло одну из тайн мироздания: золото сильнее всего на свете. В финале сказки Лухманова предсказывала, что в будущем Японию ждет увеличение внутреннего капитала и научно-технический прогресс.

Деятельность писательницы в качестве военного корреспондента многие современники посчитали не просто неуместной, а даже кощунственной. Приговор критиков был суров: женщинам не место в военной журналистике. Лухманову публично отчитывали за то, что та посмела взяться «не за свое дело»: ее статьи подвергались жесткой критике и зачастую подавались как нелепые поделки сумасшедшей старухи, ищущей скандальной славы. Обвинители не церемонились: смысл цитат, вырванных из контекста, искажался до неузнаваемости. Но несмотря на резкие выпады недоброжелателей, писательница не сдавалась и упорно продолжала работать. Она мечтала написать книгу о Русско-японской войне. Но не успела: умерла весной 1907 года. И была почти сразу же забыта и женщинами, которым помогала, и солдатами, о которых писала.

Ее биография напоминает приключенческий роман.

Чего только не было! Но самым главным чувством оказалась любовь к литературе, а самой главной чертой характера — упорство: продолжать начатое дело, несмотря ни на что. О своей деятельности она говорила так: «Я не простой репортер, не корреспондент, считающий строчки и по ним предвкушающий свой гонорар, а прежде всего женщина, и в каждом деле, в каждой работе у меня принимает участие не только ум, но и сердце».