Алексей Тимофеев, президент НАУФОР

Что дает российскому финансовому рынку возможность торговать на нем иностранными акциями, “Ъ” рассказал президент Национальной ассоциации участников фондового рынка (НАУФОР) Алексей Тимофеев.

— Как вы оцениваете рост инвестиций в иностранные акции на российских биржах, которые уже сравнимы с вложениями в российские акции. Не видите в этом рисков?

— Я вижу очень много достоинств в том, что на внутреннем рынке есть возможность инвестировать в иностранные финансовые инструменты. Благодаря этому розничные инвесторы имеют возможность диверсифицировать портфели здесь, внутри страны. Я говорю о страновой, отраслевой, валютной диверсификации, для которой необходим доступ к ценным бумагам разных стран.

При коррекции рынка видно, что такая диверсификация портфелей является лучшей защитой для инвесторов. Инвестиции в иностранные акции выросли с 3% на брокерских счетах в начале года до 8% в середине. Это пока немного для того, чтобы ставить вопрос о риске,— в российские акции инвестировано 20% активов. Кроме того, мы, возможно, увидим, что это временная тенденция.

Очевидно, что рынок отечественных бумаг является бенефициаром локального рынка иностранных бумаг: чем больше отечественные инвесторы, те из них, кто беспокоится о негативном изменении курса рубля, имеют возможность для диверсификации, с тем большей охотой они приобретают ценные бумаги отечественных эмитентов.

— Вы имеете в виду молодое поколение, которое исходно предпочитает вкладываться в иностранные акции, а потом уже смотреть на российские?

— Не знаю, связано ли это с молодостью поколения.

Умно ведут себя те, кто инвестируют и в российские, и в иностранные ценные бумаги, потому что волатильность высока и на зарубежных рынках, и на российском. Важна диверсификация.

Диверсифицировать следует и российские акции. Однако здесь необходимо иметь в виду малое разнообразие отечественных инструментов и высокую концентрацию капитализации и оборота. На десятку акций крупнейших компаний, среди которых пять нефтяных, приходится 71% капитализации. А на пять крупнейших, где три нефтяные,— 50%. На акции десяти крупнейших компаний, где четыре — нефтяные, приходится 76% оборота, а на пять, с двумя нефтяными,— почти 60%.

— Эта концентрация растет?

— Концентрация капитализации остается неизменной в течение нескольких лет, а вот концентрация оборота выросла за последние полгода на 5%. Понятно, что в стране в течение нескольких лет не было IPO и перспективы развития ее экономики не слишком определенны. Это фундаментальная проблема, которая имеет отношение не столько к финансовому рынку, сколько к предпринимательскому климату в стране в целом.

— То есть в отсутствие торгов иностранными бумагами в России наш рынок эти деньги бы просто потерял?

— Исходя из приведенных соображений и учитывая рыночные условия, количество инвесторов, заинтересованных в диверсификации портфелей, которые ушли бы на обслуживание к иностранным брокерам, может быть значительным.

Это, в свою очередь, снизило бы объем инвестиций в российские ценные бумаги. Заставило бы российскую индустрию предложить самые разные схемы для организации доступа к иностранным инструментам за рубежом, и никто не был бы вправе упрекать ее за это.

Наконец, уход инвесторов за рубеж снизил бы доходы финансового сектора, доходы российского бюджета, а российских инвесторов лишил бы защиты Банка России и привычного им регулирования.

— Согласны ли вы с утверждением, что рост вложений инвесторов в иностранные акции снижает спрос на российские акции второго эшелона?

— Все, о чем мы говорили, справедливо и для акций второго эшелона. С ростом объемов инвестиций розничных инвесторов объем покупок российских акций тоже растет. Но рынки российских и иностранных акций, разумеется, конкурируют.

С регуляторной точки зрения выбор заключается в том, следует ли направить инвестиции в российские инструменты при наличии лучшей, очевидной для инвесторов альтернативы, ограничив их возможности по диверсификации, а также в том, насколько это будет эффективно.

Сейчас я вижу прагматичный подход, который позволяет российскому рынку развиваться, а его инвесторам снижать риски и зарабатывать. В результате внутренний рынок развивается качественно, что позволяет в лучших экономических условиях вернуться к планам на восстановление отечественных IPO и возврат на него российских компаний, которые провели листинг за рубежом.

— За границей регуляторы принимают решения об ограничении инвестиций розничных инвесторов в иностранные активы?

— Это делали в Китае, но у них всегда был Гонконгский рынок как исключение из всех правил.

Я за естественный ход вещей — улучшение предпринимательского климата в стране и появление интересных российских бумаг обязательно найдет отклик у отечественного инвестора.

— Регулятор уже вводит одно ограничение по покупке иностранных бумаг — тестирование. Следующим шагом может стать разрешение торговать только квалифицированным инвесторам?

— Тестирование при покупке иностранных ценных бумаг излишне, но не вредно. Что касается запрета для операций с ними неквалифицированных инвесторов, то это было бы и вредно, и неэффективно. Квалифицированным инвесторам такое одолжение не нужно, им проще будет уйти торговать за рубеж.

— На Санкт-Петербургской бирже часть сделок выводится на американскую биржу. При росте оборотов на российской бирже все меньше сделок будет выводиться за рубеж. Такой ход вещей уже может не понравиться американскому регулятору. Насколько возможны ответные реакции извне. Например, увеличение налога?

— Это всегда возможно и не исключено в конкурентной борьбе финансовых центров, это по-своему прагматично. Для нас же прагматично локализовать рынок иностранных ценных бумаг, если в настоящее время для этого нет препятствий. Санкции могли бы навредить российской инфраструктуре и индустрии, но не инвесторам, а значит, нет причин теперь уже двум биржам — Санкт-Петербургской и Московской — не развивать внутренний рынок иностранных ценных бумаг.

Интервью взяла Полина Смородская