Как пандемия расколола мир

Символами уходящего года стали закрытые границы, сократившиеся международные контакты и нарастающий кризис доверия. Несмотря на призывы к объединению для борьбы с COVID-19, пандемия не только не подтолкнула мир к новой волне глобализации, а, наоборот, привела к ее серьезному откату.

Навстречу мировому чучхе

Весьма символично, что новый железный занавес, уже не идеологический, а эпидемиологический, в 2020 году опустился на Европу в пятницу, 13 марта. О закрытии своих границ неожиданно объявила витрина посткоммунистических либеральных реформ Чешская Республика, на этот раз показавшая остальной Европе пример того, как нужно не открываться внешнему миру, а от него закрываться.

«Правительство запрещает гражданам Чехии, а также иностранцам, постоянно проживающим в стране или имеющим временный вид на жительство, выезжать с территории республики»,— сообщил премьер Андрей Бабиш. Въезд в страну также был закрыт, хотя по меркам третьей волны пандемии конца декабря можно было бы сказать, что власти Чехии тогда перестраховывались: число заболевших составляло 117 человек.

Действия чешских властей стали вынужденным ответом на первый звонок, двумя днями ранее прозвучавший из Всемирной организации здравоохранения.

Получив информацию из Пекина о первом случае заражения новым коронавирусом в китайском городе Ухане, происшедшем в декабре прошлого года, после двухмесячной паузы ВОЗ была вынуждена признать: да, это пандемия.

К 13 марта более чем в 100 странах COVID-19 заразились уже около 120 тыс. человек, однако ситуация на постсоветском пространство явно не выглядела угрожающей: в России официально зарегистрированных больных было 35 человек, в соседнем Казахстане — всего 3.

В это время уже были заражены европейские горнолыжные курорты, уже было приостановлено авиасообщение РФ с Китаем, затем с Южной Кореей, Ираном. В большинстве стран мира в пожарном порядке составлялись, обновлялись и переписывались списки стран, нежелательных или запрещенных для въезда, но дальше этого дело пока не доходило. До Чехии единственной страной, перекрывшей движение через свои КПП, стала Северная Корея, поддерживавшая минимальные контакты с внешним миром и до пандемии.

Решение Праги, принятое без обычного согласования с партнерами по Евросоюзу, выглядело крайне дерзким.

«Это не самое эффективное средство от коронавируса»,— недоумевала глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен.

«Думаю, что было бы лучше избегать несогласованных решений. Ведь, с одной стороны, нужно сохранять свободное передвижение людей, товаров и услуг в пределах Евросоюза, с другой — позаботиться о безопасности. И европейцы должны обсуждать этот вопрос все вместе, иначе есть риск только усугубить хаос»,— в день объявления решения Праги рассуждал в беседе с “Ъ” посол Франции в Москве Пьер Леви. «Конечно, положение дел необходимо оценивать ежедневно. Но что я точно могу исключить, так это что Вена закроется на замок и будет переведена на карантин. Это полная выдумка»,— пытался охладить страсти канцлер Австрии Себастьян Курц.

Однако уже к концу марта успокоительная риторика европейских чиновников и дипломатов перестала работать: страны мира стали закрываться одна за другой, отдельные столицы оказались заперты на строгий карантин.

18 марта был запрещен въезд иностранцев и в Россию, еще спустя неделю, 27 марта, Москва приостановила международное пассажирское сообщение, а с 30 марта границы фактически были закрыты и на выезд (исключение было сделано для дипломатов).

Своих не бросаем

Вскоре выяснилось, что пандемия становится новым вызовом и для России, которой предстояло решать две задачи: как остановить распространение COVID-19 и вернуть из-за рубежа своих сограждан, оказавшихся отрезанными от родины в связи с прекращением авиасообщения и закрытием границ.

Отвечая на вопрос, кто должен нести ответственность за десятки тысяч россиян, застрявших за границей, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров в интервью RT заявил: «Я могу морально как физическое лицо иметь свои представления о том, насколько рискованно или нет было уезжать во второй половине марта отдыхать в теплые края, имея в виду, что масштаб пандемии уже примерно был обозначен в то время всеми СМИ. Но я также имею свое моральное отношение к тем ребятам, которые без всякой конституции, просто потому, что они люди, помогали таким же людям, оказавшимся без копейки».

С марта по июнь вывозными рейсами при поддержке МИДа на родину вернулись 37 тыс. россиян, к концу года их общее число ТАСС оценивает в 300 тыс. человек.

«Иногда возвышенно говорят: "своих не бросаем". Это тот самый случай,— описывал ситуацию Сергей Лавров.— Были, конечно, что называется, косяки. Когда идет большая работа, где-то, бывает, проявляются недостатки».

В общей сложности на помощь застрявшим за границей россиянам правительство выделило порядка 2,5 млрд руб.

Параллельно решались вопросы и о разрешениях на выезд — как для россиян, так и для иностранцев. В целый ряд стран с миссиями выехали российские военные и гражданские врачи, была направлена гуманитарная помощь. Выезд за границу разрешили не только дипломатам, но и тем, кто едет на работу, учебу, для лечения или ухода за родственниками. Отдельным решением получили право однократно покинуть страну люди с двумя гражданствами, в том числе российским: некоторые приехали навестить друзей или родственников и вовсе не планировали здесь оставаться, не имея в России ни жилья, ни работы. Правда, въехать или выехать чаще всего можно было в одну сторону.

Оказались отрезаны от России или, наоборот, заперты в ней и многие иностранцы — от трудовых мигрантов до высококвалифицированных специалистов.

В Ассоциации европейского бизнеса “Ъ” напомнили, что в условиях пандемии руководству ассоциации приходилось в течение нескольких месяцев практически вручную решать каждый случай.

Договориться удалось о единовременном въезде 1,5 тыс. высококвалифицированных иностранных специалистов, но их семьям и детям, даже если они учились в российских школах, право на въезд получить было гораздо сложнее. Системно этот вопрос до сих пор не урегулирован. Лишь в последнюю декаду декабря Роспотребнадзор «отпустил» иностранцев домой на Рождество — с правом последующего возвращения. Конечно, при условии предъявления отрицательного теста на коронавирус.

От кризиса пандемии к кризису доверия

Пандемия еще больше сузила возможности для мировой дипломатии, причем на всех уровнях. Сократились до минимума международные поездки глав государств и правительств и министерские встречи, практически не было обмена делегациями на рабочем уровне. В числе несостоявшихся прорывов оказалась и российская инициатива о проведении саммита лидеров пятерки стран—постоянных членов Совбеза ООН, с которой Москва связывала особые надежды. Добиваться дипломатических прорывов по видеосвязи было непросто даже опытным политикам и дипломатам. Была сведена к минимуму и гражданская дипломатия.

Несмотря на звучавшие в течение всего года призывы объединить усилия мирового сообщества в борьбе с COVID-19, пандемия привела к дальнейшему обострению противоречий между ведущими мировыми державами.

Тон нового противостояния задал президент США Дональд Трамп, возложивший ответственность за распространение пандемии на Китай и призвавший мировое сообщество объединиться в новую глобальную коалицию против Пекина.

Таким образом, звучавшие в течение года призывы к серьезной перестройке системы международных отношений, сопоставимой с послевоенным периодом, так и повисли в воздухе.

Зато эпидемиологический кризис сопровождался нарастающим кризисом доверия. К концу года кризис доверия, который приобрел системный характер, достиг своего пика. Это проявилось в информационной войне вокруг первой официально зарегистрированной в мире российской вакцины «Спутник V», которая, судя по всему, продолжится и в будущем году.

На пороге нового, 2021 года стало окончательно ясно: пандемия не только не подтолкнула мир к новой волне глобализации, а, наоборот, привела к ее серьезному откату: закрытию государств, обострению противоречий между ними и отчуждению между людьми, когда человек, оказавшийся рядом, воспринимается как потенциальный носитель вируса.

Галина Дудина, Сергей Строкань