Верховный суд взял еще одну паузу в процессе о ликвидации НКО

Верховный суд (ВС) закончил исследование материалов по иску Генпрокуратуры о ликвидации международного общества «Мемориал» (внесено в реестр НКО-иноагентов). За пять с половиной часов удалось обсудить девять томов дела, включая протоколы административных нарушений, отчеты о пожертвованиях, жалобы ФСБ и политические заявления организации. То и дело суду приходилось «разнимать» адвокатов и прокуроров, которые спорили о нюансах маркировки НКО-иноагентов — в частности, о том, достаточно ли такой маркировки на главной странице, или ею должна сопровождаться каждая публикация. Несмотря на то что стороны фактически перешли к прениям, назначены они теперь на 28 декабря: суд взял еще одну двухнедельную паузу.

Во вторник Верховный суд продолжал рассматривать иск Генпрокуратуры о ликвидации «Международного Мемориала», к которому приступил 25 ноября. Заседание началось с вопроса судьи Аллы Назаровой о дате создания организации. Правильно считать от 1987 года, отвечал председатель правления организации Ян Рачинский, 1992 год, указанный в документах,— это юридическая формальность: «Была перерегистрация юридического лица, поскольку сменилось государство».

Собравшиеся заметили усиление в составе истцов: к уже известным представителям истцов, Минюста и Роскомнадзора присоединился замначальника управления Генпрокуратуры РФ Алексей Жафяров, известный рядом публичных заявлений — например, предложением заочно штрафовать участников несанкционированных протестов и привлекать к уголовной ответственности граждан, распространяющих ложные и провокационные сообщения во время выборов в Госдуму. Ответчики присутствовали прежним составом — девять юристов и адвокатов, два члена правления.

Напомним, на заседании 25 ноября Генпрокуратура представила аргументы в пользу своего требования ликвидировать «Мемориал» в связи с «систематическим» нарушением требований о маркировке материалов иностранного агента. Истцы указывали на отсутствие маркировки в десятке сообщений в соцсетях, нескольких книгах и на одной настольной игре, посвященной истории СССР (в общей сложности 20 административных протоколов, все за 2019 год, сумма штрафов по ним составила 4,5 млн руб.). Адвокаты «Мемориала» возражали, что поставили маркировку в соцсетях и на сайтах «сразу, еще в 2019 году», и заявляли, что ликвидация старейшей правозащитной организации несоразмерна упомянутым нарушениям. 14 декабря адвокаты представили издания, в которых была проставлена соответствующая маркировка.

Впрочем, до книг дело дошло не сразу — первые два часа суд исследовал те самые 20 протоколов: указанные в них нарушения и движение материалов по судам первой и второй инстанций.

Чтение явно отнимало силы судьи. Откашливаясь, она вновь и вновь произносила одни и те же слова. В частности, повторялись слова «УФСБ по Ингушетии» — его сотрудники в 2019 году не раз пожаловались на отсутствие маркировки иноагента на материалах «Мемориала» в Facebook и Instagram.

«Часть своих материалов "Мемориал" маркирует штампами, текст которых не соответствует требованиям законодательства,— обратилась к суду с репликой прокурор Виктория Маслова.— Следует указывать, что "Международный Мемориал" — НКО, выполняющая функции иностранного агента, в то время как организация указывает только, что ее внесли в реестр Минюста».

Суд оставил реплику без комментариев, зато юрист правозащитного центра «Мемориал» (внесен в реестр НКО-иноагентов, иск о ликвидации подан прокуратурой Москвы в Мосгорсуд) Татьяна Глушкова опубликовала сообщение: «Пока судья вдумчиво вчитывается в материалы, отметим прозаичность сегодняшнего дня — 14 декабря 1989 года ушел из жизни Андрей Сахаров, основатель "Мемориала"». Тем временем Алла Назарова перешла к чтению материалов, ставших причиной признания «Мемориала» иноагентом в 2016 году, начав с фактов иностранного финансирования: «$277 тыс. по соглашению о благотворительном пожертвовании, $100 тыс. из Фонда Джона и Кэтрин Макартур, $80 тыс., $17 тыс…». Звучали и отчеты «Мемориала» о тратах полученного: получение награды за помощь подвергающимся репрессиям, благотворительные и целевые пожертвования, исследования в области общественных и гуманитарных наук, проект «Сегодняшний взгляд на советское диссидентство» — и еще многое.

Закон об иноагентах гласит, что иноагентом становится та НКО, которая не просто получает деньги из-за границы, но и тратит их на политическую деятельность в России. В случае «Международного Мемориала» к таковой, как следовало из прочитанного судьей, относятся:

• «требования "прекратить агрессию на Украине"», звучавшие в 2014 году,
• критика действий Минюста и законодательства об иностранных агентах в 2015 и 2016 годах,
• критика законодательства об экстремизме, «высказывания о реабилитации нацизма» (содержание не уточнено),
• а также публичное заявление, озаглавленное «Убийство Немцова: ответственность власти».

На этом месте судья предложила сделать короткий перерыв, «чтобы поменять маски». Через десять минут заседание продолжилось исследованием соцсетей «Мемориала». «Соцсети не маркируются, промаркирована стартовая страница, маркировка не соответствует действующему законодательству»,— вновь сетовала прокурор Маслова. Законодательство «не содержит требований к маркировке соцсетей», возражала юрист Глушкова: «Требований к маркированию каждого поста нет!» — «Стартовая страница одно, а другие публикации — другое»,— стояла на своем прокурор.

Наконец суд перешел к книгам. Адвокат Михаил Бирюков начал показывать судье экземпляры изданий «Мемориала» о репрессированных, о детях репрессированных, их письмах, о ГУЛАГе, о коллективизации. Алла Назарова должна была увидеть каждую книгу и на каждой зафиксировать присутствие маркировки «иноагент».

На некоторых вместо «признан иноагентом» действительно значилось «внесен в реестр иноагентов, мы обжалуем это решение», где-то было указано, что «Мемориал» «внесен Минюстом РФ в реестр, предусмотренный п. 10 ст. 13.1 федерального закона "Об НКО"».

С точки зрения представителей прокуратуры, эти вольные формулировки свидетельствовали, что нарушения по-прежнему вполне налицо.

От книг суд перешел к изучению пожертвований, которые «Мемориал» получал на оплату штрафов за нарушения. Приходили они в основном из России, но не только. По просьбе юриста Григория Вайпана судья зачитала список адресов отправителей: «Краснодар, Москва, Якутск, Саратов, Уфа, Калуга, Северск, Новосибирск, Красноярск, Владивосток… Лондон». Лондон не помешал Алле Назаровой признать: 4,5 млн руб. штрафов в основном действительно погасили жители РФ.

Далее защита стала предъявлять суду награды за все годы существования «Мемориала». Статуэтки, кубки, медали и грамоты Михаил Бирюков передавал судье, читая названия: премия Гранта Динка, диплом благотворительного фонда Потанина за победу в конкурсе «Музейный гид», премия «За достойный образ жизни», медаль Уилберфорса, грамота российского Фонда мира, Международная христианская премия. От судьи статуэтки, кубки, медали и грамоты передавались прокурорам. Медаль Свободы имени Трумэна—Рейгана истцы крутили в руках, пока не раздался щелчок. «Сломали!» — охнула исполнительный директор «Мемориала» Елена Жемкова, получавшая медаль в 2017 году. Кофр от медали, похоже, действительно пострадал.

От медалей вновь вернулись к интернет-ресурсам «Мемориала» и спору о том, достаточно ли маркировки на главной странице профиля, или она должна повторяться в каждом публикуемом сообщении.

Адвокат Мария Эйсмонт указала, что маркировку «иноагент» в аккаунт «Мемориала» в Instagram поставили в 2019 году, как только был составлен соответствующий административный протокол. За это нарушение НКО выплатила штраф в 100 тыс. руб., и «ни в суде первой инстанции, ни в апелляции никто не указывал, что этой маркировки недостаточно», отметила госпожа Эйсмонт. Новый акт об отсутствии маркировки в Instagram, по ее словам, датирован нынешним декабрем. Судья, впрочем, акт к делу приобщила — и после этого назначила прения сторон на 28 декабря. Представителей «Мемориала», которые вполне допускали накануне, что заседание 14 декабря может стать и последним, на выходе из здания Верховного суда встретили аплодисментами несколько десятков человек, дежуривших там весь день.

Мария Старикова