Процесс цифровизации стал неотъемлемой частью бизнеса любой крупной компании. Стратегию в этой области недавно подготовил оператор российской системы нефтепроводов «Транснефть». О том, что даст компании переход на цифру, сколько это будет стоить и возможно ли импортозамещение в этой сфере, “Ъ” рассказал вице-президент трубопроводной монополии Андрей Бадалов.

— Что представляет собой цифровая трансформация «Транснефти» и чем она отличается от предыдущих этапов развития информационных технологий компании?

— Цифровая трансформация — это широкое понятие: путь к результату, который позволит усилить возможности бизнеса, сделает его еще более эффективным. Это процесс всеобъемлющий, чем и отличается от предыдущих этапов развития. Цифровая трансформация позволит объединить все направления работы компании: как основные, так и вспомогательные, обеспечит единство процессов, которые направлены на повышение устойчивости, надежности и безопасности работы компании.

Проще говоря, вся система «Транснефти» сможет оперативно отреагировать оптимальным образом на любое действие на систему на каждом уровне управления. Ну, например, на узле №ХХХ один из производителей нефти по внутренним причинам начинает сдавать продукт с повышенной обводненностью. Сдача прекращается, но потребитель, да и сам производитель, не несет потерь, так как вся система эту нештатную ситуацию учитывает в расчетах на транспортировку. Аналогично перерасчет в режиме реального времени происходит и при возникновении нештатных ситуаций у потребителя: начиная с незапланированного ремонта НПЗ и заканчивая затянувшимся штормом в порту. Оптимизация идет одновременно с любым действием, связанным с работой каждого работника.

— То есть скоро в компании трубопроводчиков заменят компьютеры?

— Нет, конечно. Попробую пояснить на другой аналогии. Еще 100 лет назад подавляющее большинство крестьян России не владели навыками работы с механизмами. Но индустриализация сельского хозяйства заставила их освоить новые машины, делающие труд более эффективным. Но это же не значит, что все крестьянство вмиг стало конструкторами. Их время и силы высвободились для решения новых задач в своей профессии. В нашем случае рабочий день трубопроводчика будет начинаться с включения персонального терминала и не обязательно персонального компьютера за столом — это может быть и носимый планшет, и даже цифровой браслет, которые создают новые условия для раскрытия потенциала каждого специалиста.

Цифровая трансформация идет от бизнеса и производства, от понимания его задач. Цель цифровой трансформации — не заменить человека, а дать ему возможность развиваться, создавать новое качество, творить на благо компании и государства.

Отмечу одну важную особенность организации цифровой трансформации в ПАО «Транснефть». В структуре блока ЦТ объединены в единый коллектив сотрудники IT-отдела и бизнес: аналитики, специалисты по данным, функциональные разработчики. Это существенно сокращает время для достижения конкретного результата.

— В рамках трансформации численность IT-подразделений растет?

— Да, но одновременно идет процесс перехода IT-специалистов в отделы эксплуатации нефтепроводов и наоборот. Например, мой первый заместитель всю свою предыдущую карьеру делал как инженер по эксплуатации магистральных нефтепроводов. Сейчас его производственный опыт используется для качественной постановки задач айтишникам. Таким образом, цифровая трансформация меняет облик и задачи разных специалистов, гибко объединяя их в реальные и виртуальные коллективы для решения сложных задач. В нашей компании уже много лет работает система электронного документа оборота (СЭД). Как вспоминают ветераны, первоначально было недоверие к замене личной подписи на служебной записке нажатием клавиши в компьютере, а сейчас никто уже не представляет, как можно было бы работать без СЭД. И для этого не надо нанимать специальных сотрудников.

— Насколько «Транснефть» готова к цифровой трансформации? Есть ли препятствия для такой перестройки бизнеса?

— Если говорить о технологическом ИТ-базисе, то в компании сделано многое. Но есть момент, который присущ большинству крупных предприятий и присутствует на государственном уровне,— недостаточная интеграция информационных систем, отсутствие единого информационного поля. Это первое, чем мы будем заниматься, так как для цифровой трансформации этот фактор один из самых важных.

Сегодня мы работаем над универсальным платформенным решением с учетом требований по импортозамещению, которое позволит создать единую архитектуру и объединить все функциональные решения для производственников, строителей, финансистов и специалистов других направлений. Это будет своего рода унификация, универсальный подход. Эта унификация инструмента разработки должна позволить в более сжатые сроки создавать конкретные цифровые решения для подразделений и организаций системы «Транснефть». В этом плане мы рассматриваем и опыт «Гостеха», и других крупных платформенных решений.

В рамках «дочки» ПАО «Транснефть» компании ООО «Транснефть — Технологии» мы создаем мощный производственный базис для разработки передовой отечественной системы диспетчерского и технологического управления. В 2022 году запланированы испытания прототипа собственной цифровой программной платформы промышленной автоматизации «Транснефть-SCADA», а к 2023–2024 годам — пилотное внедрение с последующим тиражированием в организациях системы «Транснефть». Компания уделяет особое внимание разработке специализированного технологичного ПО для собственных нужд. Так, до 2024 года затраты на внутреннюю разработку ПО составят около 25% от общих затрат компании на ПО и связанных с ним работ (услуг). Мы готовы стать по этому направлению центром компетенции и для других промышленных предприятий в стране.

— Каких результатов вы ждете от цифровизации компании?

— Сегодня большие данные (Big Data) и инструменты для управления ими — неотъемлемая часть нашей жизни. Одна из целей цифровой трансформации — наладить управление этим потоком так, чтобы мы всегда получали достоверные и актуальные данные.

Создание систем роботизации позволит избавить специалистов от большинства рутинных операций. Все эти методы упростят работу людей и, главное, будут способствовать повышению творческой составляющей в их деятельности. Освободят работников от рутины с тем, чтобы они могли заниматься творческим развитием в интересах того направления, в котором они специализируются, и в интересах компании в целом. И, конечно, это позволит нашим сотрудникам, даже не меняя места жительства, осуществлять карьерный рост.

Опыт компании и знания ее работников — это интеллектуальный капитал «Транснефти», и он не должен быть ограничен административными барьерами. Цифровая трансформация позволит обеспечить хранение этих знаний в цифровом формате, а единое информационное пространство — быстрый и качественный обмен данными.

— Цифровизация требует существенных затрат. Насколько эта работа выгодна для компании и что дает непосредственно производству?

— У цифровой трансформации есть прямые экономические эффекты. Но главным наряду с понижением затрат остается повышение надежности и безопасности производственных процессов. Результат может быть как быстрый, так и отложенный, и понимание того, что все изменится не в один момент, а в процессе непростой и долгой работы,— еще один шаг на пути к успеху. С помощью цифровых технологий мы оптимизируем этапы производственной деятельности и обеспечиваем принципиально новое качество работы компании.

С учетом принятого курса компании на цифровизацию существенно увеличатся и совокупные затраты на закупку ПО и связанных с ним работ (услуг). Затраты планируется увеличить в два раза — с 13,5 млрд руб. за период 2019–2021 годов и до 27 млрд руб. в 2022–2024 годах.

Причем речь идет об отечественных разработках. Зарубежное ПО предполагается приобретать только для обновления и технической поддержки уже работающих программ с постепенным переводом их на отечественные рельсы.

— Как повлияла на этот процесс эпидемия COVID-19?

— Как говорится, «не было счастья, да несчастье помогло». Эпидемия ускорила цифровизацию (особенно на ментальном уровне) из-за вынужденного перевода подразделений в режим изоляции и удаленной работы. Причем происходило это в крайне сжатые сроки, больше напоминая режим мобилизации. Поэтому брались уже готовые решения, используемые во всем мире — не было возможности ожидать внедрения отечественных разработок. Но сейчас, по прошествии почти двух лет, готовы и импортозамещающие решения.

— Возможно ли импортозамещение в IT-сфере?

— Импортозамещение перспективно в любой сфере. Реализация программы импортозамещения — это решение руководства страны, и оно обусловлено не только желанием развить собственные технологии, но и объективными сложностями, включая возможные санкционные действия зарубежных стран.

В «Транснефти» много сделано в плане импортозамещения непосредственно на производстве. Созданы целые предприятия, которые занимаются выпуском техники и оборудования для компании. Ведутся уникальные разработки в области систем моделирования. Сейчас стоит задача развить импортозамещение в сфере информационных технологий — это касается программного обеспечения и IT-оборудования: серверов, систем хранения данных. Решить эту задачу можно, но только в тесной кооперации разработчиков ПО и аппаратных средств.

Например, почти вся система информационной безопасности реализована российскими компаниями на базе отечественных разработок. Совокупные затраты на внедрение отечественного ПО на 2022–2024 годы составят более 70%. Только в 2021 году компания закупила отечественного ПО на сумму около 3 млрд руб. Запланировано заключение крупного контракта с отечественным производителем систем управления — предприятием по созданию корпоративной интегрированной информационной системы управления для компании и организаций системы «Транснефть».

— Каким образом идет взаимодействие «Транснефти» с государственными структурами и другими компаниями в области цифровой трансформации?

— Цифровая трансформация — это сквозной процесс, и нельзя провести цифровую трансформацию в отдельно взятой компании, даже такой крупной, как «Транснефть», без проведения мероприятий на уровне министерств, ведомств, партнерских компаний. Это необходимо для обеспечения единого информационного пространства, для анализа и обработки данных и принятия соответствующих решений. Сегодня мы эффективно задействованы в этом процессе, взаимодействуем как с государством в лице Министерства энергетики и Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций, так и с близкими структурами из нефтегазового комплекса, например с «Газпром нефтью».

Записала Ольга Матвеева