Невозмутимое беспокойство
Апрельские финансовые потоки в экономике РФ выглядели нервно
Второй месяц военной операции РФ на Украине с точки зрения финансовых потоков в экономике России выглядел необычно. При предсказуемом снижении активности в отраслях потребительского и внешнего спроса отрасли инвестиционного и промежуточного спроса испытывали бум, порой очень странный: при активности в сфере строительства падала активность в проектировании, резко выросло потребление воды при спаде в энергетике, активизировались издательская деятельность, научные разработки и творчество, обвал наблюдается в ремонте техники и оборудования. Возможно, влияние общей дезориентации бизнеса — часть более широкой картины: российские врачи сталкиваются с ростом тревожности у обращающихся к ним, хотя общее число таких обращений не растет.
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
Данные «Мониторинга отраслевых финансовых потоков» за апрель 2022 года опубликованы вчера Банком России. Изучать их ЦБ начал в начале пандемии COVID-19 — тогда они давали достаточно интересную и детализованную картину распространения спада в экономике, во многом связанного со скачком неопределенности и дефицитом адекватных оценок и прогнозов.
Мониторинг за апрель 2022 года схож с картиной двухлетней давности лишь отчасти: во второй месяц боевых действий РФ на Украине неопределенность для бизнеса в России, видимо, была сопоставима с ковидной, но внешне общество в РФ, включая и предпринимательское сообщество, выглядит гораздо более спокойным и даже равнодушным.
Например, опросы деловых настроений ИЭП имени Гайдара показывали в середине апреля (см. “Ъ” от 21 апреля) некоторый энтузиазм промпредприятий в отношении последствий сильнейшего в истории СССР и России санкционного давления на экономику.
Апрельские платежи в обзоре ЦБ выглядят предсказуемо: после резкого роста платежей в марте 2022 года в большинстве секторов из-за ажиотажного спроса (чаще всего операций «обеспечения транзита» в новый режим работы) общий спад спроса привел к снижению входящих платежей в сравнении с январем—февралем: где-то этот эффект был сильнее (в том числе из-за сокращения операций иностранных компаний в РФ, например в производстве табака), где-то (производство одежды) высокий спрос сохранился.
Однако логики в происходящем не так много. Данные Банка России по отраслям достаточно зашумлены, тем не менее в них видно, например, всеобщее увлечение стройкой при снижении платежей архитектурным и проектировочным компаниям. «Короткий» инвестспрос (из-за необходимости быстро завершить проекты, уязвимые с точки зрения будущего импорта) вызвал увеличение платежей в инвестиционном и промежуточном секторах, а ожидание спада — их уменьшение в отраслях, работающих на потребительский спрос и экспорт. Однако причины резкого роста спроса на воду, научные разработки, творческую деятельность и издательские услуги и обвал расходов на ремонт техники загадочны, притом что в энергетике наблюдается стагнация, в полиграфии и рекламе — сильный спад, а от ремонта можно было ждать такого же сильного роста, как и в марте.
Впрочем, искать в происходящем единую концепцию вряд ли стоит: доля ошибок, иррациональности, следования слухам, видимо, достаточно высока, и речь не столько об экономических, сколько о социальных эффектах.
Так, компания Ipsos, в том числе занимающаяся мониторингом спроса на медицинские услуги в РФ, констатировала рост тревожности обращающихся к терапевтам, психиатрам и неврологам пациентов, это отмечают 58% опрошенных врачей в крупных городах. 45% из них говорят об «обострении» в марте—апреле симптомов у ранее обращавшихся к ним пациентов, 22% — о большинстве новых пациентов с симптомами «ухудшения памяти, внимания, концентрации и работоспособности». При этом сама по себе «психическая атмосфера» изменилась мало: самого по себе роста числа обращений к психиатрам и неврологам не было.