Игорь Гулин о «Современном нигилизме» Костантино Эспозито

В издательстве «РИПОЛ классик» вышла книга итальянского философа Костантино Эспозито «Современный нигилизм» — написанный в разгар эпидемии коронавируса сборник эссе, обладающий неожиданно терапевтическим эффектом.

Костантино Эспозито — довольно известный итальянский философ, автор нескольких монографий о Хайдеггере, переводчик Канта. (На всякий случай стоит прояснить: в, похоже, изданной немного впопыхах русской книге его имя написано на обложке с ошибкой — Константино; внутри книги все правильно — Костантино.) Однако последняя его книга — не фундаментальная работа, не очерк истории мысли, даже не манифест, а упражнения в философской публицистике. Примерно половина составляющих «Современный нигилизм» эссе написаны как колонки для газеты L’Osservatore Romano. Но и остальные тексты сохраняют ту же газетную ноту — чуть-чуть просветительскую, но местами переходящую в смол-ток. Мыслитель сходит с кафедры и отбрасывает часть формальностей. Он по-прежнему рассуждает об Августине и Адорно, но готов поболтать о нравах студентов, тяготах локдауна и — с особенной радостью — о популярной культуре. Свои идеи Эспозито иллюстрирует при помощи романов Кормака Маккарти и Мишеля Уэльбека, «Джокера», «Настоящего детектива» и пиксаровских мультфильмов. Во всем этом есть легкая необязательность, ощущение приятной болтовни. При этом речь в книге идет о самых главных вопросах — буквально о смысле жизни.

Нигилизм, который Эспозито выносит в название сборника,— не конкретный феномен европейской культуры XIX и XX веков, а скрытая основа всей современной цивилизации. Речь об ощущении, что у реальности нет смысла, у жизни — цели, у человека — подлинных ценностей. То, что в эпоху Ницше — автора, само собой, постоянно поминаемого в книге,— было чудовищным откровением, сотрясающей мир катастрофой, для нас стало унылой обыденностью. Вместо цели мы ищем возможности для самореализации, вместо истины удовольствуемся механицистскими объяснениями причинно-следственных связей в духе биологического детерминизма или безжалостными операциями деконструкции — в зависимости от вкусов. Мы погрязаем в меланхолии, но стараемся не смотреть в лицо небытию, избегаем страха, а в столкновении с ним оказываемся бессильны (эпоха коронавируса, приметы которой разбросаны по книге Эспозито, сделала это бессилие очевидным). Эспозито рассматривает современные воззрения на любовь, разум, долг — базовые понятия европейской философии — и везде видит коррозию нигилизма.

Что можно сделать в этом ужасающем положении? Ответ, который дает Эспозито: прежде всего реабилитировать субъект — я. Я европейского нигилизма, я после смерти бога,— одновременно могущественное, никому не подотчетное, вольное хотеть и делать, что ему угодно,— и бессильное, невротизированное, не служащее ничему мерой, не вполне уверенное в своем собственном существовании, меркнущее (он остроумно называет это «астенией субъекта»). То я, которое Эспозито предлагает взамен,— я, рождающееся во встрече, открытости другому, миру, смерти, Богу (христианский подтекст его мысли очевиден, но Эспозито никогда не выводит его на первый план, оставаясь в пределах философии и не переходя к богословию). Так вновь вызывается к жизни и осмеянная нигилизмом истина: это не абсолютное знание, не метафизическая мера, а наша способность признать и узнать нечто в качестве истины. Так же — через акт осознания и признания — возвращаются из изгнания долг, выбор, счастье, тайна и другие необходимые человеку вещи.

Читая «Современный нигилизм», сложно отмахнуться от удивления: насколько эта книга выпадает из западного интеллектуального мейнстрима во всех его версиях — постгуманистических новых реализмов, гендерной или деколониальной критики, наследников деконструкции, включая и теологов-постмодернистов. Общая ставка всех этих очень разных ветвей мысли — твердая уверенность в необходимости разрушить модерный европейский субъект: если не похоронить его как можно глубже, то радикально перестроить. То, что серьезный мыслитель может взять и предложить вернуть этого декартовского субъекта назад, увидеть в старомодном я не конструкт, а живую и живительную сущность — производит впечатление. При этом Эспозито вовсе не выглядит замшелым традиционалистом (последних он недолюбливает не меньше, чем редукционистов вроде Докинза). «Современный нигилизм» написан без легко ожидаемого ресентимента, без меланхолии. Можно ли при этом сказать, что Эспозито чрезвычайно оригинальный мыслитель? Пожалуй, нет (хотя действительно глубокие места в его книге есть). Человеком тонкого вкуса или прекрасным стилистом его тоже не назовешь. Но это действительно умный автор, пишущий с редко свойственной философам радостью, а это многого стоит.

Костантино Эспозито. Современный нигилизм. М.: РИПОЛ классик, 2022. Перевод: Яна Богданова

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram