Юрий Барсуков о сложностях с определением цены российской нефти

«Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать»,— заявил 6 февраля глава «Роснефти» Игорь Сечин, описывая цитатой из книги Екклесиаста нынешний способ формирования котировок на Urals в условиях эмбарго ЕС. «Если на рынок Европы не будет поступать российская нефть, то референтной цены нет для российской нефти, которая не поступает. Референтные цены будут формироваться там, куда реально поступают объемы нефти»,— пояснил он в рамках India Energy Week, проходящей в Бангалоре.

Это замечание неслучайно было сделано в Индии, которая в последние месяцы стала самым крупным импортером морских партий Urals, а Россия, соответственно, крупнейшим поставщиком нефти в Индию. В январе поставки приблизились к 1,3 млн баррелей в сутки, что существенно больше, чем год назад поставлялось в Роттердам — прежний центр ценообразования для Urals.

Заявления Игоря Сечина — это первая публично выраженная позиция руководителя крупной российской нефтяной компании по такому важнейшему вопросу, как экспортные цены Urals. Фактически эта позиция, как мне представляется, сводится к тому, что прежний порядок ценообразования — когда цены определялись на условиях CIF в портах основного покупателя — должен быть сохранен, просто вместо ЕС основным покупателем морских грузов теперь, видимо, станет Индия. Игорь Сечин также заявил, что «не должно быть какого-то излишнего волнения вокруг вопросов, связанных со скидками» на российскую нефть, поскольку «специалисты знают, как решить эти вопросы». На мой взгляд, это призыв — в том числе к российским властям — не мешать рынку самому со временем устранить узкие места и неэффективности, которые сейчас привели к резкому росту дисконта на Urals и которые в основном связаны с дорогой логистикой.

Хотя такой подход выглядит совершенно логичным и даже, возможно, является оптимальным в долгосрочной перспективе, у меня есть сомнения, что Минфин РФ может не испытывать «излишнего волнения», наблюдая, как его нефтегазовые доходы в январе рухнули на 46% год к году, а дефицит бюджета взлетел до 1,76 трлн рублей. В опубликованной 6 февраля оценке исполнения бюджета Минфин откровенно признает, что «с учетом снижения репрезентативности котировок цен на нефть марки Urals в качестве объективного ценового индикатора экспортных цен на российскую нефть в настоящее время прорабатываются подходы к переходу на альтернативные ценовые индикаторы для целей налогообложения».

Проще говоря, Минфин серьезно сомневается в том, что привязка налогов к котировке Urals, на каком бы базисе ее ни считали, имеет смысл в условиях санкций и падения прозрачности рынка. Ближайшие несколько недель покажут, какой подход в итоге выберет правительство.