Претензии к компаниям-банкротам разрешат оспаривать их руководителям

Верховный суд (ВС) РФ развивает тренд на смягчение слишком жесткого подхода к владельцам и руководителям обанкротившихся компаний. Теперь контролирующие должника лица (КДЛ) вправе участвовать в делах об оспаривании их организациями налоговых претензий, рассматриваемых вне банкротства. ВС признал, что противоположный подход нарушает принцип равенства сторон, ведь размер налоговой недоимки влияет на размер ответственности КДЛ. Юристы приветствуют такой подход, отмечая, что это поможет в первую очередь директорам компаний-должников отстаивать свои права.

ВС на этой неделе опубликовал решения по двум спорам о правах КДЛ. Директоров Сергея Плаксина и Татьяну Сафонову как руководителей ООО «Триумф» и ООО «Промышленный парк "Уссурийский"» не допустили до участия в оспаривании налоговых претензий, предъявленных возглавляемым ими компаниям. При этом в обоих случаях компании-налогоплательщики находятся в банкротстве, налоговые органы являются их основными кредиторами, а в отношении экс-руководителей поданы иски о привлечении их к субсидиарной ответственности по долгам организаций. Разница лишь в том, что налоговые споры находятся на разных стадиях разбирательств.

Директора не при делах

В первой половине 2019 года «Триумф» обжаловал налоговые доначисления в арбитражных судах трех инстанций, но добился снижения суммы лишь на 1 млн руб. В октябре того же года компания по своей инициативе была признана банкротом, ее крупнейшим кредитором стали налоговики с 87,8 млн руб. требований в реестре. В рамках банкротного дела налоговая инспекция подала иск о привлечении бывшего директора ООО Сергея Плаксина к субсидиарной ответственности. Господин Плаксин попытался обжаловать судебные решения по налоговому спору, но суды отказались рассмотреть его жалобу, посчитав, что у него нет на нее права.

Инициатором банкротства «Промышленного парка "Уссурийский"» в 2020 году стали налоговики с требованиями на 22,44 млн руб., этот долг был включен в реестр кредиторов должника. Конкурсный управляющий подал заявление о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего директора Татьяны Сафоновой. В отличие от первого дела, здесь процесс оспаривания налоговых претензий начался только в марте 2022 года, после признания компании банкротом. Госпожа Сафонова подала в суд первой инстанции ходатайство о привлечении ее к участию в деле в качестве третьего лица, указывая, что ее, как КДЛ, могут обязать вернуть налоговую недоимку из собственных средств. Но арбитражный суд Приморского края отклонил ее просьбу, с чем согласилась и апелляция.

И в деле «Триумфа», и в деле «Уссурийского» суды, отказывая директорам в праве участвовать в разбирательствах их компаний с налоговиками, сделали вывод, что интересы руководителей налогоплательщиков тут не затрагиваются.

Господин Плаксин и госпожа Сафонова обратились в ВС, настаивая, что решения судов по налоговым спорам «напрямую влекут для них материальные и юридические последствия». В связи с этим они считают, что имеют законное право участвовать в налоговых спорах и обжаловать судебные решения по ним. Оба дела были переданы в экономколлегию ВС, которая отменила решения нижестоящих судов, дав директорам шанс доказать свою правоту.

Равенство вне банкротства

ВС отметил, что «при недостатке у должника средств для покрытия долгов негативные последствия нередко несут КДЛ, привлеченные к субсидиарной ответственности». Даже если у компании-банкрота есть имущество, все равно до завершения расчетов с кредиторами «объем включенных в реестр требований также влияет на правовое положение субсидиарного должника», ограничивая его имущественные права, добавила коллегия. В связи с этим, указал ВС, заявителей необходимо обеспечить «надлежащими средствами судебной защиты».

ВС напомнил, что Конституционный суд (КС) РФ в ноябре 2021 года признал право КДЛ обжаловать решение суда о включении требований кредитора в реестр банкрота в части, касающейся периода, когда лицо контролировало должника. Следовательно, суды обязаны рассмотреть их возражения «относительно обоснованности требований кредиторов, в том числе требований налоговиков».

Если вопрос о законности налоговых претензий решается вне рамок дела о банкротстве, то это право должно быть «предоставлено в аналогичном объеме»: заявитель вправе участвовать в налоговом споре в качестве третьего лица и обжаловать вынесенное судебное решение.

Коллегия подчеркнула, что в случае привлечения КДЛ к субсидиарке «потенциальный размер их ответственности будет определяться в том числе оспариваемым решением налогового органа», поэтому решения по налоговым спорам «напрямую влияют» на их права. Отсутствие же права КДЛ участвовать в деле об оспаривании налоговых претензий «может привести к нарушению принципа равенства», что недопустимо. В итоге ВС направил оба спора на новое рассмотрение.

Доначисления за время правления

«Оба спора в ВС объединяет общая проблема — возможность обжалования налоговых претензий бывшими директорами налогоплательщиков, которые занимали свои посты в проверяемый период и имели прямое отношение к хозяйственным операциям, повлекшим начисление налогов»,— указывает советник практики налоговых споров МЭФ Legal Александр Овеснов. При этом, по его словам, в последние годы налоговики предъявляют значительно больше претензий к КДЛ — владельцам и руководителям компаний-налогоплательщиков.

Советник практики разрешения споров и банкротства BGP Litigation Руслан Петручак отмечает, что широкое распространение субсидиарной ответственности «выявило проблему слишком ограниченных процессуальных прав у КДЛ».

Так, КДЛ могли лишь участвовать в споре о привлечении их к субсидиарке, но не в других спорах в рамках банкротного дела их организации. Судебная практика исходила из того, что КДЛ «не могут персонально вступать в налоговые споры и пытаться отбить доначисления», таким правом обладала лишь сама компания, а суды формально подходили к этому вопросу — говорили, что «напрямую налоговые доначисления не влияют на директора», рассказывает адвокат Case by Case Юлия Михальчук. В итоге получалось, что руководитель «не может оспаривать доначисления, но обязан нести по ним ответственность», указывает она.

В 2021 году, продолжает господин Петручак, «ситуация начала меняться»: ВС и КС признали за КДЛ право обжаловать судебные акты об обоснованности требований кредиторов и включении их в реестр должника, а также оспаривать действия арбитражных управляющих, которые могут повлиять на размер субсидиарной ответственности. А в ноябре 2022 года это закрепили внесением поправок в закон — теперь КДЛ вправе участвовать в различных спорах в рамках банкротства подконтрольной им организации, которые могли влиять на привлечение их к ответственности и на ее размер, рассказывает управляющий партнер группы компаний «РП-Консалтинг» Елена Феоктистова. Но это не давало КДЛ права участвовать в судебных спорах их организации с налоговиками вне банкротного дела, уточняет она. Это при том, что экс-директора налогоплательщиков — «по сути, главные лица, заинтересованные в обжаловании решений налоговых органов, лежащих в основе банкротств компаний», подчеркивает Александр Овеснов.

С чувством искренней субсидиарности

Теперь, указывает Юлия Михальчук, «маятник» налоговой и субсидиарной ответственности «серьезно качнулся в сторону интересов директоров». Позиция ВС «долгожданна и позитивна для бизнеса», ведь в налоговых спорах часто побеждает налоговый орган, к тому же ФНС является участником почти любого банкротного дела, подчеркивает Елена Феоктистова.

Важно отметить, что налоговики в своих решениях «крайне редко вменяют КДЛ в вину негативные последствия и нарушения законодательства со стороны компании», что в дальнейшем и являлось для судов основанием отказывать тем же директорам в праве участвовать в деле об оспаривании налогового решения, поясняет советник Orchards Вадим Бородкин. Однако «очевидно, что решение налогового органа напрямую влияет на размер потенциальной ответственности КДЛ», более того, налоговики принимают «самое активное участие в спорах о субсидиарной ответственности», подчеркивает господин Бородкин. Причем в случае привлечения директора к субсидиарке он должен будет погашать этот долг за счет собственных средств, отмечает господин Овеснов.

Право участвовать в отдельном процессе об оспаривании налогового решения очень важно, ведь если суд признает его законным и обоснованным, то потом в рамках банкротного дела эти претензии оспорить будет уже нельзя, объясняет Руслан Петручак.

В связи с этим наделение КДЛ правом участвовать в делах об оспаривании решений о привлечении юрлица к ответственности «имеет принципиальное значение для реальной защиты своего экономического интереса», резюмирует Вадим Бородкин. «И чем активнее они будут это право реализовывать, тем больше вероятность того, что они смогут снизить свои риски и размер ответственности»,— добавляет госпожа Михальчук.

Впрочем, самостоятельно оспаривать решения налоговых органов или судебные акты по налоговым спорам руководители налогоплательщиков по-прежнему не вправе. Кроме того, директор может обратиться за судебной защитой своих прав только в случае предъявления лично к нему связанных с нарушением налогового законодательства претензий — например, исков о субсидиарной ответственности или о взыскании убытков, уточняет Александр Овеснов. Тот факт, что КДЛ получили право обжаловать решения судов по рассмотренным ранее без их участия налоговым спорам, «внушает осторожный оптимизм», заключает господин Овеснов, но это «еще не гарантирует для них положительного исхода спора».

Анна Занина, Екатерина Волкова