Средство индивидуальной реабилитации

Коляски для активной жизни должны быть уникальными

28 лет АНО «Катаржина» производит инвалидные коляски. Руководит объединением Андрей Елагин, который много лет назад стал инвалидом в результате аварии. Елагин с этим не смирился, решил жить максимально полной жизнью и помогать другим. Вот только помощь до нуждающихся доходит сложно. У государства нет понимания того, что людей вообще и инвалидов в частности не производят на конвейере, а значит, и помощь, построенная по принципу конвейера, не может быть эффективной, даже если на нее расходуется немало средств.

Оксана Пашина

— Обычно день начинается с телефонных звонков инвалидов-колясочников и их родственников: кто-то жалуется, кто-то сердится, а кто-то ругается,— рассказывает Андрей Елагин.— У нас тут есть специальные сотрудники, которые отвечают на звонки и с некоторыми клиентами общаются часами.

— Жалуются не потому, что коляски плохие, коляски хорошие, а вот система — не очень,— продолжает Елагин.— С одной стороны, государство исходит из правильного и гуманного принципа: каждый нуждающийся должен получить коляску, желательно быстро и бесплатно. С другой стороны, система госзаказов устроена так, что человека пытаются впихнуть в некую среднестатистическую коляску, а не приспособить эту коляску к нуждам и параметрам конкретного человека.

По сути инвалидная коляска — это ноги для человека, лишившегося своих собственных ног, в прямом смысле слова или в результате паралича — неважно. Не бывает людей с абсолютно одинаковыми ногами. Если всем выдавать ботинки 45-го размера и только на левую ногу, то никто в таких ботинках ходить не сможет. Вот и многие инвалиды-спинальники не могут пользоваться «государственными» колясками, ставят их в угол комнаты и смиряются. Или не смиряются и звонят в «Катаржину».

— Коляску по размерам конкретного человека подобрать можно,— поясняет Елагин,— но только если заказчиком выступает сам инвалид. Если заказчиком выступает государство, то оно действует по сложной схеме, в результате которой теряется главное — конкретная потребность конкретного инвалида. Начинается с неправильно составленной программы индивидуальной реабилитации, потом пишется техзадание — как правило, по шаблону,— потом заказ выставляется на конкурс, где выигрывает не тот, кто сделает лучше, а тот, кто сделает дешевле. В результате мы имеем параметры коляски: 50 см — ширина сидения и 50 см — глубина. И все. А человек, допустим, очень худой. Ему нужна ширина сидения в 36 см. Но мы не можем сделать так, как ему удобно, мы обязаны делать так, как прописано в техзадании, иначе придется нести ответственность, вплоть до уголовной.

— Выход есть,— говорит Елагин,— и даже целых два. Первый: жаловаться во все инстанции, местным властям, в прокуратуру, обращаться в суд. В результате может быть объявлен конкурс на изготовление коляски по параметрам конкретного человека. Именно это мы, не жалея времени, объясняем тем, кто звонит нам и жалуется. Причем объясняем квалифицированно, аргументированно, рассказываем о законах, на которые можно ссылаться. Вот только, к сожалению, многие инвалиды очень боятся ссориться с государством и защищать свои интересы.

Второй выход, по словам Елагина,— это электронные сертификаты — новый платежный инструмент, который позволяет получать государственную поддержку на средства реабилитации. Сертификат привязывается к банковской карте «Мир» — на нее поступают деньги. Заказчик сам выбирает нужную модель, коляска подгоняется и настраивается по индивидуальным параметрам. Если все устраивает, клиент ее покупает как в обычном магазине. Если денег, выделенных государством, не хватает, можно доплатить самому. Но часто получается и выбрать оптимальную модель, и уложиться в выделенную сумму. Вот только система электронных сертификатов в масштабах всей страны пока не очень распространена.

— Я совершенно уверен,— подытоживает Елагин,— что массово закупать на тендерах можно стулья, столы или карандаши — то, что производится на конвейере. А коляска для инвалида — средство индивидуальной реабилитации, и ключевое слово тут — «индивидуальная», а «реабилитация» означает «свободная, активная, полноценная жизнь».

весь сюжет

rusfond.ru/issues/1049

Оксана Пашина, корреспондент Русфонда

Вся лента