СПЧ озаботился образовательной интеграцией детей мигрантов

На прошлой неделе председатель президентского Совета по правам человека (СПЧ) Валерий Фадеев сообщил, что в Министерстве просвещения разрабатывают образовательные программы для обучения детей с «миграционным» опытом. С его слов, от 50% до 75% таких учеников плохо знают русский язык или не знают совсем, что мешает им получить полноценное среднее образование. “Ъ” опросил экспертов, оправданна ли эта инициатива. Социолог, эксперт по миграции Екатерина Деминцева считает, что интеграционные программы должны дополнять обучение ребенка параллельно с обычной повседневной учебой в классе. А глава профсоюза «Учитель» Всеволод Луховицкий указывает на дополнительную нагрузку для школьных педагогов.

Валерий Фадеев заявил, что чиновники планируют создать школьные программы по изучению русского языка в качестве иностранного, а также специальные курсы для подготовки учителей, которые работают с детьми-иностранцами и детьми, недавно ставшими гражданами РФ.

Нововведения необходимы, поскольку большая часть детей с «миграционной историей» либо плохо владеет русским языком, либо совсем не говорит по-русски, заявил глава СПЧ.

По его словам, в некоторых школах Москвы и Петербурга насчитывается до 20% таких учеников. Из-за языковых проблем таких детей тормозится общий образовательный процесс, сказал Валерий Фадеев, а родители русскоговорящих детей принимают решение о смене образовательного учреждения.

Также Валерий Фадеев считает, что чиновникам стоит рассмотреть вопрос о введении в школах квот для учеников-мигрантов. Впрочем, он же признал, что реальной статистики по детям с «миграционным» опытом сейчас нет. Чиновники не знают ни точного числа детей-иностранцев, которые реально посещают средние общеобразовательные учреждения, ни числа детей, которые уже получили российское гражданство, но плохо владеют русским языком. «Есть более или менее точная статистика детей мигрантов, не имеющих российского гражданства. Но многие уже получили гражданство, дети из этих семей примерно в такой же степени не владеют русским языком. При этом они уже не учитываются, хотя они так же не адаптированы, не интегрированы. И сколько их, неизвестно, потому что такого учета не ведется — они уже российские граждане»,— пояснил господин Фадеев. “Ъ” попросил комментарий у Минпросвещения, но пока не получил его.

Социолог, специалист по миграции из НИУ ВШЭ Екатерина Деминцева поддерживает инициативу по созданию интеграционных программ. Она подтверждает слова Валерия Фадеева о сложностях со статистическим учетом: «Сколько детей-мигрантов, мы действительно посчитать не можем. Потому что большая часть мигрантов привозит детей в страну уже после получения российского гражданства». Но, по мнению госпожи Деминцевой, необходимости в такой статистике нет, как нет и нужды в создании квот. «Детей, которые совсем не владеют русским языком, не так много. А просто считать, сколько детей другого этнического происхождения или детей, чьи родители обладали другим гражданством,— бессмысленно. Потому что те дети, которые приходят в школу, могут обладать совершенно разными навыками. Одни будут прекрасно говорить по-русски, поскольку ходили в местный детский сад, другие — плохо, потому что их только привезли в Россию»,— отмечает социолог.

Госпожа Деминцева настаивает, что интеграционные программы должны дополнять обучение ребенка параллельно с обычной повседневной учебой в классе.

А вместо деления школьников на местных и с «миграционной историей» Екатерина Деминцева предлагает ввести тестирование на знание русского языка. «Есть негласная договоренность, что в разных районах практически всех детей с "миграционной историей" отправляют в конкретные школы. И обычно департамент того или иного города осведомлен об этих школах,— говорит эксперт.— Сегодня на этапе приема в школу некоторые учителя сами проводят языковые тесты и определяют, кому нужна помощь с изучением языка. Делать это нужно именно через тестовые материалы, которые должны быть подготовлены государством».

Председатель межрегионального профсоюза «Учитель» Всеволод Луховицкий рассказал, что интеграционные программы для детей мигрантов разрабатывались еще в девяностые годы. Однако вскоре эти инициативы были свернуты, несмотря на то что число детей с «миграционной историей» лишь росло. При этом господин Луховицкий сомневается, что Минпросвещения сможет в короткие сроки подготовить качественные интеграционные учебники. Также эксперт считает, что обязывать каждого учителя русского языка проходить курсы повышения квалификации для работы с детьми-мигрантами — нереалистичный план. «Учителя и в особенности директора школ относятся к любому новому курсу, каким бы он ни был замечательным, как к дополнительной неоплачиваемой нагрузке,— говорит председатель профсоюза.— Если учителя направить на курсы, кто-то в это время должен вести занятия вместо него. Значит, нужно искать дополнительные средства, дополнительных учителей. Рассчитывать, что онлайн-курсы будут эффективными, мне кажется, нельзя. А заставлять педагогов во второй половине дня обучаться на курсах тоже не очень разумно».

Господин Луховицкий предлагает перенести обучение навыкам работы с детьми-мигрантами на уровень педагогических вузов: «Нужно начинать обучать этому в вузах: выделить бюджетное финансирование с доплатой каждому учителю, который занимается с детьми-мигрантами. Но ведь об этом чиновники не говорят ни слова, потому что у нас региональное, а не федеральное финансирование педагогических вузов».

Эмилия Габдуллина