Александр Белозерцев о биржевых товарных деривативах, которые в РФ пока не удаются

О том, кому и почему именно сейчас в России особенно нужен развитой рынок товарных деривативов, в силу каких причин усилия регуляторов не приводят к его появлению, а также о том, что изобретать заново уже построенные в мире товарные биржи — не лучший способ быстро получить надежные и достоверные ценовые индикаторы для меняющейся экономики, в колонке для «Ъ» рассуждает президент компании «Александра» Александр Белозерцев.

Товарные деривативы (биржевые срочные контракты на товарные активы — фьючерсы и биржевые опционы) остаются важной частью мирового биржевого рынка, формируя 10–12% объема биржевой торговли деривативами. Более того, биржевой рынок товарных деривативов давно стал глобальной индустрией, выполняющей как минимум три важные общественно полезные функции: ценообразования (биржевые ценовые ориентиры / бенчмарки формируют цены на основные сырьевые товары), хеджирования ценовых рисков на сырьевых и смежных с ними рынках и, наконец, эффективного инструмента борьбы с инфляцией (за счет аккумулирования громадных объемов спекулятивного капитала). Эта индустрия оперирует триллионами долларов инвестиций, в ней заняты миллионы людей по всему миру, и она оказывает существенное влияние на экономику всего мирового товарного сектора и связанных отраслей.

Российская же биржевая практика свидетельствует, что, несмотря на многолетние усилия и ряд неуклюжих инициатив, отечественный биржевой рынок товарных деривативов остается в эмбриональном состоянии, а его эффективность стремится к нулю.

Так, фьючерсный контракт на российскую нефть Urals, заявленный к торговле на СПбМТСБ около семи лет назад, до сих по не может показать весомых результатов (объемов, числа инвесторов, привлечения ликвидности), а бесплодный проект зерновых деривативов Мосбиржи существует без малого вот уже 25 лет (предлагаемые к торговле контракты остаются неинтересными участникам зернового рынка, так как их спецификации игнорируют ряд важных методологических требований и совсем необоснованны экономически).

Эффективность любого бизнес-процесса определяется достигнутыми результатами при условии максимальной оптимизации затраченных при этом ресурсов, а стремление к высокой эффективности — неотъемлемая черта предпринимательской деятельности. Эффективность биржевого рынка товарных деривативов характеризуется числом участников, ликвидностью, объемами торгуемых контрактов и количеством открытых позиций, а также легкостью входа и выхода. Кроме того, эффективность биржевых инструментов во многом определяется их способностью быстро и чутко реагировать на новую рыночную информацию, отражающуюся в ценах и наличии интереса к тому или иному контракту со стороны больших групп инвесторов в отдельные промежутки времени. Все это прямо зависит от параметров товарного контракта (его спецификации): они должны соответствовать разнообразным запросам участников товарных рынков.

В этом плане российским товарным деривативам пока похвастаться нечем. Ни один из товарных контрактов, предлагаемых к торговле на российских биржах (а их можно пересчитать по пальцам), до сих пор не отвечает элементарным критериям эффективности. Набор контрактов продолжает оставаться скудным, объемы торговли — мизерными, как и число участников этого биржевого рынка. В результате биржевые цены этих контрактов (прежде всего на российские нефть и пшеницу) не учитываются спотовым рынком, а про практику хеджирования ценовых рисков с использованием российских товарных деривативов на отечественных рынках энергоресурсов и зерна практически ничего не слышно.

При этом наблюдается парадоксальная картина: на всевозможных совещаниях звучат бравурные рапорты, на отраслевых форумах представляются красивые презентации, регулярно заседают «экспертные» советы, но на практике картина не меняется годами. Все последние публичные мероприятия российского товарного рынка (годовое мероприятие СПбМТСБ, Российский зерновой форум в Сочи, онлайн-семинары Мосбиржи и т. п.) свидетельствуют о крайне низком уровне дискуссии по этой важной биржевой теме, а методология вопроса остается непроработанной. При этом из 38 пунктов «Дорожной карты развития организованной (биржевой) торговли на отдельных товарных рынках на 2023–25 гг.», утвержденной правительством в декабре 2022 года, лишь 7 в той или иной степени касаются темы развития биржевой торговли товарными деривативами (п.п. 3, 4, 13, 14, 15, 17, 26).

Сохраняющийся патерналистский характер российской экономики всецело отражается и в подходах к развитию отечественного рынка биржевых товарных деривативов, и это противоречит самой природе этого рынка.

В последнее время часто звучит «государственная» аргументация в пользу развития данного биржевого рынка для целей ценового и налогового администрирования в товарном секторе экономики. Но она выглядит весьма однобоко, а все разговоры о создании так называемого государственного фьючерса на товарные активы безграмотны и малоперспективны. Любой фьючерсный контракт, торгуемый на отечественной бирже, должен быть интересен всем участникам товарного рынка, и перекос в пользу государственных интересов, пусть и очень важных, только вытолкнет с рынка заинтересованных инвесторов вместе с ликвидностью. Идея инвестировать в биржевой контракт должна овладеть бизнес-сообществом, которое совокупностью своих инвестиций определяет цену товарного контракта и объемы его торгов, а государство в лице правительства и Банка России выступает лишь одним из пользователей этой информации.

Известные в мире товарные биржи (CME Group / CBOT, ICE, Euronext и т. д.) представляют собой своеобразные высокотехнологичные фабрики по производству ценовой информации. Продукция этих «фабрик» широко востребована не только многочисленными участниками мировых товарных рынков, но и большой армией финансистов и чиновников по всему миру. Российская биржевая практика показывает, что создание таких высокотехнологичных ценовых «фабрик» пока не под силу отечественным биржевикам, как не под силу, например, массовое производство чипов.

Может быть, настало время приобрести технологию «под ключ», как когда-то была куплена автосборочная линия Fiat, превратившаяся в автозавод «Жигули» в Тольятти, а затем в нынешний АвтоВАЗ?

Такой подход уже реализуют другие страны БРИКС, с успехом заимствуя в известных странах передовые технологии организации биржевой торговли товарными деривативами — как в развитии этого сегмента биржевого рынка, так и в управлении им. Биржевое импортозамещение в России — это хорошо для тех, кто им занят, но реальный прогресс биржевого товарного рынка должен быть полезен всем.

Спецификация товарных контрактов — еще одно слабое место у наших биржевиков. Их содержание, востребованность и гибкость (возможность оперативно меняться в зависимости от потребностей рынка) оставляют желать лучшего. Наглядный пример — многострадальный фьючерсный контракт Мосбиржи на пшеничный ценовой индекс. Зерновое сообщество России уже неоднократно обращало внимание руководства Мосбиржи на качество самого индекса (его слабую репрезентативность, прозрачность, чувствительность к рыночной конъюнктуре), однако реакции пока никакой. В этой связи сохраняется ряд серьезных вопросов к одному из регуляторов российского биржевого рынка (ЦБ РФ), который поспешил официально утвердить в июле 2022 года непроработанный индекс в качестве эталонного, то есть образца для подражания в национальном масштабе.

К сожалению, методология формирования этого индекса не соответствует общемировым стандартам расчета ведущих товарных индексов, поэтому пшеничный ценовой индекс и фьючерсный контракт на него, заявленные Мосбиржей, малоинтересны многочисленным участникам зернового рынка России, а для реформирования этих двух инструментов не хватает элементарного управленческого мужества тем, кто их изобретал и регистрировал.

Сомнительными с точки зрения сложившейся мировой практики выглядят и успехи Мосбиржи в «торговле» контрактом на пшеничный индекс: судя по отчетности, почти половину рынка этого контракта (более 44% открытых позиций) контролируют всего два юрлица. Подобная ситуация совсем не добавляет авторитета и привлекательности данному контракту и делает его раскрутку среди российских зерновиков крайне проблематичной. О качестве транслируемой таким контрактом ценовой информации говорить уже не приходится…

Эффективность любого биржевого контракта определяется и тем, насколько он конкурентоспособен в сравнении с аналогичными инструментами, торгуемыми на крупнейших товарных биржах мира.

Российская биржевая торговля товарными деривативами совсем не интегрирована в мировую биржевую индустрию, не говоря уже о способности серьезно конкурировать в этом сегменте не только с известными биржевыми площадками стран Северной Америки и Европы, но хотя бы с биржами дружественных стран БРИКС. При этом интеграционные процессы в рамках этой уважаемой организации давно уже требуют создания современной (futures & options) товарной биржи стран БРИКС для торговли производными инструментами на энергоносители и зерно, но у российских биржевиков и правительства не хватает концептуальной идеи и отраслевого лидерства, чтобы даже инициировать этот важный экономический проект в сообществе.

Поэтому тем, кто пытается внедрять отечественные биржевые товарные деривативы в практику, надо ускоренно учиться эффективно соперничать со своими конкурентами в других странах мира. И лучше это делать на поле соперника, предлагая к торговле конкурентные биржевые инструменты и делая их высоколиквидными, а не понуро пятиться к собственным воротам, консервируя тем самым собственную отсталость в этом сегменте биржевого рынка. И еще, необходимо активно учиться работать над собственными ошибками, число которых растет как снежный ком… Чтобы слова по возможности не расходились с делом.