Он стал самым молодым чемпионом турниров Большого шлема на трех разных покрытиях

Открытый чемпионат Франции завершился великолепным финалом, в котором Карлос Алькарас в пяти партиях за 4 часа 19 минут сломил сопротивление Александра Зверева. Сделав это, 21-летний испанец, который в 2022 году победил на US Open, а в прошлом сезоне покорил Wimbledon, стал самым молодым теннисистом, выигравшим турниры Большого шлема на трех разных покрытиях — харде, траве и грунте. Этому яркому успеху восхищался корреспондент “Ъ” Евгений Федяков.

«Большая премьера» — таким заголовком на первой полосе воскресного номера французская газета L’Equipe предвосхитила финал между Карлосом Алькарасом и Александром Зверевым, которые до этого ни разу не встречались не только в решающих матчах турниров Большого шлема, но и в их полуфиналах. А Жиль Сервара, французский тренер Даниила Медведева, в одном из пяти материалов, посвященных этому матчу, отметил три фактора, которые, по его мнению, могли стать ключевыми: умение обоих соперников управлять своими эмоциями, способность Алькараса созидать, превращая любой розыгрыш в победный для себя шедевр, и мощную подачу Зверева, зачастую приносящую ему немало очков.

Немецкий теннисист в свои 27 лет завоевал 22 титула и опережает по их числу всех представителей своей возрастной группы, в том числе Даниила Медведева, чемпиона US Open 2021 года и еще пять раз доходившего до решающих стадий на турнирах Большого шлема.

Однако на мейджорах Зверев еще никогда не побеждал. В финале пандемийного US Open четырехлетней давности он очень обидно уступил тай-брейк пятого сета австрийцу Доминику Тиму, растранжирив преимущество в две первые партии. С этой точки зрения Алькарас, теннисист уже следующего поколения, имевший победный опыт US Open 2022 года и прошлогоднего Wimbledon, явно имел психологическое преимущество.

Тот факт, что в шести предыдущих матчах двух последних недель на Алькараса выпала меньшая нагрузка, тоже следовало трактовать в его пользу. В полуфинале испанец одолел Янника Синнера с громадным трудом, но Зверев все равно провел на парижских кортах на три часа больше, сыграв в середине турнира два пятисетовых марафона против голландца Таллона Грикспора и датчанина Хольгера Руне.

Неудивительно, что с тех пор, как в 1991 году организаторы Roland Garros стали фиксировать продолжительность всех без исключения матчей, никто в Париже не пробирался в финал так долго — 19 часов 27 минут.

Подача Зверева, о которой говорил Сервара, дала сбой сразу. Первый немецкий финалист Roland Garros почти за три десятилетия (предыдущим был Михаэль Штих, побежденный в 1996 году Евгением Кафельниковым) начал с двух двойных ошибок, во многом предопределивших брейк, удавшийся его сопернику. Предстартовое волнение, впрочем, не отпускало обоих, и вскоре, вернув подачу, Зверев уже вел — 2:1. Однако крайне неудачный пятый гейм в его исполнении вернул Алькарасу преимущество. Более того, девятый гейм на зверевской подаче тоже остался за испанцем, уверенно взявшим первый сет.

Прологом к крутому повороту, который на время случился в этом матче, стал первый гейм второй партии, который Алькарас на своей подаче вымучивал более десяти минут. Но в пятом гейме при счете 30:40 испанец сыграл ободом, и мяч, полетев по очень высокой дуге, опустился в одну из лож той трибуны, которая находилась напротив судейской вышки. Стряхнув с себя груз ответственности, Зверев стал показывать высочайший класс. Своими безукоризненными, тяжелыми ударами навылет в концовках затяжных перестрелок на задней линии он все-таки заставил Алькараса потерять спокойствие, и за весь второй сет испанец смог зацепить на чужой подаче лишь шесть розыгрышей.

Третья партия тоже получилась интереснейшей в плане психологии. В ней вера в себя сначала капризно покинула Зверева, который не успевал за фирменными алькарасовскими укороченными ударами и отставал — 2:5, а затем подвела испанца. Пять геймов подряд, выигранных Зверевым в тот отрезок матча, стали его звездным часом. Они заставляли вспомнить его великолепный теннис в сражении первого круга с Рафаэлем Надалем, но дались ему дорогой ценой. Взяв третий сет и оказавшись совсем рядом с титулом, Зверев снова, как и в нью-йоркском финале против Тима, утратил концентрацию. И Алькарас, поведя в четвертой партии, легко взял ее, даже проиграв однажды свою подачу.

Перед началом пятого сета на корте уже во второй раз появился врач, который массировал Алькарасу утомленные бедра.

Однако до явных судорог, ставших год назад для него нерешаемой проблемой в полуфинале против Новака Джоковича, дело не дошло. Не случайно в пятницу, после утомительной битвы с Синнером испанец подчеркивал, что та битва помогла ему обрести ценнейший опыт и научила справляться с утомлением, включая внутренние резервы. Вот и сейчас Алькарас страдал, но терпел, вытаскивая из безнадеги четвертый гейм, по ходу которого уступал 0:40.

К тому времени испанец уже вел с брейком и понимал, что давать слабину нельзя. И он продолжал гнуть свою линию, отыграв брейк-пойнт еще и в шестом гейме. А потом, прибавив еще чуть-чуть, отдал в двух последних геймах всего один мяч и, взяв решающее очко на первом же матчболе, через 4 часа 19 минут после начала игры в победном экстазе упал на спину. Парижская победа со счетом 6:3, 2:6, 5:7, 6:1, 6:2 сделала его в 21 год седьмым и самым молодым чемпионом турниров Большого шлема на трех разных покрытиях — харде, траве и грунте. И это, конечно, абсолютно закономерно, поскольку такого универсализма, такого уникального умения ювелирно владеть мячом в совершенно разных игровых ситуациях в этом возрасте не было ни у Новака Джокович, ни у Рафаэля Надаля, ни у Роджера Федерера.