Россиянка Анжела Бладцева осталась без олимпийской медали

Одна из немногочисленных надежд на российскую олимпийскую медаль в Париже рухнула после выступления в прыжках на батуте Анжелы Бладцевой. Победительница Кубка мира, которой казалось, что на Олимпиаде, несмотря на молодость и дефицит опыта, она может завоевать даже золото, осталась в одном из самых жестоких видов лишь пятой, несмотря на провал опасных китайских конкуренток. Слезы российской батутистки и радость также приехавшей на Олимпиаду в нейтральном статусе ее белорусской ровесницы Виолетты Бордиловской, неожиданно взявшей серебро, увидел корреспондент “Ъ” Алексей Доспехов.

Слез было много — настоящее море. Они текли ручьем по лицу Анжелы Бладцевой у выхода из Bercy Arena даже спустя полчаса после ее выступления. Сквозь них иногда прорывались улыбка — не очень-то радостная, конечно,— и честные признания. Например, насчет того, чего она ждала от этой Олимпиады: «Я ехала за золотом». Напоминание самой себе об амбициях, мечтах, кажется, делало боль еще чуточку острее.

Масштаб амбиций был понятен. От России в Париж попали всего полтора десятка спортсменов. И Бладцева была чуть ли не единственной из них, кто отправился во Францию в статусе почти что безусловного фаворита, потому что в свои 19 лет, проводя первый, по сути, полноценный взрослый сезон, она взяла Кубок мира, а на этапах серии обыгрывала, иногда убедительно, практически всех, с кем выпало соперничать на Олимпиаде.

В ней несложно было разглядеть девушку, которой по силам вернуть России титул в том виде, в котором она царила, когда его только-только включили в олимпийскую программу. Тогда, в 2000 году в Сиднее, после побед Ирины Караваевой и Александра Москаленко, казалось, что отечественных батутистов нескоро кому-то удастся сдвинуть с верхушки. Но сдвинули быстро, а потом снова взобраться на нее никак не удавалось.

Не взобралась на нее и Анжела Бладцева. Она не взобралась даже к подножию верхушки. Прыжки на батуте — жестокая штука. Ну или «беспощадная», как откровенно формулирует сайт Международной федерации гимнастики.

Финал в них состоит из одной-единственной попытки. Никаких вторых шансов, как в других видах.

И вот время этого финала с участием восьми сильнейших настало — после квалификации, которую Бладцева прошла с виду гладко, хоть в топ-тройку и не попала. Ну или со стороны представлялось, что гладко. Она-то еще во время квалификации, как выяснилось, почувствовала, что что-то не идет. Не идет, несмотря на то что волнения, дрожи нет.

Тот, кто немножко понимает в прыжках на батуте, должен был без труда распознать признаки надвигающейся беды в ее финальной попытке. В этом виде масса всяких тонкостей, но кое-что считывается на раз, если хорошо знаешь правила. Допустим, знаешь, что наряду со сложностью десяти элементов программы ценятся время, проведенное спортсменом в воздухе, и точность, с которой он приземляется на батут: в центре его нарисован крестик — желательно попадать туда при приземлении после очередного полета. А у Бладцевой с «плюсиками» срасталось явно не идеально.

Робкое предположение, что сложность и чистота работы в воздухе все компенсировали с лихвой, исчезло, едва она закончила, даже до появления оценки. Она разрыдалась моментально.

Так рыдают, когда от надежды не остается и крохи. На табло появились баллы — 55,020, не то чтобы плохие, но не такие, чтобы рассчитывать на то, что сбережешь хотя бы третью текущую позицию. И не такие, чтобы она могла испытывать за них хотя бы капельку гордости: в сезоне зарабатывала и 57.

Анжела Бладцева вообще порывалась сразу же уйти с этой ненавистной ей теперь арены. Не позволили сотрудники, сообщившие, что придется ждать,— регламент. И она сидела рядом с также напортачившей китаянкой Чжу Сюэин — в наушниках, накрыв голову каким-то колпаком и прижав к груди белого плюшевого мишку, которого ей когда-то подарила маленькая болельщица.

Что-то хотелось рассказать разве что ему. Может, то же самое, что она рассказывала потом тем, кому надо было объяснять случившееся, пусть объяснять не выходило: «С самого начала ничего не получалось — ни с техникой, ни с высотой…».

Бладцевой было все равно, что происходит на батуте, пока она, лишенная возможности скрыться от посторонних глаз, переваривает свое горе. А там, поодаль от нее, опытная британка Бриони Пейдж, чемпионка мира, уступавшая россиянке на предолимпийских турнирах, здорово исполнив программу, воскрешала в памяти у британцев предыдущие Олимпиады — в Рио-де-Жанейро и Токио. В 2016 году у Пейдж было серебро, в 2021-м — бронза. А сейчас она в свои 33 — лидер, и можно было бы сказать, что прекрасно дополняющее комплект нежданное, строго говоря, золото в руках, если бы не вышедшая к батуту другая жутко классная китаянка — Ху Ичэн. Наверное, золото все-таки достанется ей.

А Ху Ичэн, распрыгавшись, взлетев уже до небес и начав демонстрировать свою исключительную по трудности программу, шмякнулась о край батута и вывалилась за его границы, заставив зрителей охать так, будто это шмякнулись они. Беспощадный вид не пощадил в этот день и китаянок, принеся, помимо Великобритании, внезапную радость и стране, которая оказалась на нынешней Олимпиаде в таком же, как Россия, незавидном статусе — без гимна и флага, с мизерной по размеру делегацией.

У Виолетты Бордиловской, белорусской ровесницы Анжелы Бладцевой, достижений было гораздо меньше, чем у россиянки. Но ей в Париже удалось никем не угаданным чертиком из табакерки скакнуть на второе место. Такой он, этот батут, непредсказуемый.