Тренды и ключевые события трансграничного банкротства

В области трансграничного банкротства 2024 год ознаменовался тем, что в России и ряде других юрисдикций были приняты благоприятные для российского бизнеса судебные и законодательные решения. При этом на практике российские подсанкционные компании продолжают сталкиваться с определенными сложностями. Руководитель практики разрешения споров юридической фирмы «Восход» Андрей Ушаков — о позитивных трендах и практических нюансах, которые стоит учитывать в работе.

Банкротство иностранных юридических лиц в России — позиция ВС РФ

На фоне тектонических сдвигов 2022 года позиция российских судов по банкротству иностранных компаний в России существенно изменилась. Ранее они последовательно отказывали в признании иностранных юрлиц банкротами — например, в деле №А40–15873/2017 производство по делу о банкротстве кипрской компании было прекращено.

С 2022 года наметилась новая тенденция: российские суды стали вводить конкурсное производство в отношении имущества иностранных компаний, находящегося на территории России или тесно связанного с ней. В частности, были открыты дела о банкротстве компаний из офшора Сент-Китс и Невис (дело №А76–31539/2021, прекращено в декабре 2024 года), из Германии (дело №А40–9555/2023) и Турции (дело №А65–23218/2023), с Кипра (дела №А40–5658/2023 и А40–112325/2023).

В феврале текущего года в широко обсуждавшемся деле о банкротстве кипрской компании «Вествок Проджектс ЛТД» (№А40–248405/2022) Верховный суд РФ прямо подтвердил возможность банкротства иностранного юрлица в России (в том числе в силу принципа тесной связи), сформулировал ряд важных правовых позиций: предложил неисчерпывающий список критериев, позволяющих оценить, имеется ли тесная связь иностранного должника с Россией — и разграничил основное (когда должник лишь формально является иностранным) и вторичное (локальное) производства по определенным критериям.

Исходя из нашего опыта, возможность банкротства иностранных компаний в России существенно увеличивает вероятность получения денег, а также может усилить переговорные позиции.

Признание российских банкротств за рубежом

Еще одна прежняя тенденция, благоприятная для российских кредиторов,— признание за границей российских банкротств, и в первую очередь полномочий российских арбитражных управляющих. Такое признание и раньше требовало значительных усилий, но нередко оставалось единственным реальным способом защитить интересы кредиторов. Например, в одном из дел команда, в которой я участвовал, сумела добиться признания в Нью-Йорке российского дела о банкротстве в качестве основного и признания полномочий управляющего. Это, в свою очередь, позволило пресечь выбытие имущества из конкурсной массы российского должника. После 2022 года эта задача стала еще более сложной, тем не менее известны примеры признания в Австралии (Naumets (Trustee) v Dorokhov [2022] FCA 748), Англии и Уэльсе (Allen v Derev & Anor [2023] EWHC 387 (Ch)) и США (Markus v. Rozhkov).

Ввиду событий 2022 года эта тенденция получила интересное развитие: иностранные суды начали анализировать влияние санкционного статуса российского кредитора на дело о банкротстве. В рамках банкротства Александра Сабадаша в США (дело in re Sabadash) в 2024 году возник вопрос, допустимо ли признание в США российского дела о банкротстве, если один из кредиторов — российское подсанкционное лицо. В итоге американский суд признал российское банкротство в качестве основного дела о банкротстве, но предписал арбитражному управляющему обеспечить, чтобы денежные средства из конкурсной массы не поступили в распоряжение подсанкционного кредитора, поскольку это нарушило бы санкционное законодательство США.

Также в текущем году в Англии был рассмотрен другой значимый вопрос: если российское юридическое лицо попадает под санкции, а его активы за границей подлежат заморозке, сохраняет ли оно право голоса на собрании кредиторов иностранного должника? В деле о банкротстве находящегося под санкциями Анатолия Мотылева (Hellard & Ors v OJSC Rossiysky Kredit Bank & Ors [2024] EWHC 1783 (Ch)) Высокий суд Англии и Уэльса установил, что право голосовать на собрании кредиторов само по себе не считается «активом» и не всегда ведет к «экономической выгоде». Следовательно, реализация этого права не нарушает санкционный режим — при условии, что голосование не направлено на распределение денежных средств или имущества подсанкционному лицу.

На практике российские арбитражные управляющие и, следовательно, кредиторы по-прежнему испытывают значительные затруднения с получением исполнения за счет иностранных активов должников. Особенно остро эта проблема стоит для подсанкционных кредиторов: даже в случае признания банкротства выплата денежных средств в их пользу крайне осложнена. В связи с этим кредиторам, по нашему опыту, нередко приходится прибегать к жалобам на бездействие управляющих или оказывать им активное содействие в работе с имуществом за границей.

Попытки получить взыскание с российских банкротов

Иностранные кредиторы, которые добиваются взыскания от российских должников или признания иностранных банкротств в России, также продолжают испытывать сложности в российских судах.

В 2022 году российские суды признали несколько декларативных иностранных решений о банкротстве иностранных должников — в частности, черногорское и кипрское решения о банкротстве местных компаний были признаны в делах №А40–47526/2022 и №А40–54820/2022 соответственно. При этом суды отказали в признании американского судебного решения о банкротстве, указав, в частности, на отсутствие международного договора и взаимности (дело №А41–93214/2021).

Вне контекста признания иностранных банкротств российские суды в делах о банкротстве также продолжают крайне настороженно относиться к иностранным судебным и арбитражным решениям. Чаще всего это проявляется в отказе во включении требований, подтвержденных такими решениями, в реестр требований кредиторов. Иногда суды отмечают, что «основополагающие принципы очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов должника-банкрота» являются частью российского публичного порядка (постановление Арбитражного суда Московского округа от 13 июня 2024 года по делу №А40–204812/2021, однако, по сути, позиция суда сводилась к факту вынесения решения после начала банкротства).

Есть и примеры включения требований иностранных кредиторов на основании иностранных решений, в том числе вынесенных арбитрами из недружественных государств (дело №А40–46865/2024, но спорное решение было вынесено в пользу Республики Беларусь, которая также находится под санкционным давлением).

Проект международного договора между странами СНГ о трансграничном банкротстве

Несмотря на очевидную потребность, по-прежнему нет международных договоров России, полноценно регулирующих трансграничное банкротство. Все так же не имплементированы в российское право и типовые законы ЮНСИТРАЛ по трансграничной несостоятельности. В этом контексте особенно актуален подготовленный Минэкономразвития проект международного соглашения стран СНГ о трансграничном банкротстве. Соглашение предполагает возможность для банкротства независимо от гражданства должника или места его регистрации при условии, что он располагает активами на территории стран СНГ. Здесь стоит учитывать, что согласование и подписание международного договора по таким сложным вопросам может занять значительное время.

Таким образом, в 2024 году наметившиеся ранее тенденции — прежде всего банкротство иностранных лиц в России и признание российских дел о банкротстве за границей — дополнил прогресс в области международно-правового регулирования трансграничного банкротства.