Ваучер умер, но дело его живет в суде
Недавно Высший арбитражный суд уличил фонд имущества Вологодской области в присвоении 960 акций завода железобетонных изделий #1, причитавшихся по итогам чекового аукциона чековому инвестиционному фонду "Социум". Аукцион этот состоялся полтора года назад. Ъ уже рассказывал в прошлом арбитражном обзоре (#39, от 18 октября) о практике разрешения судебных споров, связанных с давно минувшими чековыми аукционами. Рассмотренный иск "Социума" к Вологодскому фонду имущества еще раз показал, сколь щепетильно относятся судьи к требованиям об аннулировании сделок, если они так или иначе связаны с ваучерами.
Предыстория конфликта такова. С 1 по 16 апреля 1993 года Вологодский фонд имущества проводил аукцион по продаже акций завода ЖБИ-1. ЧИФ "Социум" принял в нем участие, вложив 120 чеков. Всего же на аукцион было подано три заявки с вложением 129 чеков. Согласно положению о специализированных чековых аукционах, расчет курса аукциона определяется путем деления всего количества акций, выставленных на продажу, на количество чеков, предложенных победителем аукциона. Согласно этому положению, ЧИФ "Социум" должен был получить 5280 акций. Однако 960 из них фонд имущества оставил себе, изменив соответственно курс аукциона.
ЧИФ "Социум" подал в суд на фонд имущества, потребовав признать недействительными итоги аукциона. Тяжба длилась более года. Допущенное фондом превышение полномочий было для суда очевидно, ведь тот не являлся участником аукциона и не имел права отчуждать в свою пользу часть акций, выставленных на продажу. И тем не менее арбитражная коллегия не стала действовать "хирургическим" методом — признавать недействительным сам чековый аукцион и сделку купли-продажи акций. Судьи аннулировали лишь протокол, в котором содержался расчет курса акций. Теперь Вологодскому фонду имущества придется отдать ЧИФ "Социум" удержанные ценные бумаги.
А вот чековый аукцион по продаже акций угличского АО "Мечта" арбитражному суду пришлось признать полностью незаконным. Итоги этого аукциона оспорил прокурор Ярославской области. Он сообщил в иске, что по действующему законодательству продавать акции государства в капитале АО можно лишь в том случае, когда в акционерное общество преобразуется государственное или муниципальное предприятие. В данном же случае АО "Мечта" было учреждено не коллективом госпредприятия, а двумя юридическими лицами — торговым предприятием "Универсам" и комитетом по управлению имуществом Углича (передавшим "Мечте" в качестве вклада в уставный капитал часть здания "Универсама").
Заметим, что Ярославский арбитражный суд не оценил оригинальность такого способа отчуждения госимущества и в марте 1994 года отклонил прокурорский иск. Но Генпрокуратура настояла на том, чтобы это дело рассмотрел Высший арбитражный суд. В итоге суд признал недействительным не только протокол чекового аукциона по продаже акций АО "Мечта", но и ту часть его устава и учредительного договора, где говорится о продаже акций на чековом аукционе.
Приватизация в Москве более законна, чем в Когалыме
Тяжело приходится судьям, пытающимся разобраться в хитросплетениях московской приватизации. Служитель Фемиды, получивший к своему производству спор из-за какого-нибудь подвала в центре столицы, оказывается втянутым в большую политику. Ибо выясняется, что Госкомимущество считает подвал федеральной собственностью, а правительство Москвы убеждено, что спорные площади принадлежат ему как минимум с 1917 года. Но в этом еще есть шанс разобраться. А вот что делать с прокурорскими исками об отмене сделок, совершенных в соответствии с указами президента РФ об особом порядке приватизации в Москве? Ведь эти указы (от 28 августа 1991 года и 19 декабря 1991 года) впоследствии были признаны незаконными Конституционным судом.
Дух и буква указов были строго соблюдены при выкупе комбинатом питания "На Ильинке" двух строений в центре Москвы (ул. Богдана Хмельницкого, 2/15, стр. 1 и 1в). Прокуратура Москвы решила вернуть здания государству, подав иск к Москомимуществу и городскому фонду имущества. "Особый порядок приватизации" в данном случае заключался в том, что трудовой коллектив комбината питания "На Ильинке" создал не АО открытого типа, а... коллектив поменьше (названный
предпринимательским). Тот же, в свою очередь, учредил АОЗТ "На Ильинке". Это АО в сентябре 1993 года выкупило у Москомимущества два строения по ул. Богдана Хмельницкого, занимаемых комбинатом питания.
Суд оставил здания за этим АОЗТ. Он исходил из того, что постановление Конституционного суда о незаконности упомянутых указов президента не содержит оговорки о распространении его действия на прошедшее время. Следовательно, проведенная по указам приватизация предприятий торговли и общепита законна. А кто не успел, тот опоздал.
В отличие от Москвы, в Когалыме приватизация госсобственности ведется, как правило, традиционно, по закону. Правда, одно из когалымских судебных дел, рассмотренных судом в минувшем месяце, показало, что иногда продавец госимущества не прочь навязать покупателю не совсем законные условия продажи объекта. В данном случае Когалымский комитет по управлению имуществом по итогам конкурса продал торговому предприятию "Спутник" здание и имущество одноименного магазина — но с условием, что торговая точка будет перепрофилирована в продуктовую. "Спутник" же продолжил торговать в ней электробытовыми и спортивными товарами. Тогда комитет решил отсудить у "Спутника" проданный объект.
В суде истец доказывал, что торговое предприятие обязано было перейти на продуктовый профиль, так как это было не только условием договора о продаже ему магазина, но и конкурсным условием. Ханты-Мансийский арбитражный суд в августе 1994 года с этим согласился и признал недействительной сделку купли-продажи магазина. Но торговое предприятие подало жалобу на это решение. И кассационная коллегия Высшего арбитражного суда возвратила ему магазин. Суд объяснил комитету-истцу, что по "Временному положению о приватизации государственных и муниципальных предприятий в РФ по конкурсу" он вправе был требовать от покупателя лишь сохранения профиля продаваемого объекта, но не его изменения. Решив исправить ошибку комитета, суд признал недействительным условие оспариваемого договора об изменении специализации магазина. В иске же комитета к "Спутнику" было отказано.
Покупать скверы, похоже, нельзя, а военные ГАЗы — можно
Прокуроры хватаются за голову: предприимчивые "новые русские" все чаще предпочитают приобрести в собственность то, что, по прокурорскому разумению, было, есть и будет исконно государственным имуществом. Вот АО "Север" купило у Читинского комитета по управлению имуществом Центральный парк культуры и отдыха им. Победы. С 1991 года оно арендовало этот парк у отдела культуры Читинского исполкома. Этот отдел согласился вписать в договор аренды право "Севера" выкупить парк, что АО и сделало. Но сей факт возмутил читинского областного прокурора, который обратился в суд с иском о признании недействительной сделки купли-продажи парка.
Любопытно, что администрация Читы не поддержала прокурорскую позицию. Руководство города с легким сердцем рассталось с главным местом отдыха читинцев, которое не на что было содержать. Тем не менее прокуратура настаивала на возврате парка в муниципальную собственность. Мотивы иска таковы: во-первых, арендодателю (отделу культуры) никто не давал полномочий разрешать выкуп имущества учреждения культуры, а во-вторых, сама возможность такого выкупа существенно ограничена постановлением Совмина РСФСР от 11 ноября 1990 года. К тому же парк был продан АО "Север" по остаточной стоимости, а если бы его реализовали на аукционе, то горбюджет получил бы за него гораздо больше.
Тяжба за парк длится более полугода, но судебные инстанции не решаются ставить в ней точку. Первоначальное отклонение иска Читинским арбитражем было опротестовано Генпрокуратурой и, как следствие, отменено Высшим арбитражным судом. Но последний почему-то возвратил дело в Читинский арбитраж, симпатия которого явно на стороне покупателя парка. Правда, Генпрокуратура готова бороться до последнего и в случае повторного отказа в иске вынесет новый протест. Так что наш вам совет: не покупайте парки — засудят.
Да и не только парки — не стоит вообще делать экстравагантные покупки. Неприятности сулит, к примеру, обзаведение военной техникой. Это испытала на себе научно-производственная фирма "Уран", купившая у завода "Тяжэкс" 17 автомобилей ГАЗ-4108 (базовые шасси для военной техники). Впоследствии "Уран" обменял 15 автомобилей из этой партии у Зимовниковского казачьего юрта на зерно. А тот, в свою очередь, передал 8 автомобилей Сельскому большому казачьему юрту в обмен на 320 тонн пшеницы.
Воронежская прокуратура предъявила иск о признании всех этих сделок недействительными. По сведениям прокуратуры, реализованные "Тяжэксом" базовые шасси являлись комплектующими изделиями для техники, выпускаемой по заказам Минобороны. А продажа военной техники запрещена указом президента РФ от 22 февраля 1992 года и постановлением правительства РФ от 10 декабря 1992 года. Прокуратуру поддержало Главное бронетанковое управление Минобороны, ответившее на запрос воронежского прокурора, что базы ГАЗ-4108 действительно являются военной техникой. Ответ был дан в связи возбуждением уголовного дела по факту злоупотребления служебным положением должностными лицами "Тяжэкса" при реализации упомянутых автомобилей.
Уголовное дело — весомый довод в арбитражном споре. Поэтому Ростовский арбитражный суд не стал перечить прокуратуре, полностью удовлетворив ее иск. Однако затем иск попал в порядке надзора к зампредседателя Высшего арбитражного суда Василию Витрянскому. И он вынес протест на решение Ростовского арбитража, заметив, что базовые шасси не являлись самостоятельным предметом вооружения. Ростовские судьи не учли, что они были специально доработаны "Тяжэксом" для использования в гражданских целях. К тому же Минобороны письмом от 20 июля 1993 г. разрешило предприятию продать их.
В итоге дело вернулось в Ростовский арбитраж, который вряд ли сможет проигнорировать протест. Так что базовые шасси, по всей видимости, останутся у казаков, а "Тяжэксу" не придется возвращать их стоимость фирме "Уран".
Передел недвижимости: ГКИ начинает и выигрывает
В минувшем месяце Госкомимущество не проиграло в суде ни одного иска, в которых оспаривались его действия по изъятию недвижимости у истцов. Отклонен был, в частности, иск о признании незаконным изъятия здания в центре Москвы (Смоленская-Сенная пл., влад. 30, стр. 1) у Московского центра непрерывного образования и передачи его МИД.
Центр, требуя вернуть ему здание, ссылался на закон об образовании, запрещающий изымать площади у образовательных учреждений. Казалось бы, аргумент неопровержимый. Тем не менее Госкомимуществу удалось доказать свою правоту. По словам ответчика, спорный дом вообще не может считаться зданием образовательного учреждения, так как он полностью разрушен в результате пожара и не подлежит восстановлению. МИД же собирается снести этот дом и на его месте построить служебное здание. Кстати, компенсацию за спорное строение истец (тогда он назывался Московским авиационным приборостроительным техникумом) получил еще в 1992 году. Ему предоставили новое здание в Орехово-Борисово (ул. генерала Белова, 6). Так что его требование о возврате старого разрушенного дома в центре Москвы суд счел необоснованным.
Что и говорить, обидно лишаться неисчерпаемого источника доходов, коим является недвижимость в пределах Садового кольца. В иных случаях, заметим, единственного источника. Несколько месяцев назад правительство России и Госкомимущество изъяли здание по проспекту академика Сахарова (д. 18) у ТОО "Гипронисельхоз". Товарищество подало на обидчиков в арбитражный суд, однако поддержки там не нашло. И не потому, что изъятое здание предназначалось Московскому областному арбитражному суду. Выяснилось, что "Гипронисельхоз", будучи еще госинститутом, незаконно получил это здание в аренду от Минсельхозпрода СССР. Тогда, осенью 1991 года, это союзное министерство уже не вправе было распоряжаться госимуществом на территории России. Сейчас же, став товариществом, "Гипронисельхоз" и вовсе потерял права на площади, на которых размещался одноименный госинститут. Вместе с ним выселяться придется и банку "Опцион", который размещался в спорном доме по договору субаренды с "Гипронисельхозом".
Следует признать, что многочисленные тяжбы по искам к Госкомимуществу научили-таки его изымать помещения у различных НИИ и госучреждений, не нарушая при этом закона. Причем нынешнее законодательство позволяет комитету изымать даже ту федеральную собственность, которая находится в полном хозяйственном ведении у предприятий (если она используется не в уставных целях — например, сдается в аренду). Шансы же вернуть через суд изъятые площади весьма невелики.
Органы управления теперь лишены права на иск
В практике рассмотрения так называемых управленческих споров появились новые веяния. Теперь, если иск о признании недействительным решения госоргана подает не предприятие, а министерство или ведомство, то суд его рассматривать не будет (прекратит производство по делу). Правда, такое решение суд примет лишь в случае, если ведомство подало иск в защиту своих интересов как органа управления (а не в защиту прав его подчиненных предприятий).
Постановление об этом принял пленум Высшего арбитражного суда, рассмотревший иск Министерства образования России к Госкомимуществу. Минобраз оспаривал распоряжение зампредседателя ГКИ Петра Мостового о преобразовании подчиненного истцу завода #5 имени Дзержинского в структурное подразделение государственного технического коммерческого центра "Электробыт". Представитель истца пожаловался суду, что Госкомимущество "выкрало" у министерства не имеющий аналогов в стране завод по изготовлению наглядных пособий, перепрофилировав его на производство комнатных антенн и удлинителей. По сведениям же ГКИ, просьба о передаче завода центру "Электробыт" исходила от администрации Щелковского района Московской области. Сам коллектив завода против такой реорганизации не возражал. А вот Министерство образования решило во что бы то ни стало добиться возврата предприятия в свое подчинение.
Более года различные инстанции суда размышляли над тем, прав ли Минобраз. Сначала его иск был отклонен, потом удовлетворен. Однако последнее решение было опротестовано председателем Высшего арбитражного суда Вениамином Яковлевым, предложившим пленуму суда прекратить производство по делу. Члены пленума так и сделали. Оказалось, что три судебные инстанции невнимательно читали Арбитражный процессуальный
кодекс (ст. 2, 3), в котором сказано, что органы управления могут подавать иски лишь в защиту прав и интересов организаций, а не в своих собственных интересах.
Участь Минобраза постигла в суде и правительство Москвы, которое с упорством, достойным лучшего применения, требовало в суде от Госкомимущества вернуть ему пансионат "Дружба" (бывшую собственность СЭВ). Точнее, аннулировать распоряжение ГКИ о приватизации пансионата. Коротко о том, что предшествовало этому нашумевшему спору. Осенью 1991 года председатель Комитета по оперативному управлению СССР Иван Силаев распорядился передать мэрии Москвы имущество СЭВ. Перечислив на счет секретариата СЭВ 86 млн руб., мэрия сочла себя собственником принадлежавших СЭВ "здания-книги" в центре Москвы, гостиницы и ресторана "Мир", автобазы, типографии и пансионата "Дружба" в Наро-Фоминском районе. При этом правительство Москвы запретило пансионату и гостинице самостоятельно приватизироваться. Тем не менее ГКИ решил акционировать пансионат. Это решение и оспорило в суде ведомство Лужкова.
Сначала суд отклонил иск, признав, что имущество СЭВ в связи с его ликвидацией перешло сначала в ведение СССР, а затем России (в лице ГКИ). Однако по жалобе правительства Москвы это решение было отменено кассационной коллегией суда, возвратившей дело на повторное рассмотрение. Оно же завершилось неожиданно для обеих сторон: суд прекратил производство по делу. Мотивированное определение суда еще не подписано, но, как стало известно Ъ, суд признал правительство Москвы органом управления, не имеющим права на иск в своих интересах.
Такая мотивировка представляется экспертам небесспорной, ведь ведомство Лужкова доказывало, что оно собственник имущества СЭВ и именно в этом качестве выступало в суде. Хотя посольство Польши проинформировало Ъ, что Внешэкономбанк не принял к исполнению операцию по перечислению мэрией Москвы денег на счет СЭВ, расценив сделку как нелегальную (ведь договора купли-продажи имущества СЭВ не существует). Бывшие соцстраны считают, что имущество ликвидированного Совета экономической взаимопомощи — это их (вместе с Россией) совместная собственность, переданная ликвидационной комиссией СЭВ мэрии Москвы лишь на сохранение до определения ее судьбы путем переговоров. Впрочем, проблема сэвовского наследства выходит за рамки этого арбитражного спора.
Оборонное КБ вернуло себе статус предприятия
Несовершенное, во многом противоречивое законодательство оставляет судьям широкое поле для творчества. Все чаще им приходится рассматривать дела, которые сами они называют оценочными (то есть допускающими прямо противоположные судебные решения). К таким спорам можно отнести недавний иск опытно-конструкторского бюро "Звезда" к Госкомимуществу. Истец просил признать недействительным распоряжение ГКИ от 9 августа 1994 года о преобразовании "Звезды" в структурное подразделение калининградского машиностроительного завода "Стрела". Распоряжение было принято "с учетом мнения Госкомоборонпрома России и Минобороны России". Однако ОКБ "Звезда", выполняющее оборонные заказы, выступило против реорганизации, считая, что она приведет к ухудшению его финансового положения.
Спор истца и ГКИ свелся к тому, вправе ли был комитет-ответчик реорганизовывать госпредприятие без согласования с Минэкономики и ГКАП (как того требует постановление правительства РФ от 10 февраля 1994 года "О делегировании полномочий правительства РФ по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности"). Коллегия суда по спорам в сфере управления решила, что согласование фактически состоялось, так как упомянутые ведомства одобрили оспариваемое решение ГКИ (правда, уже после его принятия). Однако кассационная инстанция рассудила иначе — признала распоряжение о реорганизации недействительным. По ее мнению, ГКИ обязан был соблюсти предварительный порядок согласования. Причем "согласование" не тождественно "согласию", то есть Минэкономики и ГКАП могли вынести и отрицательное заключение. Но главное, по мнению суда, чтобы запрос к ним поступил именно на стадии подготовки решения Госкомимущества.
Заводу не удалось оспорить принудительную приватизацию
Судебная примета: уже через несколько месяцев после создания нового контролирующего госоргана к нему поступают первые иски от лиц, находящихся в сфере его контроля. В минувшем квартале в роли ответчика попробовало себя Федеральное управление по делам о несостоятельности (банкротстве). Истец — АО "Макет-Ф" (бывший опытный завод "Макет") — просил отменить распоряжение ФУДН о его принудительной приватизации. Управление приняло его 12 августа 1994 года в связи с неплатежеспособностью АО. Однако подписавший иск от имени АО гендиректор Литвинов убеждал суд, что "Макет-Ф" вполне платежеспособен — не пользуется заемными средствами и вовремя выплачивает зарплату сотрудникам.
В ответ ФУДН поинтересовалось: а кто, вы, собственно такой, господин Литвинов? Оказалось, что управление-ответчик успело уволить директора одновременно с принятием решения о принудительной приватизации завода. Причина его отстранения от должности — "несвоевременная подготовка и предоставление документов по приватизации". Новым управляющим АО "Макет-Ф" ответчик назначил своего работника г-на Шпурова. Однако уволенный директор оставил у себя печать предприятия, которой он и скрепил исковое заявление АО к ФУДН.
Директору не повезло — суд отклонил его иск, признав, что г-н Литвинов не вправе был подписывать его после освобождения от должности гендиректора. Арбитраж не вдавался в вопрос о законности увольнения директора — это прерогатива райсуда, куда Литвинов вправе подать иск о восстановлении на работе.
Астробанк доказал, что штрафовать его должен ЦБ
Еще один фискальный орган, дебютировавший в качестве ответчика, — Федеральная служба России по валютному и экспортному контролю (ВЭК). В октябрьском арбитражном обзоре Ъ рассказывал, как ВЭК проиграла первый иск, поданный к ней Компанией объединенных кредитных карточек. Напомним, что ВЭК обязала компанию уплатить штраф в $3,4 млн за совершение ею в 1993 году без разрешения ЦБ валютных операций по счету в Okobank (Финляндия). Однако компания убедила суд, что распоряжалась вовсе не своими деньгами, и суд отменил решение о штрафе.
А несколько недель назад представитель ВЭК был вновь вызван в Высший арбитражный суд. На этот иск подал Астробанк, которого ответчик оштрафовал на 643,5 млн руб. за нарушения в ведении учета валютообменных операций, допущенные с 1 февраля по 31 мая 1994 года. Нарушения выражались в том, что Астробанк не заполнял бланки по форме #77 и не учитывал их на внебалансовом счете, хотя и вел строгий внутренний учет валютообменных операций. Сумму
штрафа составил чистый доход Астробанка от операций по купле-продаже иностранной валюты за указанный период.
Главный довод Астробанка в иске к ВЭК заключался в том, что ответчик вообще не правомочен был штрафовать банк за данный вид нарушений. По закону "О валютном регулировании..." лишь ЦБ России устанавливает порядок наложения штрафов за неправильное ведение учета валютных операций. А Центробанк в инструкции от 25 января 1994 года определил, что штрафы в данном случае должны налагаться его теруправлениями, а не ВЭК России. Ответчик вынужден был согласиться с этим доводом, и суд признал решение о штрафе недействительным. Правда, это не означает, что завтра истца не оштрафует за то же нарушение Центробанк. Впрочем, истец убежден в том, что он не заслужил штрафных санкций, и в случае чего готов судиться с ЦБ.
Таможня наказала фирму, не сдержавшую свое слово
Государственный таможенный комитет РФ в суде не новичок, хотя ему самому приходится выступать ответчиком нечасто (иски, как правило, предъявляются непосредственно к его территориальным органам в местные арбитражи). В этом квартале ГТК отстоял в суде штрафные санкции, примененные к АОЗТ "Горизонт Технолоджис" Шереметьевской таможней (и подтвержденные в письме ГТК). Хотя сумма их невелика (5,8 млн руб.), спор истца с ГТК являлся своего рода прецедентом.
АО "Горизонт Технолоджис" было наказано за то, что не выполнило данное таможне обещание вывезти до 1 ноября 1993 года с территории России жесткие диски и компьютерные платы. Они были ввезены гражданином США Джоном Бамбом для отлаживания компьютерной программы силами "Горизонт Технолоджис". Фирма нарушила срок вывоза одной из частей к ЭВМ стоимостью $1900, за что и была оштрафована таможней.
АО "Горизонт Технолоджис" оспорило штраф в суде. По мнению истца, Таможенный кодекс не требует обязательного вывоза временно ввезенных товаров после истечения сроков вывоза. Необходимо было лишь переоформить таможенные документы. Этого фирма сделать не успела, так как в этот период ее пытались выселить из занимаемого помещения. Суд, однако, счел, что таможня не обязана была вникать в проблемы фирмы. Раз срок вывоза не был продлен, значит, штраф законен.
Суд умерил аппетиты налоговых служб
Иски налоговых инспекций о взыскании с фирм доходов, полученных, по мнению истцов, с нарушением законодательства, стали в местных арбитражных судах массовым явлением. Высший арбитражный суд рассматривает их в порядке надзора уже после решений областных арбитражей — и нередко их отменяет. Ниже будут приведены два типичных иска налоговых служб, которые надзорная инстанция сочла необоснованными и отклонила.
Налоговая инспекция по Таймырскому автономному округу предъявила иск к коммерческому банку "Таймыр" о признании незаконной деятельности ответчика в период до получения им лицензии Центробанка (с 9 января по 28 января 1991 года) и взыскании в бюджет доходов от этой деятельности (8 млн руб.). Истец сослался на закон "Об основах налоговой системы РФ", разрешивший налоговым органам взыскивать в судебном порядке доходы от незаконной деятельности фирм и банков. Однако суд отклонил этот иск. Фактически инспекция требовала применить ст. 49 Гражданского кодекса, по которому в госбюджет взыскиваются доходы от сделок, признанных недействительными. Но эта статья применяется лишь в случае, когда действия фирмы противоречат интересам государства и общества или при наличии умысла у обеих сторон по сделке. Из акта же проверки налоговой инспекцией банка "Таймыр" не следовало, что его
деятельность до получения лицензии носила противоуставный характер или навредила интересам государства.
Свердловская областная налоговая инспекция пыталась взыскать через суд с АО открытого типа "Технезис — Быстрые пельмени" прибыль 38,6 млн руб., полученную до его регистрации как предприятия. По сведениям инспекции, это АО до регистрации открыло в СКБ-банке временный расчетный счет для сбора взносов учредителей акционерного общества. Один из его учредителей, международная корпорация "Технезис", заключила с СКБ-банком договор, поручив ему управлять инвестициями, которые учредители направят в уставной фонд АО "Технезис — Быстрые пельмени". На эти средства банком начислялись 150% годовых, которые инспекция и сочла незаконной прибылью АО.
Суд же не согласился с истцом. Он признал, что, во-первых, годовые проценты являлись до регистрации АО собственностью не его, а учредителей этого акционерного общества. А во-вторых, налоговым органам вообще не предоставлено право предъявлять в суд иски о взыскании доходов незарегистрированного предприятия. Иск Свердловской налоговой инспекции также был отклонен.
Если доходы предприятий налоговые органы взыскивают через суд, то штрафы с фирм они вправе взимать в безакцептном порядке. Хотя и штрафы далеко не всегда налагаются правомерно. Но это тема налогового обзора. Мы же упомянем лишь о недавнем разъяснении Высшего арбитражного суда, признавшего, что органы налоговой полиции не имеют права взыскивать с предприятий штрафы за нарушение закона "О применении контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением" (так как это прерогатива налоговых инспекций). Это разъяснение уже применяется на практике: так, суд удовлетворил иск МП "Чорон" к Департаменту налоговой полиции по Республике Саха (Якутия) о признании незаконным штрафа в 2,7 млн руб., наложенного на истца за то, что он обслуживал покупателей без применения кассового аппарата. Суд аннулировал постановление о штрафе лишь потому, что эту санкцию применила налоговая полиция.
Кредитор, ты не прав
Заключительная часть обзора посвящена спорам кредиторов с гарантами ссуд, полученных и не возвращенных фирмами-заемщиками. Хотя банкиры в приватных беседах заверяют, что кредиты выбиваются из должников отнюдь не через суд, тем не менее число подобных арбитражных тяжб не уменьшается.
Коммерческий банк "Нефтепродукт" вот уже более полугода пытается отсудить у госпредприятия "Туванефтепродукт" 81,6 млн руб. — ссуду, не возвращенную фирмой "Гурав", проценты по ней и пеню. "Туванефтепродукт" выступил гарантом возврата этого кредита и процентов. Примечательно, что банк даже не указал фирму "Гурав" в качестве второго ответчика, надеясь получить всю сумму иска с гаранта. Однако это оказалось не так просто. Поначалу арбитражный суд Тувы удовлетворил иск к гаранту, но Высший арбитражный суд отменил этот вердикт. Он разъяснил, что гарантия — это дополнительное обязательство, а основным является обязательство заемщика возвратить ссуду. Поэтому суду следовало привлечь в качестве ответчика фирму "Гурав" и лишь при отсутствии денег у нее на счете удовлетворять иск за счет гаранта. Но в любом случае с гаранта нельзя было взыскивать пеню за просрочку погашения ссуды, ведь он в гарантийном письме не обещал уплатить ее кредитору.
Освободил суд от ответственности и банк "Стандарт" — гаранта кредита, предоставленного банком "Финансы и кредит" предприятию "Скат". Первоначально задолженность по ссуде (163,3 млн руб.), а также неустойка были взысканы с гаранта. Но впоследствии суд отменил это решение. Он признал, что исходя из смысла договора гарантии он автоматически продлевается при пролонгации кредитного договора. Но банк "Финансы и кредит" продлевал срок действия кредитного договора не один, а четыре раза. Суд согласился с доводом гаранта о том, что гарантия продлевалась лишь при первой пролонгации кредитного договора. Суд также отметил, что иск к гаранту был предъявлен с пропуском срока, установленного Гражданским кодексом (три месяца со дня наступления срока возврата кредита). В итоге иск был направлен на новое рассмотрение в Мосгорарбитраж, где он скорее всего будет удовлетворен за счет заемщика. Однако вряд ли предприятие "Скат" исполнит решение суда о возврате кредита.
В отличие от банка "Финансы и кредит", Московский межрегиональный коммерческий банк (ММКБ) не стал подавать в суд на гаранта кредита, не возвращенного фирмой "Росмаркет и Татьяна", а списал с гаранта ссуду и проценты (182,6 млн руб.) в безакцептном порядке. Однако впоследствии оказалось, что соглашение сторон, разрешающее банку безакцептное списание ссуды с гаранта, не было подписано руководителем самого гаранта — МП "Растра". После того как этот факт был признан судом и ММКБ вернул малому предприятию списанную сумму, оно подало иск о взыскании с банка процентов за пользование чужими денежными средствами (416,7 млн руб.). И Высший арбитражный суд признал это требование обоснованным. Ведь банк, по мнению суда, скорее всего знал о подписании упомянутого соглашения от имени МП "Растра" ненадлежащим лицом (так как это лицо возглавляло другое предприятие, являвшееся клиентом ММКБ). Надзорная коллегия обязала Мосгорарбитраж уточнить сумму иска и удовлетворить его. И хотя точка в этом споре еще не поставлена, уже можно говорить о начавшемся преодолении судом собственного консерватизма в вопросе о взыскании процентов за пользование чужими средствами. Пожалуй, это наиболее важный и обнадеживающий прецедент в нынешней арбитражной практике.
Екатерина Ъ-Заподинская