На прошлой неделе правительство изложило план по принятию ряда законопроектов, которые косвенно могу облегчить процедуру взыскания квартир, заложенных по ипотечным кредитам. О том, может ли судебный пристав выселить должника на улицу, не пустить его за границу и инициировать возбуждение уголовного дела в отношении руководителя, выдавшего сотруднику справку о "серой" зарплате, в интервью "Ъ" рассказал директор Федеральной службы судебных приставов (ФССП) НИКОЛАЙ ВИННИЧЕНКО.
— Финансовый кризис добавил работы судебным приставам?
— Я бы не сказал, что работы стало больше. Думаю, это связано с тем, что суды пока не переработали тот объем документов, который к ним должен поступить от кредиторов. Какие-то изменения, по нашим прогнозам, произойдут в начале следующего года, когда к нам начнут поступать исполнительные листы. Естественно, мы также прогнозируем рост количества уголовных дел по статье 177 УК РФ, которая предусматривает возможность привлекать злостных неплательщиков к уголовной ответственности. Судя по динамике последних лет, когда ежегодный прирост исполнительных документов составлял 4-5 млн штук, мы в принципе ожидали увеличения количества исполнительных документов. Но пока в этом году оно произошло на 1 млн штук. То есть наблюдается некая стабилизация.
— Может, причина этой "стабилизации" в неповоротливости судебной системы?
— Мне трудно судить, в чем причина. Но, наверное, нельзя говорить о неповоротливости судебной системы, у нас она просто своя. Она не рассматривает доказательства в упрощенном порядке, как в других странах. Есть система кассационного, апелляционного обжалования, плюс еще надзорные инстанции. То есть для вступления решения в законную силу должно пройти определенное время.
— В Америке сейчас бывает и так, что должник возвращается домой и обнаруживает у дверей чемоданы, собранные судебными приставами. Готовы ли вы к такому повороту событий?
— В нашем законодательстве уже сейчас предусмотрена возможность пристава проникать в жилище помимо воли его владельца, но с февраля текущего года зарегистрировано всего 23 таких факта в 19 регионах страны. Причем каждый из них был абсолютно оправдан, и никаких скандалов не было.
Говорить о том, что квартиру, которая была куплена по ипотеке и при продаже входит в сумму долга, мы описываем и продаем помимо воли должника, теоретически можно, но на практике пристав десять раз напомнит должнику о том, что он имеет возможность погасить долг добровольно. И потом принудительная продажа имущества — процесс долгий, связанный с подбором оценщика, объявлением конкурса Федеральным агентством по управлению имуществом, организацией торгов. Поэтому у должника есть масса возможностей для того, чтобы с честью выйти из ситуации. Понимаете, мы не работаем по принципу катка. Бывают ведь ситуации, когда граждане не могут расплатиться по долгам в силу того, что уровень доходов не позволяет. Поэтому мы большие надежды связываем с проектом закона о банкротстве физлиц. В этом законе предусмотрена возможность списания задолженности и применение других процедур, направленных на финансовое оздоровление. Но, если мы исчерпаем все возможности принудительного взыскания и должник не пойдет нам навстречу, не исключаю, что придется применять и крайние меры.
— А база для таких мер есть?
— Вопрос выселения и дальнейшего проживания должника должен рассматривать суд при вынесении судебного решения. Но мы сталкиваемся со случаями, когда в судебном решении не оговаривается вопрос предоставления выселяемым гражданам жилплощади, например, из маневренного фонда. По большому счету приставы не должны решать этот вопрос. Но тем не менее мы решаем, и в данном случае нам существенную поддержку оказывают органы местного самоуправления.
— Можно уже сказать, сколько взыскала служба по кредитным задолженностям в этом году?
— Мы такой статистики не ведем. Могу сказать, что на сегодня у нас по России зарегистрировано всего 97 лиц, в отношении которых мы возбудили уголовные дела по факту злостного невозвращения кредитов. В прошлом году их было еще меньше. По делам в отношении юрлиц статистика также пока осталась на прежнем уровне.
— Как, на ваш взгляд, кризис отразится на финансовых результатах службы?
— Что касается пополнения доходной части бюджета, пока мы не выбиваемся из тех планов, которые для себя наметили. Но я думаю, что если увеличится количество судебных решений и исполнительных актов, касающихся возврата денежных средств, то возрастет и сумма исполнительского сбора, который мы взыскиваем в связи со злостным уклонением от исполнения судебных решений. Так что увеличится и доходная часть бюджета.
— Существует ли у вас список должников первой важности?
— У нас это называется исполнительное производство федерального контроля. Действительно, такой список есть, и он обновляется каждый месяц. На сегодняшний день в нем 67 пунктов, и говорить о том, что за последний месяц произошел обвал проблемных исполнительных производств, оснований нет. Самые крупные должники на сегодня, по которым работа уже завершена,— это "ЗИЛ-Москва" (дело о банкротстве было возбуждено 29 декабря 2003 года, а в январе 2004 года суд его прекратил.— "Ъ"), Челябинский автоматно-механический завод, ФГУП "Прикладная химия" (Ленинградская область), ФНПЦ "Станкомаш", ГУП "Камчатсккоммунэнерго", "Чеченнефтехимпром".
— Там есть какие-то особые проблемы?
— По крупным должникам проблемы были всегда, потому что большинство из них находится на грани или в процедуре банкротства. Мы понимаем, что неосторожными действиями можно просто разрушить экономику региона, потому что даже перечисленные мною предприятия являются градообразующими или влияют в целом на отрасль. Вот недавно был ряд публикаций в отношении ПО "Баррикады", которое мы совместно с Российским фондом федерального имущества продавали практически единым лотом. Это предприятие оборонного значения, и для нас принципиальным был вопрос, чтобы при реализации не погибло само производство. Поэтому под контролем правительственной комиссии по оборонно-промышленному комплексу мы продали эти мощности платежеспособному предприятию. С одной стороны сохранились его мощности, с другой — бюджет получил серьезные отчисления.
— Вы советуетесь по этому списку с кем-то вышестоящим?
— Естественно, по актуальным проблемам я докладываю министру. У нас есть специальная правительственная комиссия по оборонно-промышленному комплексу, которая координирует нашу работу по исполнению судебных решений должниками в этой сфере. Есть позиции, которые мы получаем от заинтересованных министерств и ведомств. Но говорить о том, что Винниченко позвонил в Кремль и спросил, продавать или не продавать предприятие, нельзя.
— А "Красэйр" входит в этот список?
— Конечно. Но это уже отдельный вопрос, и там не такая сумасшедшая сумма долга, как по вышеперечисленным предприятиям.
— Говорят, что приставы начали описывать имущество "Красэйра" еще до вступления в силу судебного решения?
— Вне судебного решения мы исполнительное производство начинать не вправе. Судебные решения там были еще в 2007 году, но предприятие погашало долги по мере возможностей. Но на сегодня образовалась ситуация, когда его финансовые возможности подошли к пределу. Количество кредиторов "Красэйра" на сегодняшний день не менее пятидесяти, а сумма долга — около 200 млн руб. и $4,5 млн, так что нужно было принимать какие-то меры. Насколько я знаю, предприятие входит в стадию банкротства, но решение арбитражного суда на этот счет пока нет. И пока процедура наблюдения не введена, мы обязаны проводить исполнительские действия с имуществом должника. Поэтому было принято решение о наложении ареста на имущество, к которому относятся в том числе и воздушные суда, и подготовке к его продаже. Даже если суда находятся в лизинге, мы обязаны оценить существо договорных отношений и иметь потенциальную возможность это имущество реализовать.
— Там есть вообще что реализовывать?
— Сейчас мы совместно с Федеральным агентством по управлению госимуществом оцениваем то, что было арестовано. Дальше будет принято соответствующее решение: либо о реализации этого имущества, либо, если будет введена процедура наблюдения, о приостановлении исполнительских действий.
— В мае на рабочей встрече с министром юстиции Александром Коноваловым Дмитрий Медведев назвал службу судебных приставов одним из самых уязвимых мест и попросил оптимизировать ее работу. Какая работа была проведена?
— Я сразу скажу, что таких слов президент не говорил. Вам нужно зайти на президентский сайт, где имеется стенограмма этой беседы. Он говорил о том, что исполнение судебных решений является конечной точкой правосудия и влияет на оценку судебной системы. Это разные вещи. На мой взгляд, эффективность нашей службы год от года повышается, соответствующие данные можно посмотреть на нашем сайте (за первое полугодие 2008 года "фактическим исполнением окончено более 9 млн исполнительных производств, что на 18,8 % больше, чем за аналогичный период прошлого года" — информация с сайта службы.— "Ъ"). Согласно федеральной программе, до конца 2010 года мы должны довести результативность работы службы до 80%. Я убежден, что это нам по силам. Мы после той встречи с президентом разработали концепцию развития службы. Например, предусмотрели внедрение информационных технологий в ближайшие три года. Одновременно мы проводим работу по созданию единой базы данных должников и их имущества. Я наблюдал работу приставов в Европе. Там сотрудник практически не выходит за пределы кабинета. Он в автоматическом режиме рассылает запросы в нужные органы, накладывает арест на имущество должника. Может отследить, из какого банкомата должник, который говорит, что у него нет денег, их снимает. Нам пока до этого далеко, но тем не менее самое лучшее у наших коллег мы взяли и теперь внедряем в регионах. Вопрос в другом. Уровень тех задач, которые мы выполняем, не поддержан социальным статусом пристава. У приставов зарплата в два раза ниже, чем у коллег из других правоохранительных органов. Поэтому мы и комплектуем службу по остаточному принципу — за счет тех, кто уволился из МВД, ФСБ, налоговых органов.
— То есть если добавить приставам денег, они сразу начнут работать хорошо?
— Я это знаю на примере органов прокуратуры, в которой я работал и пережил все катаклизмы 1990-х годов. В прокуратуре тогда тоже был период, когда мы брали на работу даже студентов. А когда зарплаты подняли, начался расцвет прокуратуры.
— А служба собственной безопасности у вас есть?
— Конечно. Увольнения идут постоянно, потому что программу по борьбе с коррупцией мы внедрили еще два года назад, и до 91% преступлений в собственных рядах мы выявляем своими силами. Хотя общее количество преступлений возросло, ведь мы в прошлом году увеличили численность личного состава с 40 тыс. до 65 тыс.
— А что это за преступления?
— Это злоупотребление служебным положением, превышение власти, взятки.
— Рейдерство?
— Ну, такого понятия в УК нет. Но, на мой взгляд, нам удалось побороть эту болезнь. По крайней мере за последние несколько лет я не припомню значимого скандала, где бы мои сотрудники фигурировали в качестве групп силовой или юридической поддержки тем, кто захватывает крупные объекты. Из последних публикаций — завод имени Попова в Свердловской области. Мы разобрались, там никакого рейдерства нет, а есть огромная налоговая задолженность перед государством, и мы просто исполняли решение налоговых органов. У нас существует специальный приказ, обновляющийся ежегодно, который как раз регламентирует порядок действия судебного пристава в случае его участия в корпоративных спорах. Ну, например, если пристав получает взаимоисключающие судебные решения по одному и тому же вопросу, он обязан доложить по команде и обратиться в суд для определения порядка исполнения этого судебного решения. Также к нам поступают поддельные листы. Из числа последних примеров: в службу судебных приставов Москвы поступило два исполнительных листа, выданных мировым судьей одной из областей Центрального региона, которые обязывали руководство Генпрокуратуры освободить здание на Дмитровке и второе здание, в котором находится прокуратура Москвы. Сейчас для того, чтобы такие факты пресечь, мы совместно с судами заканчиваем реализацию проекта по разработке единого унифицированного бланка защищенного исполнительного листа.
— После вступления в силу закона "Об исполнительном производстве" банкиры жаловались, что работа по отслеживанию движения средств на арестованных счетах полностью легла на их плечи. Как разрешился этот вопрос?
— Пока о таких фактах мне неизвестно. У банковского сообщества достаточно юридических средств защиты для того, чтобы обосновать правомерность своих действий. Потому что в случае сопротивления банка у пристава имеется такая мера, как наложение штрафа, эквивалентного сумме взыскиваемого долга. У нас были случаи, когда такой штраф потенциально мог привести к полному банкротству банка. Потому что, поверьте, суммы взыскиваются иногда немаленькие — сопоставимы с бюджетами отдельных европейских государств. Поэтому банкирам пенять не на что. Если говорить о бремени, которое закон возложил на банки в части предоставления информации, ничего нового мы не изобрели. Это право судебного пристава подтверждено Конституционным судом, и банковская тайна в исполнительном производстве не имеет иммунитета. Единственное, на что могли пенять банки, это обязанность в случае отсутствия на момент запроса средств на счете в момент их поступления информировать об этом службу. Но это не такая уж непосильная задача.
— Закон "Об исполнительном производстве" также разрешил ФССП не выпускать злостных неплательщиков по кредитам и алиментам за границу. Люди волнуются: кризис идет, а новогодние каникулы никто не отменял...
— На мой взгляд, эта мера оказалась достаточно эффективной. На сегодня введено свыше 58 тыс. таких запретов по России. Само объявление возможности запрета выезда привела к тому, что должники приходят и платят. В результате нами взыскано около 900 млн руб., из них около 200 млн руб.— задолженность по алиментам. Но, в общем, к нам поступает на принудительное исполнение 28 млн документов за девять месяцев, эти цифры несопоставимы.
— Как это происходит технически?
— По договоренности с нами ФМС запрашивает у нас информацию о должниках и принимает решение об отказе в выдаче загранпаспорта до погашения задолженности. Если паспорт уже есть, то об отказе вам объявит сотрудник пограничной службы. В течение недели после погашения долга мы снимаем ограничения и заносим гражданина в базу данных пограничной службы. Еженедельно все региональные органы высылают нам по электронной почте списки должников, в отношении которых применено ограничение выезда. Этот список в тот же день направляется в Федеральную пограничную службу (ФПС), данные заносятся в реестр. Одновременно ФПС обменивается со своими органами такой информацией на местах. То есть происходит двойной контроль, чтобы не было недоразумений в отношении граждан.
— Я знаю, что злостных неплательщиков алиментов вы не только ограничиваете, но и трудоустраиваете. Есть успехи?
— Да, мы подписали совместное соглашение с Федеральной службой занятости, на основании которой в случае наличия у нас информации о том, что лицо, которое обязано платить алименты, не работает, мы принимаем меры к его трудоустройству. По России трудоустроено таким образом примерно 8 тыс. человек, а всего с нашей стороны направлено около 30 тыс. заявок. Также мы работаем с Федеральной налоговой службой по "серым" зарплатам. Дело в том, что пристав обязан периодически проверять бухгалтерию компании, в которую направляет исполнительный лист для удержания долга по месту работы должника. Если пристав устанавливает, что зарплата у этого гражданина ниже среднеотраслевой, мы просто информируем об этом ФНС, и она выходит с проверкой на это предприятие.
— Насколько я знаю, у ФССП достаточно много креативных способов воздействия на должников. Например, через "Одноклассников".
— Я не скажу, что центральный аппарат у нас супергенератор идей. У нас регионы очень креативные. "Одноклассники" — это инициатива Красноярского подразделения. На Сахалине и в Магадане мы начли оповещать должников с помощью автодозвонов операторов связи. Сейчас мы просчитываем экономический эффект от этого. По их оценке, около 35% должников, которые получили такие оповещения, пришли и добровольно погасили долг. Есть инициатива по ускорению процедуры оплаты штрафов. ГИБДД сейчас совместно со Сбербанком создают терминалы по оплате штрафов, чтобы не писать людям эти многозначные счета, а заодно и службе создавать единую базу. Вот так и у нас в Челябинске пытаются создать такие терминалы. Сейчас будем смотреть, как это все окупается.
— А сотрудничество с операторами связи в части списания средств со счетов должников уже окупилось?
— Это опять же эксперимент. Мы запросили результаты в регионах, где он проводился,— это Нижний Новгород и Дальний Восток, и сейчас обобщаем результаты. Пока эффект сложно оценить. Если по SMS- и электронным уведомлениям предварительная оценка есть и мы уже вышли на уровень технических согласований, то по взысканиям мы проводим юридическое исследование инициативы, так же как и по услугам перевозчиков.
— Как технически происходит списание таких счетов?
— Когда происходит оплата билета, авиа- или железнодорожный перевозчик информирует об этом нашу службу, мы приходим и арестовываем средства в части погашения долга. По телефонным компаниям примерно так же происходит. Единственное, я вот сегодня в прессе прочитал комментарии представителей операторов, что это бесполезно, потому что владельцы телефонов будут оформлять их на третьих лиц. Ну, мы тогда подумаем, как действовать в этих случаях. Возможно, покупка телефонов будет сопровождаться фиксацией каких-то документов, удостоверяющих личность.
— Известно, что в Сочи сейчас разгорается настоящая война между собственниками земель, выделенных под строительство инфраструктуры для проведения Олимпиады, и судебными приставами. Как решается эта проблема?
— Из сегодняшних спецдонесений, которые я получил, никаких эксцессов не зафиксировано. Ситуация лета этого года разрешена, все исполнено в добровольном порядке. Но были публикации о том, что наша служба применяла слезоточивый газ. Ничего этого не было. Насилия никто не применял. Но, поскольку граждане максимально потенциально готовы оказывать сопротивление любому человеку в форме, агрессия с их стороны была. Там вмешалась администрация Сочи, все спорные вопросы были разрешены в цивилизованном режиме. Что сейчас будет, не знаю. Но руководители территориальных органов, в том числе и краснодарский, знают мой категорический запрет на применение силы против рядовых граждан.
— Но недовольство будет расти, и все это изымание земель ляжет на ваши плечи...
— На это есть еще и взыскатель в лице администрации Краснодарского края, у которой, я убежден, хватит дипломатии для того, чтобы не доводить ситуацию до конфликтного уровня.
— То есть ОМОНа не будет?
— Я убежден, что нет.
— Как решается проблема взаимоотношений Сергея Мавроди с вкладчикам МММ?
— На сегодня задолженность его составляет около полумиллиарда рублей, но, судя по количеству вкладчиков, она гораздо больше. Нами найдено и реализовано имущество на сумму около 18 млн руб. Буквально сегодня главный пристав Москвы доложил, что эта сумма пропорционально небольшими долями распределена между вкладчиками. Конечно, мы находимся в поиске имущества Мавроди, и считаю, что мы далеко не все нашли. Сейчас мы попросили органы Росфинмониторинга поискать это имущество за рубежом. Поступила информация, что вроде еще имущество нашли, но она требует перепроверки. Из числа тех мер, которые мы уже приняли, наложение ареста на доходы от выпуска его книги.
— Насколько эффективно накладывание ареста на интеллектуальную собственность?
— Мы специально по этому поводу проводили научно-консультативный совет. Хотя в Кемеровской области мы, например, арестовали патентное право должника, который, не дожидаясь реализации этого патента, выплатил долг в полном объеме. Были ситуации, когда арестовывали товарные знаки и передавали их от одного пользователя другому по решению суда. Но таких фактов не так много.
— Так кто в итоге будет продавать книгу Мавроди?
— Посмотрим. Наверное, реализуем ее через фонд имущества и деньги распределим. Хотя с реализацией процесс, по нашей оценке, пока идет трудно, потому что Российский фонд федерального имущества реформировался в Государственное агентство по управлению государственным имуществом, и переходный период очень затянулся. Имущество начало реализовываться буквально несколько недель назад, а до этого практически никакой реализации не было.