Значительное повышение с 1 июля пошлин на ввоз импортного продовольствия, затеянное, как водится, "в целях защиты отечественного производителя", с очевидностью грозило взлетом цен на еду. Но случилось чудо: согласно официальной статистике, цены до сих пор не выросли. Так ли это на самом деле?
Сводки Госкомстата за последние месяцы свидетельствуют, что цены на продовольствие меняются исключительно в рамках инфляции. Официальные объяснения этого парадокса сводятся в основном к двум тезисам. Первый: введение валютного коридора, практически совпавшее по времени с увеличением поборов за ввоз иноземного харча, компенсировало импортерам ожидавшиеся потери. Второй тезис: покорный импортер стал работать с меньшей прибылью.
Одним словом, население не пострадало.
Наши наблюдения за рынком продовольствия опровергают оба официальных тезиса: и цены выросли, и импортер не покорился. Причина же внешнего благополучия — в "лукавой цифре".
Импортеров все меньше
В самом деле, о каком благополучии можно говорить, если один за другим разоряются самые крупные, самые известные импортеры продовольствия? Прекратили существование компании "Савва-Фудлайн" и ТД "Менатеп" — обе были подразделениями крупных финансово-промышленных структур, которые решили торгово-импортные операции пока оставить. Впрочем, со временем они, возможно, к ним и вернутся. А вот "Торговый дом 7" хотя и торговал продукцией фирм с такими звучными названиями, как Mars Inc, Craft General Foods, RJR Nabisco, Coca Cola Co., Nestle, закрылся, по-видимому, навсегда: за его спиной нет крупной материнской структуры.
"Титан-Москва", прославившийся дерзкой попыткой создать в Москве мобильную сеть ларьков с широким ассортиментом продовольствия, канул в небытие. Исчез "Простор", стяжавший славу одного из ведущих импортеров молочной продукции из Европы. Резко снизили объемы торговли другие компании, замешанные в импорте в особо крупных размерах, — "Кентавр", "Компо", "М-Росс", "Севко", "Павлин". По разным оценкам, объемы ввоза товаров у этих великолепно раскрутившихся фирм упали в 5-10 раз. Жесточайший кризис поразил знаменитую компанию "Маркон".
Конечно, всем сейчас нелегко: кризис МБК пронесся над торговлей как смерч. Однако больше всего жертв и разрушений он оставил, по нашим наблюдениям, именно на рынке импортного продовольствия, добив тех, кто и так был изрядно ослаблен нововведенными ставками импортных пошлин.
Итак, импортеров продовольствия становится все меньше, оставшиеся сократили объемы, товарный поток оскудел. Значит, цены должны были бы вырасти. В чем же лукавство статистики и тех, кто на нее ссылается?
Контрабанды все больше
Прежде всего, на рынке продовольствия за последние три месяца резко возросла доля контрабандного товара.
О всплеске контрабанды вопиет едва ли не каждый второй ценник на оптовом рынке продовольствия. Ну не может 1 кг фасованного сливочного масла при "белом" растаможивании стоить дешевле $3! А на оптовом рынке полно предложений по $2,5, а то и по $2,3. Косвенный признак освоения поставщиками продовольствия контрабандной практики — резкое увеличение числа "фирм-мотыльков", срок жизни которых измеряется одной сделкой. Новые компании появляются и исчезают, как мишени в стендовой стрельбе. Правда, зачастую оказывается, что телефон свежезарегистрированной компании-импортера уже давно имеется в записных книжках тружеников розницы — только не на ту букву.
Подчеркнем, что мощную волну контрабанды в продовольственном бизнесе отметили все без исключения собеседники корреспондентов Ъ, имеющие отношение к торговле едой. А ведь совсем недавно со словом "контрабанда" ассоциировались лишь сигареты да спирт Royal.
Ассортимент все беднее
Далее. Статистика лукавит, вычисляя средние цены на продовольствие по отдельным товарным группам без должного учета качественной категории продукта. Да и покупатель с удовольствием платит сегодня, например, за банку растворимого кофе те же деньги, что и в начале лета. Банка выглядит не менее нарядно, чем до повышения продовольственных пошлин. Между тем в товарной позиции "растворимый кофе" существует масса разновидностей, которые отличаются по цене более чем в два раза. Соответственно отличается и качество. Импортеры продовольствия сегодня в полной мере используют этот резерв, вводя Госкомстат в заблуждение. Так, из массовой торговли постепенно вымывается кофе лиофилизированный (самый дорогой) и приходит порошковый, типа Pele или Tchibo. Даже фирма Kraft Jacobs, один из ведущих мировых производителей кофе, недавно заявила импортерам, что намерена постепенно отказаться от продажи в Россию уже раскрученного у нас кофе марки Meister Rostung и завозить неведомый Maxwell House.
Вот еще один характерный пример. Было в Москве три сыра: первый — дорогой ($4,5), второй — средний ($3), а третий — и вовсе дешевый ($2). И все носили одинаковое имя "Эдам". Но происходили они из разных стран, производились по разным технологиям и привозились с разных расстояний. Третий сыр, как водится, оказался удачливым: сегодня он перекочевал в прейскурантах на место второго ($3). Правда, и второму повезло: он теперь самый дорогой ($4,5). А вот первый исчез.
То же самое происходит практически во всех товарных группах: цены не растут, но товар подменяется менее качественным. Эта схема хорошо отработана еще во времена советской власти: товар вроде бы не дорожает, просто появляются дополнительные дорогие модели и сорта, а дешевые куда-то пропадают из госторговли.
Льготники все богаче
И последнее. Пресловутых "льготников" стало не меньше, а больше. Пусть не стало льгот у "афганцев", зато они остались у "спортсменов". Плюс выстроилась очередь за правом исполнять некоторые "специальные" контракты. Такие, по которым кому-то (скажем, переработчику "в целях поддержания внутренней перерабатывающей промышленности") выделяется льготный кредит. Эта завуалированная форма льгот, по-видимому, займет место тех "послаблений", которых вскоре лишатся "спортсмены". Кроме того, "в целях насыщения и обеспечения" обсуждается возможность пожалования прямых таможенных льгот уже не структурам типа НФС, а неким конкретным компаниям. По имеющимся у нас данным, в ГТК уже подана заявка на беспошлинный ввоз в 1996 году весьма крупных объемов наиболее ходовых видов продовольствия (одного только сливочного масла предполагается ввезти 100 тыс. тонн).
Альтернативы нет совсем
Что же остается делать тем, у кого никаких льгот нет? Только заниматься контрабандой. Покажем это на примере импорта куриного мяса, исходя из предположения о полном внесении импортером всех таможенных платежей. Наличие валютного коридора позволяет импортеру не закладывать в цену инфляционную составляющую 5-10%, как это приходилось делать еще весной. Но все равно: если исходить из сегодняшних оптовых цен (диктуемых "льготниками" и контрабандистами), рентабельность "нельготного" и законопослушного импорта выражается исчезающе малыми величинами. Что очень хорошо видно на диаграмме.
Таким образом, можно ожидать дальнейшего разукрупнения "нельготных" российских компаний, специализирующихся на продовольственном импорте. Большой фирме не резон заниматься контрабандой, поскольку повышенный интерес таможни или налоговой инспекции может стоить ей закрытия счетов и ареста складов (такие случаи в последнее время нередки). А убытки при этом пропорциональны размеру компании.
Другой возможный путь развития крупных российских импортеров продовольствия — сворачивание собственных операций по ввозу продовольствия в страну и переключение на обслуживание мелких российских импортеров. Это позволит фирме оставаться "белой" и крупной, но — уже не российской. Зарегистрировавшись в одной из офшорных зон, компания может использовать все свои наработанные связи с российскими оптовиками и иностранными поставщиками, предоставив общение с таможенниками и налоговыми инспекторами мелким контрабандным фирмам. Среди которых могут быть и собственные конторы, официально зарегистрированные как независимые компании.
ЕЛЕНА ЗАГОРОДНЯЯ
--------------------------------------------------------
Причина внешнего благополучия на рынке продовольствия — в "лукавой цифре"
Один за другим разоряются самые крупные, самые известные импортеры продовольствия
О всплеске контрабанды вопиет едва ли не каждый второй ценник на оптовом рынке продовольствия
Цены не растут, но товар подменяется менее качественным
Пресловутых "льготников" стало не меньше, а больше
--------------------------------------------------------
Мировой рынок продовольствия: неурожай — он и в Европе неурожай
Еще два года назад любая политическая новость из России буквально взрывала международные продовольственные биржи, вызывая резкие скачки цен. Однако постепенно западные брокеры привыкли к сенсационным новостям из России и перестали придавать им серьезное значение. Разве что последние сообщения о нездоровье российского президента подвигли товарных брокеров в Чикаго слегка поднять цену на фьючерсы по свинине. Но ажиотаж быстро закончился.
Но все же влияние "российского фактора" на мировой рынок продовольствия не следует недооценивать. За последний год из-за наплыва российских покупателей в корне изменилась ситуация на продовольственном рынке Европы. Да и США вдруг из нетто-импортера мясной продукции стали превращаться в нетто-экспортера — тоже по причине роста спроса из России. Ситуация усугубляется еще и погодными условиями: из-за засухи мировые урожаи зерновых падают, запасы сокращаются. Многие аналитики уже предрекают повторение продовольственного кризиса 70-х годов. Тогда все начиналось точно так же — с роста спроса на зерно при резком сокращении предложения и стратегических запасов.
Но вернемся к европейскому рынку еды, такому близкому и потому такому притягательному для российского импортера. Случилось вот что: с ноября полностью сняты дотации ЕС своим производителям мясной продукции. Делалось это поэтапно, и еще в январе этого года европейский животновод получал от брюссельских чиновников дополнительно к продажной цене мяса $270 за тонну. То же самое произошло с молочными продуктами. Дотации производителям молока начали снижаться с лета этого года, а сейчас ходят устойчивые слухи о полной их отмене в начале следующего года. И в самом деле: какой смысл дотировать внутреннего сельхозпроизводителя, если значительная часть продукции уходит на экспорт — в основном в Россию? В результате налицо постепенный, но верный рост цен на продукты питания в Европе. Если еще год назад в Центральной Европе сливочное масло на экспорт можно было взять по $2 за килограмм, то теперь речь идет о $2,6-2,7 (российские оптовые цены на европейское масло за тот же срок выросли с $2,4 за килограмм до $3,7).
"Вы же сами и подняли цену на наше масло", — сказал корреспонденту Ъ в октябре этого года глава экспортного отдела одной из ведущих датских молочных компаний DDF.
Впрочем, рост цен в Европе обусловлен не только влиянием "российского фактора". Несколько изменились вкусовые пристрастия самих европейцев: маргарины и хальварины сегодня опять уступили в популярности маслу. Кроме того, зерно — базовый продукт продовольственного рынка — в этом году не уродилось. Причем не только продовольственное, но и кормовое. Одна из главных составляющих роста цен на мясную и молочную продукцию — устойчивый рост цен на комбикорма (например, в Голландии с 4,4 гульдена за килограмм в августе до 4,8 гульдена в октябре).
Последняя оценка мировых запасов и производства зерна куда как пессимистична. Запасы составляют сегодня 233 млн тонн (самая низкая цифра за последние 20 лет). Их хватит на 45 дней, тогда как для стабильности рынка необходим примерно 60-дневный запас. Департамент сельского хозяйства США (USDA), весьма уважаемый в мире аналитик, в начале ноября предсказал, что мировой урожай зерна в 1995-1996 гг. составит 1,68 млрд тонн, а потребление — 1,75 млрд тонн. Запасы, таким образом, еще сильнее сократятся и к зиме составят лишь 200 млн тонн.
Однако некоторая надежда на то, что кризис 70-х годов не повторится, все же есть. По утверждениям американских экспертов, одной из главных причин тогдашнего кризиса оказались тайные закупки зерна Китаем и СССР. Мировой рынок отреагировал болезненным всплеском цен на продовольствие в целом. Теперь же насыщенность верхних слоев атмосферы искусственными спутниками Земли, по мнению USDA, исключает неожиданности. Однако постепенный рост цен на еду все же неминуем.