Вопрос в том, понимает ли это и если да, то как, российский политико-экономический истеблишмент. Способ и формы разрешения нынешнего конфликта на ЗИЛе должны внести в этот вопрос ясность.
Тем более что, по первому впечатлению, истеблишмент не понимает. Действительно. Революционно настроенный директорат ЗИЛа без уведомления акционера, владеющего 35% голосующих акций предприятия, отстраняет от должности высшее исполнительное лицо, и никто директорат за это публично не журит. Причем всем понятно, что эта группа лиц, ставшая директоратом в эпоху административно-командной экономики, иных методов руководства не исповедует и исповедовать не может. Так что же, "лагерная" экономика возвращается?
На самом деле не хотелось лишнего эпатажа. Отстранение Александра Ефанова было проведено советом АМО "ЗИЛ" в полном соответствии с буквой закона, и поэтому волноваться вроде бы нечего. В таком же полном соответствии с законом структуры "Микродина" потребовали созыва внеочередного собрания акционеров АМО, оно должно состояться в отмеренный тем же законом месячный срок, и если "Микродину" удастся убедить большинство акционеров, что его дело правое, то и победа будет за ним. Все по закону.
Но ЗИЛ никогда не был просто заводом. На него равняются. Равняются еще с тех времен, когда ЗИЛ был не ЗИЛ, а ЗИС, а Лихачев был не именем, а живым директором. С тех времен и повелось — если на ЗИЛе так, то и у нас должно быть так же.
В новейший период нашей истории роль ЗИЛа как примера для подражания практически не изменилась. Именно на ЗИЛе были обкатаны первые схемы приватизации — как чековой, так и денежной. Именно ЗИЛ стал главным козырем противников Чубайса, при каждом удобном случае повторявших, что ЗИЛ продан за сумму меньшую, чем один из его станков был когда-то куплен (нонсенс, не так ли?). Именно на ЗИЛе год назад разгорелся первый крупный конфликт прежних директоров с новыми совладельцами завода. Но тогда конфликту хоть переговоры сторон предшествовали. Сейчас же мы наблюдаем, по сути, первый случай (малоизвестные заводы не в счет) полного игнорирования мнения крупнейшего акционера. Ну а поскольку речь идет о ЗИЛе, то, смеем предположить, как разрешится конфликт на этом заводе — так он разрешится и на тысяче заводов помельче и понеизвестней.
И год-два-три назад истеблишмент, придерживавшийся курса на создание рыночной экономики, это прекрасно понимал. В том же годичной давности конфликте правительство и президент могли занять позицию Сайкина--Бракова--Владиславлева, и все было бы по закону. Однако моральную поддержку в конфликте получили новые акционеры. Сейчас же наблюдается молчание, поэтому и напрашивается вопрос о возможности реанимирования "лагерной" экономики.
Спрашиваем о такой возможности у Александра Ефанова — того, кто, на первый взгляд, должен бы сказать о такой возможности увереннее всех. А он говорит, что возврата нет.
Александр Ефанов: "Для возврата к старому нет никакой ресурсной базы. Процесс пошел вниз еще в начале 70-х годов. Ежегодное увеличение национального продукта дошло до цифры в 3% в год и уже не могло быть большим, потому что, условно говоря, закончились точки на карте, где можно пробурить скважину, и оттуда забьет нефть. Параллельно, в те же годы, поехал вниз интеллектуальный потенциал, а это тоже ресурс. Наверх по идеологическим соображениям стали попадать не самые умные люди. В области высоких технологий был взят курс на копирование западных достижений, что обусловило фатальное отставание. Два процесса шли параллельно. Ударный труд советского человека уже не мог компенсировать технологические реалии. Никак. Так что перестройка носила объективный характер. В условиях постоянного сокращения ресурсной базы мы уже не могли бесплатно поддерживать наших развивающихся друзей. Когда сейчас говорят, что раньше было 'хорошо', то надо понимать: чтобы вернуть то 'хорошо', надо вернуть ту ресурсную базу. А ее нет. Чтобы ЗИЛ снова стал производить 200 тысяч автомобилей в год, надо найти место, где пробурить скважину. Вот вам и выбор: либо мечтать о том 'хорошо', либо в соответствии со здравым смыслом пытаться что-то сделать в условиях нынешнего 'плохо'".
— Почему же сейчас так "плохо"?
— Ошибка 1995 года в том, что огромную инерционность промышленности преодолеть за год нельзя. Попытка искусственно ускорить этот процесс приводит к обратным результатам. Все правильно делал Чубайс, только слишком быстро. Когда делаешь быстро — получается обратное. Если мы пытаемся снизить инфляцию с 18% в месяц до 1% в год, то получаем то, что мы сейчас, собственно говоря, и имеем.
Из-за слишком частых и резких смен базовых экономических показателей, таких, например, как ставка ЦБ, одни предприятия несмотря на все усилия разоряются, другие получают сверхприбыль. Что, кстати, неэффективно — сверхприбыль почти никогда не направляется на расширенное воспроизводство, она прячется. Но разоряется больше предприятий, сейчас таких большинство. Это ненормально. И нельзя говорить в этих условиях о финансовой стабилизации. Она возможна лишь при выполнении определенных условий. Эти условия житейски просты.
Предприятие должно работать, платить зарплату, налоги и получать прибыль, то есть рентабельность должна быть больше либо равна нулю. Если таких предприятий большинство, то падение инфляции и стабильность валюты — это хорошо. А если большинство убыточно, это значит, что ничего не работает. Ну и что тогда, что инфляция 3,5%, это просто цифирька какая-то. Бессмысленная — что 3%, что 30%, какая разница, если ничего не работает.
— Не значит ли это, что у нас не получилось рынка? Может быть, тогда и правильно, что на производство тем или другим способом возвращаются "командиры"?
— Они могут руководить только тем, для чего, повторяю, у нас уже нет ресурсной базы. ЗИЛу еще повезло — большое государство без собственного производства грузовиков обойтись не может. ВАЗу повезло меньше. Но мало ведь производить, надо уметь продавать, брать кредиты. Есть, например, простое житейское понятие — дисконтированный вексель. Никто из них его просто не понимает. Зато полагают, что на предприятии можно получать доход, о котором не знает руководитель. Это неправильно. И это не только мораль. Для извлечения такого рода дохода в массовом масштабе тоже уже нет ресурсной базы.
--Тем не менее случилось то, что случилось. Как будет теперь действовать "Микродин"?
— Очень просто. В соответствии с законом.
Итак, спокойствие? Речь идет всего лишь об эпизодической, тактической победе людей, для безбедного существования которых нет ресурсной базы? Корреспондентам Ъ неоднократно приходилось слышать: да, весь наблюдаемый сейчас процесс если и не травли, то, по крайней мере, охлаждения государства к крупным коммерческим структурам, фаворитам приватизации и залоговых аукционов — это просто тактика. Поэтому давайте сами сдадим какой-нибудь завод под национализацию, лишь бы она по закону прошла, не обеднеем. Еще один завод — тоже сдадим в том смысле, что выведем из-под условий залога, обратно кредит получим. Но, кажется, здесь есть какое-то противоречие. Тактика — на то и тактика, что оперирует небольшими промежутками времени. Вспомним: если все делать правильно, но быстро, эффект получается обратный. А если неправильно и быстро?
-----------------------------------------------------
Позицию городских властей изложил корреспонденту Ъ заместитель министра промышленности правительства Москвы Владимир Саблин.
— Каковы причины смены руководства завода?
Вообще-то это явление крайне нежелательное. Но в случае с ЗИЛом ситуация была такова, что руководителя сменить было необходимо. Ошибкой Ефанова следует считать именно отсутствие должного внимания к проблемам реализации продукции, а также нежелание прислушиваться к мнению компетентных и готовых к сотрудничеству специалистов — членов Совета (Сайкина, Новикова, Бракова). Ведь Ефанов — хороший специалист по финансам, а от проблем завода он далек.
Вот конкретно: в течение последнего года резко ухудшилось финансовое положение предприятия, за 1995 год убытки составили 799 млрд рублей; была избрана неверная политика в области маркетинга, следствием чего стало невыполнение бизнес-плана на год — вместо запланированных 47 тыс. автомобилей было произведено 12293. Нет, завод работает, выпускает продукцию, разработано и разрабатывается много новых моделей, ЗИЛ сотрудничает с иностранными фирмами, прежде всего с Caterpillar. Но вот объемы госзаказа существенно сократились — армия и сельское хозяйство сократили свои потребности. Руководство завода должно искать потребителей, искать повсюду, на более низком уровне, чем министерства и ведомства, — в регионах, в Москве (где организаций порядка 200 тыс.).
— Кто поддерживает новое руководство?
Позиция московского правительства состоит в том, что нужны хорошие результаты. Естественно, когда их нет, необходимо проводить замены. Так что мы в целом за это смещение.
— Каково отношение правительства Москвы к национализации?
Опять же тут главное — результаты, улучшение общей ситуации на заводе. И если национализация даст лучшие результаты, в принципе мы не были бы против, форма собственности не так важна. Однако предварительное мнение московского правительства таково: национализация не принесет результатов ни с точки зрения положения работников, ни с точки зрения повышения производительности завода.