Именно так обозначил направление изменений в практике регулирования ВЭД после вступления в силу закона "О государственном регулировании внешнеторговой деятельности" вице-премьер Олег Давыдов, который в прошлую субботу провел заседание коллегии МВЭС. В этой формулировке звучит ведомственная гордость (теперь МВЭС имеет статус "единого федерального органа регулирования ВЭД") пополам с горечью по поводу того, что в 1995 году модель регулирования экспорта, отстаивавшаяся министерством (спецэкспортеры + валютный контроль), оказалась разрушенной. Правда, закон открывает новые возможности для регулирования ВЭД, которые министерство не собирается упускать.
Поначалу заседание коллегии живо напоминало бенефис. Праздновалась победа министерства, добившегося принятия закона "О государственном регулировании внешнеторговой деятельности" в той редакции, которая дает ему в руки, по определению первого замминистра Юрия Грекова, "оптимальный механизм". При обсуждении, правда, далеко не всегда выдерживался праздничный настрой.
Основное новшество, привносимое законом в регулирование ВЭД, — защитные меры, выражающиеся во введении импортных квот и лицензий. Министерство в соответствии с законом и утвержденным Олегом Давыдовым "Временным порядком проведения расследований в целях применения защитных мер в отношении товаров, ввозимых на таможенную территорию РФ" готовит введение ограничительных мер на ввоз в Россию текстиля и химических материалов. Но выясняется, что, с одной стороны, временный порядок, чтобы стать постоянным, еще должен быть одобрен правительством, с другой стороны, Дума готовит свой закон "О защите экономических интересов РФ при осуществлении внешней торговли". Коллизия налицо. Выход, предложенный Олегом Давыдовым, прост: правовая база для запуска защитных процедур, созданная законом о госрегулировании ВЭД, достаточна, а значит, появление защитных импортных квот не за горами.
Если с защитными мерами и международными обязательствами картина проясняется, то третья мотивировка введения импортных ограничений — опасность нанесения ущерба национальной безопасности — самая туманная. При хорошо известной тяге влиятельных фигур российской политической сцены к расширительной трактовке безопасности этой мотивировкой введения административных рычагов манипулировать удобнее, чем другими. Позиция МВЭС сформулирована Олегом Давыдовым так: "Не сжимая экспорт, не допустить, чтобы импорт задушил внутренних производителей". Против этого вряд ли кто-нибудь станет возражать, но, чтобы застраховаться от некомпетентных вмешательств, и МВЭС и комиссии по экономической безопасности Совета безопасности давно пора озаботиться разработкой количественных критериев наступления угрозы национальным производителям со стороны импорта.
Закон открывает возможность возврата госмонополии на экспорт и импорт отдельных товаров, что нашло отражение и в плане мероприятий МВЭС. Но любопытно не это. Комментируя по просьбе корреспондента Ъ этот пункт, Олег Давыдов заявил, что позиция министерства состоит в том, что, несмотря на такую возможность, вводить госмонополию не следует.
Особо на коллегии рассматривался вопрос о взаимодействии с международными организациями. И здесь роль закона достаточно велика, фактически он открывает в России сезон внешнеэкономического регулирования по нормам, принятым в ВТО. В этой связи обращают на себя внимание два момента. Во-первых, на коллегии прозвучала мысль о том, что расширение таможенного союза в СНГ может затормозить присоединение России к ВТО. Выход — вместо рекрутирования новых членов таможенного союза вернуться к идее свободной таможенной зоны, которую, что немаловажно, поддерживает и Киев. Во-вторых, МВЭС, похоже, отстояло за собой место посла России при ЕС. Во всяком случае, как планируется, этот пост, который занимал Иван Силаев, должен занять первый замминистра внешних экономических связей Михаил Фрадков. Замена экс-политика действующим экспертом обнадеживает.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН