Испанский сезон в ЕС отмечен еще одним программным мероприятием: вчера в Барселоне открылась двухдневная европейско-средиземноморская конференция на уровне глав МИД 27 стран. В глобальном плане форум ставит задачу создания ассоциации, в которую вошли бы страны южного фланга ЕС и Средиземноморья. И если пестрый состав средиземноморских участников конференции, многие из которых даже не имеют дипломатических отношений друг с другом, пока не дает оснований рассчитывать на реализацию амбициозной политической идеи Мадрида превратить барселонскую встречу в своего рода региональную Организацию по сотрудничеству и безопасности в Европе, то экономическая программа встречи представляется привлекательной для всех ее участников. В повестке дня обсуждение вопросов экономического сотрудничества и создания к 2010 году региональной зоны свободной торговли.
К барселонскому форуму испанцы готовились тщательно, если не сказать, трепетно. Бесцветно прошедшему председательству Франции в ЕС (первое полугодие 1995 года) предшествовал сезон германский, отмеченный активными поисками интеграционных связей Западной Европы с Европой Восточной. Освоение южного направления (Средиземноморье и Северная Африка) — для европейской политики почти terra incognita — изначально призвано было стать "гвоздем" испанского сезона. Особенно в условиях явной активизации США в этом регионе: Вашингтон и сам не прочь встать у истоков создания свободного экономического пространства в "южном подбрюшье Европы".
И в самом деле, теперь уже почти 56% экспорта промтоваров из Южного Средиземноморья находят сбыт на рынках ЕС, а у Марокко, Туниса, Израиля и Турции эта доля доходит до 70%; при этом 52% импорта стран Северной Африки и Ближнего Востока приходится на товары из Старого Света. Не секрет, что и сама Испания не прочь воспользоваться председательством в ЕС для укрепления связей с соседями: барселонскому форуму предшествовали турне премьера Фелипе Гонсалеса по пяти странам Ближнего Востока и вояж по региону "тройки" ЕС во главе с испанским министром иностранных дел Хавьером Соланой.
За право встать во главе интеграционного процесса Мадриду, впрочем, еще предстоит побороться. На днях, например, на заседании Совета ЕС, глава МИД Франции Эрве де Шаретт не преминул напомнить, что именно стараниями его страны летом, на каннском саммите ЕС, было принято решение о создании пакета в $6 млрд на финансирование макроэкономических проектов в Южном Средиземноморье (официальная презентация этого пакета состоится в Барселоне). Именно Париж тягался с Мадридом и в определении круга участников форума. Испания, например, считала, что в нем могли бы поприсутствовать и восточноевропейцы (кандидаты в ЕС), а также Россия и США — хотя бы в роли наблюдателей. Но это предложение вызвало неожиданно бурные дебаты и в ходе сентябрьского саммита ЕС на Майорке, и на мадридской встрече Ширака и Гонсалеса в октябре: президент Франции выступил категорически против "превращения конференции в дискуссионный клуб". Решительное "нет" прозвучало и в отношении США: те, мол, наблюдателей из Европы на саммит АТЭС тоже не позвали. В чем провинилась неприглашенная Россия, сказать трудно, хотя Испания, как поговаривают в кругах, близких к организаторам конференции, осталась при своем мнении.
Спорили и по поводу самих средиземноморских стран: звать или не звать в новый политико-экономический региональный клуб Марокко, затеявшую рыбную тяжбу с ЕС, или Мавританию — присутствия своей бывшей колонии добивалась все та же Франция. Против Марокко восстали Германия, Бельгия и Нидерланды: получи та добро на торговый союз с ЕС, эти страны тут же наводнят дешевые марокканские апельсины, клубника и прочая фруктовая снедь, которая в Европе и без того в изобилии киснет на прилавках. Мавританию же и средиземноморской назвать можно лишь с натяжкой, и с ЕС ее никакие соглашения не связывают, но вот рыбу у своих берегов она испанцам ловить разрешила. Марокко в итоге все-таки позвали официально, Мавритании дали статус "особо приглашенной". Но казус Мавритании вызвал возмущение обойденной вниманием Ливии. Но уж тут, чтобы не допустить в союзники находящийся под санкциями ООН Триполи, костьми лег Лондон. Обиженный Каддафи тут же парировал, что, мол, ни ООН нам не нужна, ни тем более Барселона.
Словом, в том, что затея оказалась хлопотной, в ЕС убедились уже задолго до начала встречи. Но и начало ее не сулит новому союзу, уже прозванному скептиками "бумажным и беззубым", легкой жизни. Перед официальной церемонией открытия конференции, солировать на которой любезно согласился сам испанский монарх Хуан Карлос, средиземноморским гостям была предоставлена возможность ознакомиться с проектом итоговой декларации, в муках родившимся в стенах ЕС. Документ провозглашает начало становления политического, экономического и культурного партнерства стран ЕС и Средиземноморья в целях борьбы с нестабильностью, терроризмом, нищетой, контрабандой наркотиков, нарастанием исламского фундаментализма и массовых миграций. Но задачи, кажущиеся бесспорными Западной Европе, с изрядной долей скепсиса были восприняты ее гостями с Юга. Египет и Израиль, например, не лишенных ядерных амбиций, смущают содержащиеся в проекте ссылки на нераспространение ядерного оружия. Сирия и Ливан считали бы целесообразным разделить понятия "терроризм" (в документе, понятно, осуждаемый) и "законные действия сопротивления против оккупации", кои, на их взгляд, вполне для мирового сообщества приемлемы. И уж совсем неожиданно в споре по формулировке тезиса о праве народов на самоопределение, внесенного в проект, по замыслу авторов, исключительно "в честь" приглашенного в Барселону ООП Ясира Арафата, зазвучала чисто европейская тема: мол, испанские баски и Северная Ирландия могут неверно интерпретировать документ в свою пользу.
Но это только начало, сверка часов перед основными дискуссиями. А уж там-то наверняка всплывут проблемы и посерьезнее. Например, о ситуации в Алжире, где в результате четырехлетней войны между правительством и исламскими фундаменталистами жертвою пали более 50 тысяч человек. О затянувшейся тяжбе того же Алжира с Марокко, граница между которыми на замке с конца прошлого года по причине участившихся вооруженных инцидентов, инициаторами которых Рабат считает алжирские спецслужбы. Словом, есть о чем поспорить "лоскутному" средиземноморскому миру — Кипру, Египту, Израилю, Иордании, Ливану, Мальте, Марокко, палестинцам, Алжиру, Сирии, Тунису и Турции: о своих застарелых политических болячках. Дойдет ли в этой аудитории речь до проблем по-европейски более мирных — торговых, у организаторов встречи уже вызывает некоторое сомнение. Впрочем, до 2010 года еще есть время.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА