Капабланка предупреждал о грядущей "ничейной смерти шахмат". Проявившуюся в последнее время общемировую тенденцию выборов с результатом 49 на 51 можно назвать предостережением о ничейной смерти демократии.
Выборы в Израиле, Польше, Франции, Чехии, Италии, Украине, референдум о независимости Квебека давали — при всем несходстве политических культур и избирательных систем — удивительно сходный результат: выигрыш достигался поразительно незначительным перевесом. Многие ожидают чего-то подобного и во втором туре выборов российского президента. Среди опасностей, порождаемых счетом 49 на 51, называют, с одной стороны, возрастающую опасность тирании малых радикальных партий, чья позиция все чаще оказывается решающей для общего итога, с другой стороны — гарантированную слабость правительств, избираемых со столь ничтожным перевесом. Когда же речь заходит о России, говорят и о большем — о расколе нации, чреватом гражданской войной.
Малый разрыв между победителем и побежденным не означает угрозы гражданской войны
Прежде чем разбирать те или иные оценки, необходимо прежде всего осознать исходное различие между итогами выборов и фактическим состоянием общества. Первые являются, разумеется, косвенным отражением второго, но отнюдь не обязательно зеркальным отражением. Избирательная процедура — это измерительный инструмент с высокой степенью аберрации. На результаты измерений могут сильно влиять весьма преходящие факторы: погода в день голосования, итоги футбольного матча, газетная утка, сезон отпусков etc. Имея дело со столь текучим предметом, как поведение электората, употреблять такие ответственные слова, как "гражданская война", следует с большой осторожностью.
Перед принципом всеобщего, равного etc. избирательного права (так называемой "четыреххвостки") принято испытывать священный трепет. Вероятно, этот трепет мешает сделать простое замечание. В наследие от сталинской конституции и самых демократических выборов 1937 года совершенно неподготовленной России досталась раздемократическая четыреххвостка. Можно много сокрушаться об этом, но обратного хода нет, и шизофреническое поведение ответственных российских избирателей, голосующих за коммунистов и тут же бегущих закупать впрок соль, мыло и спички, приходится признать прискорбной данностью. Но гражданская война, которой так любят пугать коммунисты, лишена чувства священного трепета к чему бы то ни было, кроме силы, и отнюдь не признает всеобщего и полного равенства. В силу правил игры пенсионерский электорат одного из кандидатов перед избирательной урной равен тягловому электорату другого — людям от 30 до 40 лет. Но на полях гражданской войны маразматический старичок не будет равен человеку в силе лет, у которого он захочет отобрать собственность и свободу. Соперничающие люди равны между собой лишь по правилам игры в рамках некоторого игрового (в нашем случае — избирательного) поля.
Представительная демократия как способ управления и фикция
Тем не менее природа нынешнего российского избирательного кризиса, связанного с очевидной неразвитостью демократии, и ситуация 49 на 51, упорно воспроизводящаяся в странах со скорее переразвитой демократией имеют между собой нечто общее — принципиальную ограниченность представительной демократии как способа правления.
Англичане, первоизобретатели современной демократии, указывали на то, что народное представительство есть не что иное как фикция — хотя и одна из удобнейших и эффективнейших фикций в человеческой истории. Это внятное указание уступило место значительно более прямодушному подходу, объявляющему выборы правительства не просто удобной фикцией, но непреходящей в веках и абсолютной ценностью. Так произошла существенная подмена — относительное было возведено в ранг абсолютного, практически удобное — в ранг сакрального.
Сама по себе эффективная демократия базируется на простейшем соображении: "Нельзя ни от кого требовать ни высшей добродетели, ни высшего ума или гения, но можно и должно требовать от всех учтивости". Однако демократическая учтивость есть лишь средство ввести политическое творчество в культурные рамки. Само это творчество, чтобы быть успешным, должно черпать вдохновение не в одних лишь процедурных, но и в иных, метафизических ценностях — в противном случае создается ситуация, сходная с культурной тусовкой.
Демократическую процедуру уместно сравнить с процедурой бумажно-денежного обращения, способной в течение некоторого времени функционировать с известной степенью независимости от реального золотого обеспечения. В стационарном режиме такая система может работать достаточно длительное время, но при необходимости ответить на новый вызов истории система обращается, временно оставив учтивость, к забытому золотому запасу. Если же запас исчерпан дотла, то наступает конец истории — но не по Фукуяме, а по Иоанну Богослову.
Ситуация, когда Россия еще не вошла в стационарный режим учтивости, а Запад, похоже, из него уже выходит, сулит дополнительные трудности в становлении демократии. Оглядка на подступающую к Западу ничейную смерть не воодушевляет, а обескураживает. Другое дело, что кара, постигающая Запад за сотворение себе кумира из учтивости, никак не отменяет относительной, но весьма высокой ценности этого института. В этом смысле поход 3 июля к избирательной урне будет весьма учтивым по отношению к себе и к своей стране поступком.
МАКСИМ СОКОЛОВ