НАТО не только очень сильная военно-политическая организация. НАТО еще и очень богато. С НАТО очень выгодно торговать. И Россия за последнее время научилась извлекать из этой торговли немалую пользу.
Это кажется шуткой только на первый взгляд. НАТО действительно ведет обширные торговые операции, только товар в этой торговле особого рода. Некоторые страны продают свой нейтралитет, небольшие страны Восточной Европы торгуют суверенитетом. Кто-то, например Исландия, продает свою удобно расположенную территорию. Для России первое невозможно, второе нереально, а третье — дело будущего. В принципе все это для России, как бывшей сверхдержавы, пока еще сохраняющей остатки былого имперского величия, слишком мелко. В ее случае торговля идет по-крупному, и цены в этой торговле несопоставимы с жалкими ценами, фигурирующими в мелкооптовых сделках НАТО со странами Восточной Европы.
Так, в качестве компенсации за расширение НАТО Россия получила: твердое обещание содействовать вступлению страны во Всемирную торговую организацию, уже фактически состоявшееся вступление в Парижский клуб стран-кредиторов, гарантии клинтоновской администрации продолжить борьбу за предоставление России режима наибольшего благоприятствования в торговле на постоянной основе. В долгосрочной перспективе это все принесет российскому бюджету миллиарды долларов.
5 июня Всемирный банк объявил новую стратегию содействия России. Если до сих пор банк выделял нам от $1,04 млрд в 1994 до $1,816 млрд в 1996 году, то теперь объем ежегодного кредитования увеличивается в среднем до $3 млрд. Новые деньги были предложены России именно тогда, когда Соединенные Штаты достигли с ней компромисса по вопросу расширения НАТО. После 27 мая, когда в Париже была подписана хартия о взаимоотношениях между Россией и НАТО, Москва перешла в рейтинге МБРР в категорию привилегированных заемщиков.
Иными словами, первая сделка, в ходе которой Россия торговала с НАТО своим согласием на его расширение, оказалась для Москвы успешной.
В запасе у России есть еще целый ряд довольно сильных инструментов для проведения финансовых операций с Брюсселем (точнее, с вашингтонским Пентагоном). Один из наиболее привлекательных с меркантильной точки зрения — переговоры в Вене по ограничению обычных вооружений, которые идут с января 1997 года. На этих переговорах предполагается адаптировать к современным условиям действующий по сегодняшний день Договор по обычным вооружениям, заключенный еще в ноябре 1990 года между НАТО и Варшавским блоком.
Договор по обычным вооружениям в Европе (ДОВСЕ) предусматривает ограничения по пяти категориям вооружений: танкам, артиллерии, бронетехнике, ударным вертолетам и боевой авиации. В современной стратегии именно эти виды вооружения считаются основными для проведения внезапных крупномасштабных ударов.
Договор определяет предельные количественные уровни для армий каждого из двух блоков: по танкам — 20 тыс. единиц (не более 16,5 тыс. в регулярных частях), по артиллерии — 20 тыс. единиц, по бронемашинам — 30 тыс., по ударным вертолетам — 2 тыс., по боевым самолетам — 6,8 тыс.
Отдельная часть ДОВСЕ касается обязательств СССР не концентрировать выведенные из Центральной Европы войска на приграничных территориях. Дополнительные ограничения были установлены для так называемых фланговых зон — Румынии, Болгарии, Молдавии, Армении, Грузии, Азербайджана, а также территорий Ленинградского и Северо-Кавказского военных округов. На этих территориях не разрешается сосредоточение крупных войсковых группировок.
Согласно договору, процесс сокращения обычных вооружений в Европе осуществляется в три этапа. В ноябре 1993 года завершился первый из них. Летом 1995 года — второй, к ноябрю 1995 года предполагалось завершить сокращение.
Интерес к обновлению старого договора возник с началом интенсивного обсуждения вопроса о расширении НАТО. После встречи Бориса Ельцина и Билла Клинтона 21 апреля 1996 года в Москве обе стороны предприняли ряд политических шагов, которые позволили начать новый переговорный процесс по изменению — на официальном языке "адаптации" — договора по обычным вооружениям в Европе.
Уже 31 мая 1996 года в Вене состоялась конференция, на которой Россия и НАТО подтвердили обоюдное желание пересмотреть действующий договор. Причем конференция показала откровенную заинтересованность стран НАТО в изменении параметров договора. Этот интерес не был показным. НАТО готовилось к расширению. Однако ряд вписанных в документ ограничений не позволял ему продвигать военную инфраструктуру и размещать свои войска на территории новых членов блока — Польши, Чехии и Венгрии, официально приглашенных вступить в блок на прошедшем 8-9 июля мадридском саммите НАТО.
Потому совсем не случайно, несмотря на негативную реакцию прибалтийских стран, год назад руководство НАТО согласилось, например, с российскими требованиями об увеличении лимита бронетехники в Псковской области со 180 до 600 единиц. Таким образом, были нарушены ограничения, установленные договором в то время, когда Прибалтика была еще советской. И этот шаг Брюсселя навстречу требованиям Москвы означал начало политической торговли.
2-3 декабря 1996 года на встрече в Лиссабоне были установлены сроки и регламент новых переговоров по ограничению обычных вооружений, которые и начались 21 января 1997 года в венском дворце Хофбург. Они рассчитаны на 18 месяцев.
Но уже во время встречи 20-21 марта 1997 года в Хельсинки Ельцин и Клинтон высказали намерение завершить переговоры в Вене к моменту подписания в Париже основополагающего акта об отношениях России и НАТО после расширения блока на Восток. То есть к 27 мая.
Из пожелания, однако, ничего не вышло.
В апреле без видимых причин обострились противоречия между Россией и НАТО по военному блоку парижского соглашения. Что стало особенно очевидным после встречи Ельцина с Колем в Баден-Бадене и серии переговоров Евгения Примакова с Хавьером Соланой и Мадлен Олбрайт. Именно тогда в Москве, Брюсселе и Вашингтоне поняли, что большая часть обоюдных военных противоречий не может быть разрешена на основе будущего парижского соглашения, или хартии.
В тот момент разработчики хартии приняли соломоново решение: все конкретные формулировки по военным вопросам из парижского документа изъять. И обсудить их на переговорах по обычным вооружениям в Вене.
По информации Ъ, это решение было предложено именно российской стороной. Оно обосновывалось тем, что Борис Ельцин якобы совершенно неожиданно установил жесткий срок подписания хартии — 27 мая, который без кардинального решения относительно так называемого четвертого раздела выполнен быть не мог.
Этот ход не только резко затормозил переговоры, но одновременно резко поднял их в цене. О чем сообщил еще 20 мая на встрече с журналистами в Москве Примаков, который подтвердил заинтересованность в изменении ДОВСЕ. И сделал предположение, что, может быть, удастся венские переговоры завершить к мадридскому саммиту.
И вновь из пожелания ничего не вышло. Переговоры в Вене зашли в тупик по целому ряду вопросов. Так, Россия настаивает на сохранении ограничений по всем пяти видам вооружений. НАТО же готово пойти только на три. Россия не соглашается с присутствием иностранных войск на территории другой страны, а для НАТО это основа военной стратегии (блок уже сейчас имеет восемь многонациональных корпусов). В то же время НАТО требует уменьшения национальных пределов по вооружениям и личному составу, а Россия отказывается брать на себя такие обязательства.
В минувший четверг на вопрос Ъ, что же происходит в Вене, высокопоставленный сотрудник российского МИДа дал удивительный ответ: "На наших глазах разворачивается настоящая драма. Переговоры идут очень трудно. По сути, под угрозой оказался документ, подписанный 27 мая в Париже. Он не будет работать, если мы не договоримся в Вене. Там сейчас обсуждаются все главные вопросы и конкретные решения по военной безопасности в Европе на много лет вперед".
Эти слова были адресованы не российской общественности, не знающей практически ничего о том, что за переговоры ведутся в Вене. Очевидно, этот драматический пафос предназначался Западу, который очень болезненно реагирует на все, что связано с безопасностью и сокращением вооружений.
А это, в свою очередь, означает, что России еще много чего нужно от стран НАТО. И переговоры в Вене она попытается максимально использовать в своих интересах. Танки и самолеты, полки и дивизии — все это на Западе является очень ходовым товаром. Не только обыватель, но и любой военный относится там к этому совершенно серьезно.
Для России же подобного рода соглашения и сами переговоры являются очевидным анахронизмом. Любое, даже подавляющее, военное превосходство НАТО ровным счетом ничего не значит и для России не представляет никакой угрозы. Даже российские военные в неофициальных беседах признаются, что не могут сейчас представить себе ситуации, при которой блок НАТО всей своей мощью обрушился бы на Россию.
Поэтому наиболее вероятный исход венских переговоров о сокращении обычных вооружений просматривается уже сейчас: новая сделка по формуле "сокращение в обмен на...". На что — как раз и предстоит определить.
НАТО торопит Россию. Без изменения ДОВСЕ прием в НАТО новых стран состоится только на бумаге. Не случайно сразу же после Мадрида в Россию была командирована Мадлен Олбрайт, которая 12-13 июля в Санкт-Петербурге должна была встретиться с Евгением Примаковым. Главный вопрос — ускорение переговоров по обычным вооружениям в Вене.
Западу волей-неволей придется-таки приобрести лежалый товар, предлагаемый Москвой.
ВЛАДИСЛАВ ДОРОФЕЕВ, ЮРИЙ КОЗЛОВ, ДМИТРИЙ СОЛОПОВ