Глас дающего

Бизнесмен Валерий Морозов обвинил чиновников Управделами Президента, курирующих олимпийские стройки, в получении откатов. "Огонек" встретился с предпринимателем, чтобы понять суть его претензий

Всеволод Бельченко

Заявление владельца строительной и проектной компании "Москонверспром" Валерия Морозова о коррупции на олимпийских объектах было опубликовано газетой The Sunday Times на минувшей неделе. По словам предпринимателя, которые приводит британское издание, в 2007-2009 годах он заплатил одному из сотрудников Управделами 180 млн рублей отката — в обмен компания Морозова получила контракт на реконструкцию двух корпусов санатория "Сочи". Размер отката составил 12 процентов от суммы контракта, что, по словам бизнесмена, выходило за привычные рамки. Деньги передавались наличными, в кабинете чиновника, его машине, ресторане "Сливовица" — всего предприниматель платил 20 раз. В 2009 году Морозов обратился в Департамент экономической безопасности МВД, оперативники которого провели спецоперацию в отношении чиновника: передача очередного платежа в 15 млн рублей была зафиксирована на пленку. Затем произошло необъяснимое — сотрудники МВД отпустили чиновника, а запись мероприятия пропала.

Этим чиновником был Владимир Лещевский, заместитель начальника Управления капитального строительства Управделами Президента, пояснил Морозов "Огоньку". По словам предпринимателя, правоохранительные органы зафиксировали на пленку две встречи: помимо самого момента передачи взятки сотрудники МВД записали проходившую накануне встречу с доверенным лицом Лещевского, на которой обсуждались детали передачи денег. Судьба этой пленки также неизвестна, говорит Морозов. Он предоставил в распоряжение редакции копии документов, подтверждающих факт проведения милицейской спецоперации в отношении Владимира Лещевского, а также пояснил: чиновник действовал не один, ему доставалась лишь часть суммы. Сотрудники Управделами также пытались навязать "Москонверспрому" своих "карманных" подрядчиков, утверждает Морозов, и продолжает: его фирма далеко не единственная, столкнувшаяся с подобной схемой.

Олимпийский процент

Злополучный контракт на строительство корпуса "Приморский" и реконструкцию корпуса "Люкс" санатория Управделами "Сочи" компания Морозова "Москонверспром" получила в 2006 году. Курировал проект Владимир Лещевский.

"Я работал с Управделами больше 10 лет, но лично с Лещевским я пересекался только на объектах и до этого с ним плотно не работал,— говорит Валерий Морозов.— После решения тендерного комитета в нашу пользу, но еще до подписания самого контракта, Лещевский вызвал меня к себе в кабинет. Он сказал, что, во-первых, был против нашей компании, а поддерживал югославов, также участвовавших в тендере, во-вторых, будь он в Москве в тот момент, решения в нашу пользу не было бы, и, в-третьих, я должен понимать — он все равно может все отыграть и изменить решение тендерного комитета.

Он предложил мне отказаться от контракта и пойти на субподряд к югославам. Я отказался, и тогда Лещевский сказал: раз уж я иду с ним работать, то должен делать это на тех же условиях, что и все остальные. Эти условия — 12 процентов от суммы контракта. При этом Лещевский говорил: ты же понимаешь, что это не только мне... Он называл фамилии своих непосредственных руководителей, но я не уверен, что он и правда передавал им деньги.

Меня поражало: Лещевский говорил, что решит все вопросы, но на совещаниях у главы Управделами Кожина тот всегда принимал решения не в пользу Лещевского. А вот глава Управления капитального строительства Анатолий Чаус и правда поддерживал своего зама: все попытки обсудить с Чаусом ситуацию заканчивались одинаково — нас отправляли обратно к Лещевскому, на которого мы и жаловались".

Жаловаться, по словам Морозова, было на что: компании пришлось дорабатывать проект одного из корпусов, строить инженерные сети и дорогу, которые не были заложены в контракт.

"Непосредственный куратор стройки, начальник ФГУП "Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных государственных органов" Сергей Смирнов, стал "рекомендовать" нам подрядчиков. Отказаться от этих рекомендаций было сложно,— говорит бизнесмен.— Хотя опыт показывал, что эти подрядчики работают плохо и очень дорого. Яркий пример — компания "Спецморстрой". Она занималась береговыми укреплениями и вместо нового бетона привезла для работ старые, еще советского производства блоки со свалки, все в трещинах. Похожая история произошла с работами по укреплению дна — "Спецморстрой" выставил счет за работу группы водолазов, в реальности же они наняли лишь одного человека. Когда мы попытались расторгнуть договор с этим подрядчиком, то заказчик выступил резко против. В итоге нам пришлось проводить экспертизу и пытаться расторгать договор через суд. Заказчик заставил нас пойти на мировую и разойтись по-хорошему. Другой пример — установка витражей. Ими должен быть закрыт почти весь корпус, и мы в итоге решили, чтобы снизить издержки, купить витражное производство. Заказчик же не давал нам ставить эти витражи на объект и требовал, чтобы мы купили похожие, но на стороне, в названной им фирме, где они стоили на 30 млн рублей дороже. Такие истории возникали постоянно".

Критической ситуация стала в разгар кризиса, вспоминает Морозов: корпуса санатория "Сочи" включили в список объектов Олимпиады, на них было выделено дополнительное финансирование, но руководство стройкой осталось за Управделами Президента. Лакомый заказ вновь попытались отдать дружественной чиновникам компании из бывшей Югославии.

"По слухам, в корпусе "Люкс" будет штаб-квартира МОК,— говорит Морозов.— Но достраиваем объект уже не мы, а югославская компания "Харвинтер". Вначале ее нам активно навязывали в качестве подрядчика. В 2009 году, когда мы обратились в правоохранительные органы, заказчик закрыл нашим сотрудникам доступ на стройплощадку, провел новый тендер на достройку этого объекта и затем заключил договор с югославами из "Харвинтера"".

"Он ушел с моими деньгами"

Вымогательство продолжалось четыре года, но в правоохранительные органы Валерий Морозов обратился только в 2009 году. Почему?

Сам Морозов утверждает — обратился бы и раньше, но не был уверен, что дело получит ход.

"С правоохранительными органами у меня всегда были прекрасные отношения — мы работали и на объектах МВД, и ФСО. Я обращался к ним в неофициальном порядке, но ответ всегда был: не лезь, не занимайся, это не твой вопрос, ничего не решишь,— говорит бизнесмен.— Просто прийти в милицию и написать заявление — да никто не будет им заниматься, а я лишусь контракта. Но чуть больше года назад люди согласились взяться за дело, и тогда я написал заявление".

Сотрудники ДЭБ МВД начали готовить спецоперацию: бизнесмена снабдили скрытой камерой и микрофоном. Он встречался с Лещевским два раза и передавал каждый раз по 3-4 млн рублей. Эти встречи записывались, чтобы получить разрешение на официальный оперативный эксперимент. Местом встречи для его проведения выбрали ресторан "Сливовица".

"Перед тем как Лещевского вызвали, последнюю передачу делала жена, без записи, чтобы его успокоить",— вспоминает Морозов.

В сам ресторан бизнесмен пришел с 4,5 млн рублей и 5 тысячами евро, позиции за соседним столиком заняли оперативники.

"Сотрудники милиции отсняли передачу взятки, и он ушел с моими деньгами",— возмущается Морозов.

Чуть позже Генпрокуратура установит: эта спецоперация действительно имела место, а сотрудники милиции по непонятным причинам не передали собранные доказательства следствию.

"Установлено, что сотрудниками Департамента экономической безопасности МВД России в июне 2009 года проводилась проверка информации о вымогательстве заместителем начальника Главного управления капитального строительства Управления делами Президента Российской Федерации Лещевским В. М. взятки у председателя правления ОАО "Москонверспром" Морозова В. П., в ходе которой были допущены нарушения требований Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности",— говорится в ответе Генпрокуратуры.— Кроме того, при наличии данных, указывающих на признаки преступления, результаты оперативно-розыскной деятельности в нарушение действующего уголовно-процессуального законодательства не направлены в органы следствия для решения вопроса о возбуждении уголовного дела".

"Спецоперация проводилась в пятницу, а в понедельник моя супруга отправилась на дежурное рабочее совещание к Лещевскому,— вспоминает Валерий Морозов.— Все собрались, не было только Лещевского. Его секретарь сообщила: шефа вызвали на Старую площадь, но не смогла уточнить, куда именно.

Лещевский пришел через два часа — на нем лица не было. Он был крайне расстроен, сказал, что не может вести совещание. Сразу после этого нас начали гнобить: на следующий же день сотрудников просто не пустили на территорию санатория, перестали подписывать акты, платить за объекты. На территории стройки остались наши стройматериалы и оборудование, например три башенных крана, все это теперь эксплуатирует другая компания".

"Мы подключили Генпрокуратуру, президента,— говорит Морозов.— У президента по нашему делу есть развернутая справка от Генпрокуратуры, он совершенно точно в курсе ситуации".

The Sunday Times также описывала, как Морозов передал жалобу Дмитрию Медведеву прямо на сочинском горнолыжном склоне.

Чужой среди своих

Сам Валерий Морозов — фигура далеко не однозначная. Его компания всегда работала по господрядам, и он как никто другой хорошо знал все правила игры. На прямой вопрос, платил ли он раньше, Морозов отвечать отказывается, но в открытом письме на сайте компании признает: "Мы все платим за свое право работать". Сейчас УДП в прессе критикует его компанию еще за качество давней реконструкции Кремлевского дворца, но объяснить, почему же Морозов продолжал получать подряды, не может.

"Москонверспром" помимо объектов Управделами Президента строит в Сочи объект по линии "Олимпстроя" — микрорайон "Таврический", куда должны переселить жителей Имеретинской долины, чьи земли забрали под собственно олимпийские объекты. С этим микрорайоном связан громкий скандал: в марте рабочие "Таврического" объявили голодовку и обвинили "Москонверспром" в невыплате зарплат. Компания, в свою очередь, обвинила в проблемах субподрядчика — ООО "Солнечный дом", который неверно оформлял документацию, некачественно выполнял работы, но исправно получал необходимые средства. В итоге следственный отдел Следственного комитета при прокуратуре по Туапсе возбудил уголовное дело в отношении руководства "Солнечного дома", а гендиректора компании Ирину Немчинову в итоге оштрафовали на 120 тысяч рублей.

"У нас очень сложные отношения с "Олимпстроем" по "Таврическому", но там мы никакие откаты не платим — там все честно и прозрачно,— говорит Валерий Морозов.— Благодаря этому мы смогли снизить цену объекта на 20 процентов. В итоге сочинская гордума заставила остальных строителей снизить цены на те же 20 процентов".

Версия Морозова пока подтверждается частично: прокуратура указывает, что спецоперация была, деньги передавались, но материалы по неизвестной причине исчезли. Однако в том же ответе прокуратуры указано — новый аукцион на достройку корпусов проводился законно, а вопросы, связанные собственно с исполнением контракта, компания Морозова должна решать в судебном порядке. Суды же она пока проигрывает.

"Не нашли своего подтверждения доводы о нарушении при проведении закрытых аукционов на право заключения государственного контракта на выполнение работ по завершению реконструкции корпуса "Приморский",— говорится в ответе Генпрокуратуры.— Правомерность отказа Рособоронзаказа обжалована ОАО "Москонверспром" в арбитражном суде г. Москвы, решениями которого от 23 и 30 декабря 2009 года в удовлетворении заявления отказано. Законность этих решений подтверждена девятым апелляционным судом.

Указанные заявителем факты ненадлежащего выполнения условий государственных контрактов, невыполнения ФГУП "Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных государственных органов" функций заказчика, чинения препятствий в доступе на строительную площадку и пользовании оборудованием и техникой носят характер гражданско-правового спора между хозяйствующими субъектами, который в соответствии с арбитражно-процессуальным законодательством подлежит разрешению в судебном порядке".

В Управделами Президента "Огоньку" заявили, что считают заявления Морозова не соответствующими действительности.

"Было проведено несколько проверок прокуратуры, которые не выявили никакой вины этого сотрудника,— утверждает пресс-секретарь Управления делами Президента Виктор Хреков.— Проверки проводились в последние два-три года, в том числе и по заявлению самого г-на Морозова".

По словам Хрекова, в отношении Лещевского не было возбуждено уголовного дела, он не находится под следствием. Своей собственной проверки в адрес Лещевского Управделами проводить не намерено: "Пусть этим занимаются правоохранительные органы. Управление делами готово к любой проверке".

По мнению Виктора Хрекова, громкие заявление Морозова вызваны проблемами его компании: "Во-первых, его компания в достаточно серьезных финансовых неприятностях, во-вторых, за соответствующие нарушения, и это суд подтвердил, его компанию отстранили от выполнения ряда контрактов. Подчеркиваю — не мы отстранили, а суд. Более того, за нарушения арбитражный суд отстранил его на два года от участия в аукционах".

О каких именно нарушениях со стороны Морозова шла речь, нам уточнить не смогли.

По словам представителя Управделами, Морозов был у них "одним из сотен подрядчиков". Владимир Лещевский же — заслуженный сотрудник, которые работает в Управделами "по меньшей мере лет десять".

Владимир Лещевский, по словам Хрекова, "готов защищать свои права, в том числе и в суде". Когда может быть подан иск и будет ли Управделами поддерживать в суде своего сотрудника, пресс-секретарь не уточнил.

В ДЭБ МВД ситуацию официально не комментируют.

***

Генеральная прокуратура передала материалы по "делу Лещевского" на проверку в Департамент собственной безопасности МВД. Сотрудникам Департамента собственной безопасности предстоит выяснить: что мотивировало оперативников скрыть итоги спецоперации в отношении Лещевского. Близкие к делу источники говорят: якобы чиновник поделился с милиционерами частью отката. Однако не названный источник в силовых структурах сообщил газете "Коммерсантъ", что на аудиопленке при передаче взятки записи по вине инициатора операции не оказалось. На что Морозов возражает: а где же тогда видеозапись, которую вели сами оперативники? Однако достоверного подтверждения не имеет ни первая, ни вторая версия.

Сам Морозов рассчитывает на успех.

"Ничьей быть не может, за нами две вещи: партия разыграна нами лучше, мы все сделали по уму, подготовили документы, доказательства, не прокололись в СМИ. Второй момент — в этом следствии есть политическая воля президента — дан толчок расследованию. Я вижу, какой сложный процесс идет во власти, в органах. Вероятность того, что мы выжмем ситуацию, высока. Сейчас проще нормально все разрулить, загнобив Лещевского и Смирнова, а не меня. Конечно, у Лещевского много знакомых наверху, но все эти знакомые рядом, пока все идет хорошо. Как только им скажут "Фас", они первыми же набросятся на Смирнова с Лещевским — у чиновников совсем другая логика".

Предприниматель говорит: пойти на публичный конфликт его заставили две вещи — чрезмерное давление на компанию, которое выходит за привычные рамки, и "потеря чиновниками ощущения реальности".

"Все случилось буквально за два-три года,— говорит Морозов.— Раньше это были адекватные люди: с ними было хорошо работать, они понимали проблемы, искали пути решения, это была квалифицированная команда. Но последние несколько лет Управделами набрало обороты, через него проходят десятки миллиардов рублей в год, и у людей, которые это курируют, сложилось ощущение, что выше только звезды. Откат в 12 процентов — это показатель процесса".

Покидать страну Морозов не собирается: на минувшей неделе, после нашей московской встречи, он вылетел в Сочи, чтобы попытаться на месте решить ситуацию на своих объектах.

Чем бы ни закончилась история вокруг Морозова и Лещевского, очевидно одно — это один из редких случаев, когда против коррупционной, как ему кажется, системы выступает человек, долгое время успешно работавший в ней и по ее правилам, получавший от госзаказа свою выгоду. Благодаря заявлениям бизнесмена о механизмах работы этой системы стало известно заметно больше, хотя многие аспекты даже в конкретной истории "Москонверспрома" и его заказчиков еще предстоит прояснить.

Этим, похоже, уже занялись правоохранительные органы: Генеральная прокуратура поручила Следственному комитету провести комплексную проверку заявлений бизнесмена, тем временем к самому Морозову пришли из отдела по борьбе с налоговыми преступлениями УВД по Центральному округу.