Резня по заказу

Киргизия, недавно пережившая очередную революцию, оказалась на грани гражданской войны. С 10 по 14 июня на юге страны киргизы и узбеки резали и расстреливали друг друга. Точного числа погибших в столкновениях не знает никто, но все говорят, что официальную цифру 191 человек можно смело умножать на десять. Если временное правительство, уже призвавшее на помощь Россию, не сумеет потушить разгоревшийся пожар, страна вполне может оказаться главной горячей точкой в регионе.

Владимир Соловьев, Кабай Карабеков, Ош--Бишкек

Смертельный номер

Резне в Оше, быстро перекинувшейся на Джалал-Абадскую область Киргизии, предшествовали несколько драк между киргизами и узбеками, которые 10 июня почти одновременно произошли в нескольких местах города. Здесь говорят, что сначала случилась бытовая драка с поножовщиной в чайхане. Потом подрались то ли киргизский и узбекский таксисты, не поделившие клиента, то ли таксист-узбек и пассажир-киргиз, отказавшийся платить за извоз. Затем массовое побоище началось не то в одном из городских дискоклубов, не то при местном казино в центре города. В нем участвовали уже сотни человек. Наконец, киргизы и узбеки устроили жестокую потасовку возле ошской гостиницы "Алай", находящейся ровно на границе узбекского поселения, так называемой махалли, и района, где проживают киргизы.

Массовые убийства со стрельбой начались в городе, чье четвертьмиллионное население почти поровну делится на этнических узбеков и киргизов, глубокой ночью с 10 на 11 июня. И об их начале в Оше также до сих пор говорят по-разному, сопровождая рассказы кровавыми подробностями о звериной жестокости той или другой стороны.

Киргизы, к примеру, уверяют, что после драки у гостиницы "Алай" узбеки напали на женское общежитие ошского госуниверситета и принялись насиловать, убивать и калечить студенток. А потом добрались и до детской областной больницы, где не щадили ни женщин, ни стариков, ни детей, расстреливая их направо и налево.

— Узбеки, вооруженные до зубов, начали с наших девушек. А потом расстреливали и наших детей,— рассказывает фармацевт Мухтар Алимбаев.— Они наших людей и в заложники брали. У них же целые арсеналы оружия! Куда мы против них с палками?

У узбеков между тем полностью противоположная версия недавних событий в Оше.

— Поначалу все было не так страшно. А во время утренней пятничной молитвы — часа в четыре утра — нас начали убивать,— медленно говорит житель узбекской махалли Черемушки Хайрулла.

Фамилию свою он называть не хочет. Но охотно рассказывает, что окончил русскую школу, и действительно, по-русски говорит чисто и без акцента:

— Мои русские друзья, когда уезжали отсюда, говорили мне: Хайрулла уезжай с нами в Россию, а то потом поздно будет и даже чемодан собрать не успеешь. Так все теперь и вышло.

Молча слушавший этот рассказ пожилой узбек Сулейман Абдулажанов, сплевывая сквозь зубы, роняет:

— Мэр Оша Мелис Мирзаакимов обещал нам, что лично за каждого узбека он отвечает. Ответил вот. Киргизы пришли с оружием и били нас из автоматов, как куропаток, бля. Военные были на их стороне.

В любом пострадавшем узбекском районе Оша, будь то Черемушки, Фуркат или Он-Адыр, жители, словно сговорившись, из уст в уста передают историю о том, как в ночь на 11 июня по городу разъезжали несколько БМП и БТР, которые прокладывали озверевшей толпе путь в узбекские махалли. Техника крушила наспех сооруженные баррикады, расстреливая людей из пулеметов, а остальное доделывали идущие следом погромщики, вооруженные палками, обрезками арматуры, самодельными пиками и ножами. Узбекские дома жгли целыми улицами зачастую вместе с жителями, оставляя нетронутой попадавшуюся киргизскую собственность. В последующие дни по людям принялись работать еще и снайперы.

Кровь перестала литься рекой лишь к понедельнику. Узбеки и киргизы забаррикадировались в своих районах, не пересекая границ, которые были видны невооруженным глазом: там, где начинались узбекские поселения, стены немногих уцелевших домов, ворота, витрины магазинов были исписаны выведенным белой краской призывом SOS или словом "геноцид".

Впрочем, киргизские военные рекомендуют не верить разговорам о геноциде.

— Вы там в своей России пишите правду,— советует на одном из блокпостов спецназовец Марат.— Я в интернете посмотрел, так там все только про геноцид узбеков и пишут. А тут не было никакого геноцида. Нормально так друг в друга постреляли.

Смертная вражда

"Политическая" версия событий на юге Киргизии, согласно которой погромы умело организовала третья сила — люди из окружения экс-президента Курманбека Бакиева и примкнувший к ним криминал,— в народе не очень популярна. Ее придерживаются в основном власти страны (см. интервью с губернатором Ошской области Сооронбаем Жээнбековым). И еще очень немногие из пострадавших узбеков. Между тем именно она больше всего похожа на правду. Тем более что вражда между киргизами и узбеками скреплена кровью, обильно пролившейся ровно 20 лет назад здесь же, в Оше (об ошских событиях июня 1990 года см. справку). Киргизы до сих пор не забыли и не простили узбекам прозвучавшего тогда требования о создании на юге страны узбекской автономии.

Кроме того, киргизы не скрывают, что их всегда раздражали успехи узбеков, которые еще с советских времен умудрялись занимать самые хлебные должности. Они контролировали общепит и распределение воды, которая на жарком юге всегда ценилась на вес золота. Позже, после обретения Киргизией независимости, узбеки, вытесненные после резни в Оше в 1990 году с выгодных позиций в государственной системе, стали успешно заниматься предпринимательством. Ставший президентом страны северянин Аскар Акаев, столкнувшись с оппозицией киргизов-южан, опирался на юге именно на узбекское население, дисциплинированно обеспечивавшее ему голоса на выборах. Когда режим Акаева был в 2005 году сметен "тюльпановой революцией" и его место занял южанин Курманбек Бакиев, узбеков вновь начали теснить.

Неудивительно, что во время очередной революции, случившейся 7-8 апреля этого года, узбекское население страны с большой охотой поддержало противников Бакиева — временное правительство, в котором наибольшим влиянием пользуются такие северяне, как первый вице-премьер Алмазбек Атамбаев и глава минфина Темир Сариев. Достаточно сказать, что именно авторитетный узбекский бизнесмен Кадыржан Батыров стоит за поджогом дома Курманбека Бакиева и имений его родственников в родовом селе экс-президента Тейит в Джалал-Абадской области.

На востоке разорение и поджог дома, тем более родового, является более тяжким проступком, чем даже убийство, поскольку считается вызовом уже не отдельной семье, а всему роду. И южные киргизы еще в мае попытались отомстить за это узбекам, разгромив джалал-абадский Университет дружбы народов, построенный Кадыржаном Батыровым. Массовых столкновений тогда удалось избежать каким-то чудом: в ходе беспорядков и стрельбы погибло только три человека. Но не исключено, что вспыхнувший менее чем через месяц новый и более масштабный межэтнический конфликт в Оше отчасти мог стать жестокой местью узбекам, в том числе за разорение села Тейит и поддержку ими временного правительства.

Демократия с нечеловеческим лицом

В беспорядках в Оше активно участвовала организованно съехавшаяся сюда из разных регионов страны молодежь. Из Бишкека и его окрестностей на воспламенившийся юг на маршрутках и автобусах добирались молодые, воинственно настроенные киргизы, которых здесь называют черными, то есть связанными с преступными группировками. В дни столкновений их можно было встретить на улицах Оша с утыканными гвоздями палками, обрезками труб и самым распространенным оружием мести — черенками от лопат, к концам которых скотчем или проволокой были примотаны кухонные ножи. После того как дело было сделано, они такими же организованными группами по пятьдесят человек стали отправляться обратно в Бишкек.

Черные киргизы всегда активно участвовали во всех волнениях, которые страна пережила за последние годы. Их отряды бесстрашно шли на вооруженный спецназ во время "революции тюльпанов" 2005 года. За проявленный героизм им три дня позволили безнаказанно грабить столицу. Черные киргизы были и в первых рядах тех, кто громил парламент и правительство этой весной, и точно так же на три дня Бишкек предоставили в их полное распоряжение.

Подобные боевые отряды являются силовым крылом почти каждой более или менее влиятельной киргизской партии. Как правило, этими силовиками управляют криминальные авторитеты, нередко тесно связанные с известными политиками. В свое время еще Акаев признал, что криминал и коррупция прочно обосновались на седьмом этаже Белого дома (там расположены рабочие кабинеты президента и премьера.— "Власть"). Это утверждение не потеряло актуальности и при Бакиеве. Так, по спискам его партии "Ак Жол" в 2007 году в парламент прошел один из лидеров южной организованной преступной группировки Санжар Кыдыралиев, впоследствии застреленный прямо в своей служебной депутатской машине.

Нынешнюю власть киргизские эксперты также считают мало отличающейся от акаевско-бакиевского правления, при котором все финансовые потоки контролировались семьями лидеров страны и их приближенными.

— Временное правительство не то что повторяет путь Акаева и Бакиева, оно за непродолжительный срок сумело их во многом переплюнуть. Они узурпировали силовые структуры, вне конституционного поля и не соблюдают законы,— говорит экс-секретарь совета безопасности страны, ныне лидер набирающей популярность на юге партии "Единый Кыргызстан" Адахам Мадумаров.

В подтверждение таких обвинений многие указывают на многочисленные коррупционные скандалы, в которых уже успели засветиться члены временного правительства. В мае в Киргизии были опубликованы и растиражированы всеми СМИ записи телефонных переговоров. На одной из пленок Алмазбек Атамбаев обсуждал с куратором силовиков Азимбеком Бекназаровым назначение за деньги руководителя таможни. На другой записи тот же Бекназаров советовался с Темиром Сариевым о том, как списать $1 млн, изъятый в ранее принадлежавшем сыну Курманбека Бакиева — Максиму Азияуниверсалбанке.

Все эти скандалы, а также продемонстрированная временным правительством беспомощность во время ошских событий не добавляют новой власти популярности. Кроме того, ее уже открыто критикуют за настойчивое желание, несмотря ни на что, провести 27 июня референдум по изменению конституции и тем самым наконец обрести хоть какое-то подобие легитимности.

— Действительно, сегодня нет никаких юридических оснований для проведения плебисцита. Но мы должны действовать по ситуации — у нас нет выхода,— заявил "Власти" глава секретариата конституционного совещания Киргизии Данияр Нарымбаев.— Так уж сложилось, что в стране сейчас нет ни одной легитимной властной структуры. И если мы не проведем референдум, то поставим под угрозу судьбу страны и ее государственность.

Таким образом, референдум должен быть проведен в намеченные сроки, несмотря на резню в Оше и действующее чрезвычайное положение. И это при том, что в Киргизии почти все на прошлой неделе говорили, что ошские события еще не конец противостояния и вскоре следует ожидать беспорядков на севере: в самом Бишкеке и Чуйской области. Об этом открыто заявил сам Алмазбек Атамбаев.

Напряженность в этих регионах стала нарастать почти сразу после столкновений на юге. На улицах киргизской столицы в минувший четверг появились угрожающие надписи в адрес еще одного здешнего нацменьшинства — уйгуров: "Убирайтесь — вы следующие". К вероятной вспышке насилия стали готовиться и в городе Токмак неподалеку от Бишкека, где проживают несколько крупных этнических групп, в том числе узбеки. Если эти угрозы окажутся воплощенными, временное правительство может ждать участь Курманбека Бакиева. А сама Киргизия, претендовавшая до сих пор на звание единственной центральноазиатской демократии, окажется втянутой в гражданскую войну.