С командующим Западной группировкой федеральных сил в Чечне генералом ВЛАДИМИРОМ ШАМАНОВЫМ корреспондент Ъ ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА встретилась в горном селении Лаха-Варанда, расположенном в Аргунском ущелье. Армейские подразделения взяли его два дня назад, отбросив боевиков за Волчьи ворота. Наступать дальше войскам мешают горы и боевики, которые бьются буквально за каждый камень.
Заснеженные горы, на склоне одной из которых находится селение Лаха-Варанда, по-прежнему представляют опасность. Каждый день с ближайших высот раздаются выстрелы: работают чеченские снайперы. Оттуда же с гор через войсковой заслон пытаются прорваться группы боевиков. Армейские саперы ставят на их тропах мины, оставляя для своих небольшие проходы.
На моих глазах отряд огнеметчиков в белых маскхалатах отправился на спецзадание в еще не освобожденное село Пионерское. Оно расположено в 500 метрах от Лаха-Варанды. "Сразу открывайте залповый огонь,— дает последние инструкции командир.— Потом занимайте позиции".
— Обстановка, не скрою, сложная,— говорит командующий группировкой Шаманов.— Продвигаться вперед войска пока не могут. Это обусловлено общей ситуацией в Чечне. Очаги сопротивления бандитов резко сузились, и это четко обозначилось в Грозном и в горной территории республики. Горы мешают маневрам вооруженных сил: есть непроходимые места, а расщелины и пещеры служат хорошим укрытием для бандитов. Действия авиации и артиллерии здесь не столь результативны. Плюс ко всему сложные погодные условия. Неделями стоят туманы, морозы. На днях одно из подразделений проводило разведку в районе Волчьих ворот. Ребята начали подъем на высоту 800 метров над уровнем моря. Там — обледенелые склоны, видимость — метров на сто, не больше.
Поэтому сегодня главная задача западной группировки — не допустить прорыва боевиков из Грозного и их отхода в горы, а также прорыва из Аргунского ущелья.
— Насколько велика опасность того, что не удержите боевиков?
— Полностью отрицать ее нельзя. За последние двое суток активными действиями разведподразделений удалось частично уничтожить, частично рассеять семь банд, пытавшихся прорваться из ущелья. От открытого боя они отказались, мы добивали их на путях отхода. Было несколько попыток взорвать ситуацию в населенных пунктах. Сейчас там идут зачистки.
А вообще есть над чем работать. Недавно мы провели инспекционную поездку, посмотрели заставы внутренних войск. Месторасположение застав, организация боевой службы не соответствовали никаким правилам. Решением генерала Казанцева все подразделения ВВ, МВД, действующие в этом районе, подчинены мне напрямую. Это позволяет лучше организовать и скоординировать работу. Если во время инспекции мы обнаружили 27 троп со свежими следами боевиков, то сегодня их только три. Но, повторюсь, от случайностей никто не застрахован. Это горы, и через каждые десять метров солдат не поставишь.
— Чем объясняется столь ожесточенное сопротивление боевиков?
— Это как в спорте. Если в начале турнира можно расслабиться, поберечь силы, то сейчас, в момент решающих схваток, необходимо собрать всю волю, все силы. И бандиты это понимают. Причем это не просто бандиты, а люди, привыкшие выполнять приказы и получать за это деньги. Известно, что за события в Шали и Аргуне боевики получили огромные суммы в долларах. Но сейчас их боевой дух на исходе. Многие просто отказываются воевать. Недавно 80 боевиков вышли из горных сел и сдали оружие. Еще один отряд пытался прорваться к селу Гехи и попал в засаду наших разведчиков. Часть бандитов была уничтожена. Оставшимся поступил приказ прорываться, но выполнять его они отказались. И также сложили оружие. Так что авторитет их командиров падает.
— Однако на прошлой неделе здесь, у входа в Аргунское ущелье, шли ожесточенные бои. Так по крайней мере говорили офицеры пресс-служб, не пускающие журналистов в горы.
— На прошлой неделе бандиты под руководством Хаттаба и Басаева вели бои у Волчьих ворот. Они пытались прорваться на юг Грозного, чтобы нанести удар в спину нашим войскам, блокирующим столицу Чечни и создать коридор, по которому боевики смогли бы уйти в горы. Они планировали, что их поддержит мирное население Старых Атагов, Чири-юрта и так далее. Бои были ожесточенными. Высоты несколько раз переходили из рук в руки. Но мы устояли. Уничтожили от 300 до 500 бандитов. К сожалению, тоже понесли потери. Погибло 30 человек.
— Сегодня муссируются слухи о больших потерях в Чечне, но официально это не подтверждается. Не могли бы вы прояснить ситуацию?
— Потери есть... Сказывается и подготовка наших младших офицеров, недополучивших теории в военных учебных заведениях и практики в ходе боевой подготовки, которая в последние годы практически отсутствовала. Все это мы пытаемся компенсировать ударами авиации и артиллерии, но погода не всегда на нашей стороне. Да и степень остервенения боевиков под час столь велика, что при столкновении с ними наши 19-летние парни просто не выдерживают.
— Сегодня многие говорят о необходимости политического урегулирования конфликта в Чечне. Как к этому относитесь вы, сторонник завершения операции силовыми методами?
— Да я на 100 процентов за! Пусть только покажут, как это сделать. Если боевики сдадут оружие, выдадут тех, кто повинен в тысячах смертей,— мы готовы к мирному решению проблемы. Я побывал на похоронах Малофеева. Вместе с его боевыми друзьями пришли совершенно посторонние люди. Сегодня в обществе нет людей безразличных к тому, что происходит в Чечне. И все реально понимают: если мы сейчас не завершим начатое, мы потеряем Россию.
— Какова, на ваш взгляд, роль чеченской милиции в этой войне?
— Слава Богу, что нашлись люди, которые реальными поступками доказывают, что чеченская республика — это часть России. Сегодня они с оружием в руках ведут бои в Грозном, принимают участие в спецоперациях, несут службу на блокпостах. Эти люди — истинные патриоты, и их нужно всячески поддерживать.
— Говорят, что боевики используют химическое оружие?
— На прошлой неделе в Старых Атагах сотрудники РОВД случайно обнаружили 17 бочек с хлором, к которым была подложена взрывчатка. И вообще, боевики используют все, что запрещено Женевской конвенцией: они делают фугасы с кусками разбитого чугуна, рублеными гвоздям и даже металлической стружкой.
— А ваши офицеры жалуются, что даже противопехотные мины, запрещенные той же конвенцией, не могут применить...
— Противопехотные мины мы применяем только в управляемом варианте. И то, в основном, для прикрытия своих войск.
— Вы по-прежнему уверены в победе?
— Бесспорно.
К вечеру, когда я собиралась возвращаться в Моздок, мне сообщили, что передовые подразделения генерала Шаманова установили контроль над Пионерским.