24 февраля в Санкт-Петербурге хоронили бывшего мэра Анатолия Собчака. Проститься с покойным пришло не менее 30 тысяч человек. Практически вся политическая и культурная элита страны и города, за исключением губернатора Владимира Яковлева. И. о. президента Владимир Путин тоже приехал поклониться последний раз человеку, которого называл учителем, провел в Петербурге два дня и все это время скрывался. Подробности рассказывает специальный корреспондент Ъ ВАЛЕРИЙ Ъ-ПАНЮШКИН.
Четыре года назад правительство Санкт-Петербурга в полном составе обратилось к народу, заявив, что уйдет в отставку, если губернатором станет Владимир Яковлев, а не Анатолий Собчак. Комиссию по оперативным вопросам городского правительства тогда возглавлял Владимир Путин. Он же возглавлял и предвыборный штаб Собчака, и он же, когда Собчак проиграл, в одном из интервью назвал Яковлева Иудой. С тех пор много воды утекло. Яковлев был избран губернатором, Путин стал и. о. президента, а Собчак умер. И вот 20 февраля 2000 года, в воскресенье, правительство города опять единодушно обратилось к губернатору Владимиру Яковлеву и настоятельно посоветовало презреть протокол и не ездить на похороны Собчака, ибо такова воля вдовы.
В тот же день вдова Анатолия Собчака, Людмила Нарусова, привезла в Петербург из Калининграда гроб с телом покойного мужа. В аэропорту ее встречал вице-губернатор, председатель комитета по культуре Яковлев, тоже Владимир, его весь Петербург зовет "маленьким" Яковлевым в отличие от "большого" Яковлева — губернатора. Фактически "маленький" Яковлев был тем самым человеком, которому предстояло заниматься похоронами от лица городских властей.
Дальше городские власти стали делать все от них зависящее, чтобы представить смерть Собчака по возможности незначительным событием. 21 февраля состоялось заседание, на котором предлагалось похоронить бывшего мэра на Волковом кладбище. Людмила Нарусова настаивала на том, что ее муж должен быть похоронен не на Волковом кладбище, где лежат артисты и писатели, а на Никольском, в Александро-Невской лавре, где хоронят политических деятелей и где совсем недавно похоронили Галину Старовойтову и Михаила Малофеева. Нарусова сравнивала судьбы Старовойтовой и Собчака в том смысле, что оба, по ее мнению, погибли насильственной смертью в борьбе за демократические преобразования в России. "Маленький" Яковлев говорил, что Никольское кладбище переполнено, однако же никто ему не поверил, и Собчака решили хоронить в лавре.
Официальная программа дня похорон предполагала, что в 9.30 откроется доступ к телу в Таврическом дворце, в 12.00 состоится гражданская панихида, в 14.30 — отпевание в Спасо-Преображенском соборе и в 16.30 — похороны на Никольском кладбище. Друзья и соратники покойного были уверены, что за три часа все желающие не успеют пройти мимо гроба и проститься с бывшим мэром. Они предлагали провести похороны в два дня и в интервью автору этих строк прямо обвиняли губернатора Яковлева в желании скомкать траурную церемонию.
Вечером 23 февраля накануне похорон к дому 32 на набережной реки Мойки подъехала "девятка" и осуществила зачистку. Там, у подъезда, где жил Анатолий Собчак, толпились журналисты и просто благодарные граждане. Они приносили цветы и зажигали свечи. Их всех разогнали.
Из Москвы навестить вдову приехал и. о. президента Владимир Путин. В это же время по телевизору сообщили, будто на Путина готовится в Петербурге покушение, но никто этому сообщению не поверил. Путин пробыл в квартире покойного около получаса и уехал. Его кортеж журналисты видели на Невском, а потом безнадежно потеряли.
На следующее утро первая полоса сочувствующей губернатору газеты "Санкт-Петербургские ведомости" была посвящена строительству Ушаковской развязки, то бишь моста,— так, будто похороны Собчака не являлись безусловной новостью номер один в городе. Маленькая заметка о Собчаке публиковалась в этой газете в подвале второй страницы.
Уже к девяти утра очередь стояла от Таврического дворца до станции метро "Чернышевская", а это километра полтора-два. Ходили упорные слухи, что еще до приезда вдовы губернатор Яковлев тайно посетил Таврический дворец и возложил цветы к гробу Собчака. И будто снимала его при этом только одна камера 5-го Петербургского телеканала. В течение дня этот слух несколько раз опровергался и подтверждался снова, чтобы к пяти часам вечера оказаться ложью.
В 10.20 к Таврическому дворцу подъехал кортеж исполняющего обязанности президента. Владимир Путин вошел, поклонился покойному, обнял вдову и минут через десять вышел. Сразу после его ухода к Нарусовой вызвали "скорую".
Часам к двенадцати в нескончаемом потоке людей у гроба замелькали лица известных политиков, артистов, музыкантов. Некоторые мужчины были в гриме, явно приготовившись давать интервью. И охотно их давали. Самое долгое интервью дал Дмитрий Якубовский. Он повторил сказанные двумя днями ранее слова Чубайса: обвинил в смерти Собчака лично Скуратова, Ващанова, Коржакова и долго не отходил от камер, даже когда у журналистов кончились вопросы.
Чубайс появился в Таврическом дворце с несколькими гвоздиками в руках и стал в общую очередь. Я подошел к нему у входа:
— Анатолий Борисович, можно несколько вопросов для Ъ?
— Нет,— Чубайс обернулся,— неужели вы не понимаете?
Кроме Чубайса не давали интервью у гроба Немцов, Станкевич, Гергиев, Кончаловский. Отказ от комментариев был своего рода знаком уважения к покойному. Прощание всякую минуту грозило превратиться то в светское мероприятие, то в политическую демонстрацию. Лидер "Единства" Борис Грызлов плакал. Актер Кирилл Лавров, окидывая очередь взглядом, вздыхал: "Что ж вы за него не голосовали!"
Было абсолютно понятно, что ни к 12.00, ни к 14.00 все петербуржцы, пришедшие проститься с Анатолием Собчаком, не успеют пройти к гробу. Начальник службы протокола администрации Санкт-Петербурга Иван Арцишевский пытался дозвониться Путину и спросить, нельзя ли все же растянуть церемонию прощания на два дня. Путин тем временем говорил с народом в эфире радио "Балтика". Он сказал, что считает смерть Собчака гибелью, но, будучи государственным лицом, а не начальником коммерческой структуры, не может, подобно Анатолию Чубайсу, назвать публично имена людей, повинных в гибели Собчака.
В конце концов церемонию прощания удалось-таки втиснуть в рамки одного дня. Гражданская панихида в Таврическом началась не после прощания, как предполагалось, а одновременно с ним. Люди шли, несли книжки Собчака с портретами, как несут иконки, а Чубайс говорил: "Умер наш товарищ". И Степашин обещал, что петербуржцы, работающие в Москве, станут теперь "возвращать дань" родному городу. И Хакамада называла Собчака романтиком. И Гергиев жалел, что нельзя больше с Собчаком поговорить.
Когда к микрофону вышел губернатор Калининградской области Горбенко и стал рассказывать, что, дескать, за полчаса до смерти Собчак восхищался калининградскими "производствами, центрами Интернет и другими моментами", один из операторов спросил:
— Будем записывать?
И обозреватель НТВ Павел Лобков ответил:
— Не будем. Стыдно.
Уже через час Анатолия Собчака отпели в Спасо-Преображенском соборе. Через два часа привезли в Александро-Невскую лавру. Туда опять приехал Владимир Путин и напомнил, что именно Собчаку петербуржцы обязаны тем, что не умерли с голоду в начале девяностых.
И тогда его похоронили. Уже в сумерках.