Многолюдные похороны генерала Льва Рохлина продемонстрировали: катастрофически низкая популярность армии в обществе ничуть не мешает отечественным генералам делать стремительную политическую карьеру. Ъ удалось разрешить этот парадокс.
На первый взгляд избиратели к военным-политикам относятся так же, как и к армии. В частности, в 1995 году в Госдуму по одномандатным округам баллотировались в общей сложности более 100 действующих и отставных военных. Стать депутатами-одномандатниками смогли лишь трое — Громов, Воробьев и Макашов. В том же году командование дислоцированного в Волгограде 8-го армейского корпуса предприняло массированное наступление на городскую думу (кандидат от военных был выставлен в каждом втором избирательном округе), а заместитель командующего по воспитательной работе Виктор Скапенко даже баллотировался в мэры города. Но, несмотря на мощнейшую агитационную кампанию и личный авторитет комкора Льва Рохлина, ни один офицер депутатом не стал, а Скапенко набрал лишь несколько процентов голосов.
И все-таки военные могут делать успешные политические карьеры. Генерал-майор Роман Попкович, генерал-лейтенант Александр Коржаков, генерал-полковники Альберт Макашов, Борис Громов, Эдуард Воробьев, генералы армии Валентин Варенников и Андрей Николаев — депутаты Госдумы; до своей трагической гибели 3 июля в их рядах был и генерал-лейтенант Лев Рохлин.
Генерал-майор Александр Руцкой — губернатор Курской области, генерал-лейтенант Александр Лебедь — губернатор Красноярского края, генерал-лейтенант Руслан Аушев — президент Ингушетии. К этому списку можно добавить чуть-чуть не дотянувшего до генеральских лампасов полковника Александра Лебедя, возглавляющего правительство Хакасии.
То есть неприязнь избирателей к людям в погонах преодолеть можно, причем без особого труда. Пример трех наиболее ярких представителей российского политического генералитета демонстрирует, как это делать. А их успех действительно более чем впечатляющ. За председателя движения "Честь и Родина" Александра Лебедя в 1996 году на президентских выборах проголосовали 10 млн избирателей, спустя два года он выиграл губернаторские выборы в Красноярске. Андрей Николаев весной этого года уверенно выиграл депутатские выборы в Москве, традиционно не доверяющей военным, а на минувшей неделе учредил движение "За народовластие и труд". Смерть депутата Думы Льва Рохлина, лидера Движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки, на несколько дней затмила все другие события, а его похороны превратились в массовую антиправительственную демонстрацию.
Фронт без флангов
Чтобы иметь успех в политике, постсоветский генерал должен удовлетворять четырем обязательным условиям.
Во-первых, у него должна быть успешная военная карьера; по возможности он должен пройти "горячую точку".
Однако генералов в России более двух тысяч, и среди них много хороших военачальников. Для широкой популярности одного этого недостаточно. Поэтому, во-вторых, хорошему генералу нужно инициировать конфликт с властями и обязательно пострадать за правое дело. Российская общественность любит униженных и несчастных.
Но этого тоже мало. Ведь сотни офицеров и десятки генералов ежегодно снимаются с должностей или увольняются из армии из-за конфликтов с начальством. Кто о них знает?
Значит, в-третьих, и успешную карьеру, и конфликт с руководством необходимо сделать достоянием широких избирательских масс. Генерал должен стать желанным гостем в различных телепрограммах, интервью с ним должны публиковать центральные газеты.
Но, даже получив широкую известность, генерал все же не может делать политику в одиночку. Таким образом, в-четвертых, ему необходима поддержка влиятельных союзников. Ими могут быть и группировки внутри правящего политического класса, и влиятельные оппозиционные партии, и финансово-промышленные группировки. При этом союзники могут меняться, но только они могут гарантировать долгое политическое существование генерала-политика и стабильность его электората.
Лебедь, Рохлин и Николаев смогли выполнить все эти условия.
Фронт в тылу врага
Военные карьеры нашей троицы можно с полным основанием назвать блестящими. К моменту ухода в политику все они имели за плечами необходимый генеральский набор заслуг.
Командарм 14-й армии Александр Лебедь покомандовал батальоном в Афганистане, ввел войска в Баку, защитил Белый дом от гэкачепистов и остановил молдавско-приднестровскую войну.
Директор Федеральной пограничной службы Андрей Николаев, ставший в 44 года самым молодым силовым министром, навел порядок на рубежах России и всего СНГ, фактически остановил широкомасштабные боевые действия на таджикско-афганской границе, нормализовал ситуацию с финансированием погранвойск. При нем пограничники для всех прочих военных стали символом благополучия.
Командующий корпусом Лев Рохлин прошел Афганистан, Нагорный Карабах, с боями выводил войска из Грузии; в Чечне он стал едва ли не единственным генералом, который при штурме Грозного сумел вовремя выполнить поставленную задачу: именно его подразделения взяли президентский дворец и разгромили пресловутый абхазский батальон Шамиля Басаева (за что генерал заочно был приговорен чеченцами к смерти).
Все они перед уходом в большую политику чувствовали, что переросли свои воинские должности. Лебедь был депутатом парламента Приднестровской Молдавской Республики, а по службе фактически не подчинялся Москве. Николаев писал и направлял президенту собственные концепции военной реформы (хотя никто его об этом не просил). Рохлин, вернувшись из Чечни, провел, по-военному выражаясь, волгоградскую предвыборную операцию, а потом по приказу Павла Грачева вошел в предвыборный список НДР. В результате он возглавил комитет Госдумы по обороне; но даже тогда Рохлин еще не стал политиком, а играл роль номенклатурного работника, призванного выполнять волю Минобороны.
Для самостоятельного выхода на большую политическую сцену успешной карьеры, как уже указывалось, недостаточно. Нужен скандала. И они его устроили.
Лебедь пошел войной на своего министра. Летом 1994 года, получив директиву Генштаба о реорганизации управления 14-й армии, он на весь мир объявил о преступности этого решения, заявил о своей возможной отставке и пообещал ни много ни мало — новую балканскую войну. Правда, план Лебедя чуть не сорвался: публичную поддержку ему выразил сам Борис Ельцин. Но спустя ровно год история повторилась, поддерживать командарма Кремль не стал, и Лебедь приехал в Москву победителем — пострадать от Грачева тогда было делом чрезвычайно почетным.
Николаеву тоже не сразу удалось вырваться в политику. В 1996 году, после событий в Кизляре, он обиделся на публичное президентское "пограничники проспали" и подал прошение об отставке. Одновременно его пресс-служба популярно разъяснила, что через зону ответственности погранвойск боевики не проходили. Но шанс был упущен — Ельцин отставку не принял.
Второй рапорт Николаев положил на стол президенту в конце 1997 года в знак протеста против решения правительства передвинуть в глубь российской территории пропускной пункт Верхний Ларс на российско-грузинской границе. Повод был настолько незначительным, что сомнений не осталось: Николаев решил уйти и просто ждал удобного момента. Его отставку многие СМИ объяснили происками грузинской "спиртовой мафии" — весьма удачная формулировка для начинающего российского политика.
Рохлин рванул сразу с места в карьер. Полгода верой и правдой позащищав Минобороны в стенах Госдумы, депутат спустя три недели после отставки Грачева в июне 1996 года обрушился с парламентской трибуны на экс-министра и его окружение с уничтожающей критикой. Выдвинул он и политические требования: отправить в отставку ряд высокопоставленных генералов — включая главкома сухопутными войсками Владимира Семенова и замминистра обороны Константина Кобеца — и назначить министром обороны начальника академии Генштаба Игоря Родионова. (Впоследствии все его требования оказались выполненными.)
Все три генерала хорошо подготовились к своим демаршам.
Лебедь в Приднестровье, Николаев в Москве, а Рохлин в Чечне начали активно работать с прессой. Журналисты были желанными гостями в кабинетах и блиндажах, им практически никогда не отказывали в интервью, организовывали поездки в войска и на передовую. Кулак командарма, интеллигентная улыбка директора и треснутые, замотанные изолентой очки комкора запомнились всем.
Поэтому в ходе скандалов им были гарантированы не просто статьи и видеосюжеты, но и благожелательное отношение журналистов. Которые свое дело сделали — вдобавок к известности генералы получили необходимую популярность.
Фронт за линией фронта
Ни у кого из генералов не было ни опыта политической жизни, ни денег на предвыборные кампании и поездки по регионам, ни собственного движения — всех этих обязательных атрибутов политика федерального масштаба. И генералы начали поиск политических покровителей.
Быстрее других эту задачу решил Андрей Николаев: буквально через несколько недель после отставки стало известно, что экс-директор ФПС вступил в альянс с московским мэром Юрием Лужковым. Градоначальник помог генералу победить на выборах в Госдуму и теперь рассчитывает на него как на лидера промосковской депутатской группы. Так что можно с уверенностью утверждать, что Николаев обеспечил себе долгую и безбедную политическую жизнь.
Лебедь с союзниками поначалу жестоко просчитался. Согласившись на второе место в предвыборном списке полумаргинального Конгресса русских общин (первое забрал Юрий Скоков), он потерпел фиаско — на парламентских выборах в декабре 1995 года КРО не набрал необходимых 5% голосов и в Думу не прошел. Генерала спасло лишь то, что он предусмотрительно выставил свою кандидатуру еще и в одномандатном округе в Туле, где в течение двух лет командовал дивизией.
Неудача заставила Лебедя быть осмотрительнее при выборе союзников. На президентских выборах 1996 года он заручился поддержкой предвыборного штаба Бориса Ельцина. В итоге — первый успех. Пост секретаря Совета безопасности был той политической вершиной, на которую Лебедь мог в тот момент реально рассчитывать. Правда, высоко взлетев, Лебедь пошел напролом, быстро растерял влиятельных союзников и, оставшись в одиночестве, пал в сентябре того же года жертвой ловко сплетенной аппаратной интриги.
Однако первое серьезное политическое поражение не привело к его разрыву с истеблишментом и уходу на политическую периферию. В его активе были остановленная война в Чечне, незаслуженное вроде бы увольнение и интерес прессы. Отказ от политического радикализма обеспечил Лебедю влиятельных союзников. ОНЭКСИМбанк (хозяин "Норильского никеля"), "Российский кредит" (владелец КрАЗа) и Борис Березовский обеспечили генералу финансовую и организационную поддержку в ходе губернаторских выборов в Красноярском крае. И генерал победил.
Последнее важнейшее условие — не вступать в конфликт со всем истеблишментом и не уходить в оппозицию всей правящей системе власти — не выполнил только Лев Рохлин.
Сделав поначалу ставку на министра обороны Игоря Родионова, он после его ухода решил действовать самостоятельно. В июне 1997 года Рохлин написал открытое письмо военнослужащим, в котором призывал их "сплотиться, в каждой воинской части провести офицерские собрания, на которых выработать законные требования и направить их президенту, правительству, Федеральному собрания, в Верховный и Конституционный суд". Тогда многие подумали, что Рохлин — засланный властью в ряды оппозиции казачок.
Однако через месяц бывший комкор создает резко оппозиционное Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки. Поначалу Рохлина поддерживали коммунисты, которые в тот период подчеркивали свою "конструктивную оппозиционность". КПРФ даже разрешила ему пользоваться партийной инфраструктурой на местах — все так называемые региональные отделения ДПА располагались в райкомах и горкомах компартии.
Однако чем радикальнее становились призывы Рохлина — о выражении недоверия правительству, потом президенту, потом об отставке обоих, потом об их свержении конституционными методами, а в итоге и о восстании,— тем прохладнее относились к нему коммунисты. В конце концов они от него отвернулись, в конце мая проголосовав за снятие генерала с должности главы оборонного комитета нижней палаты.
В отличие от Лебедя и Николаева Рохлин перешел ту тонкую красную линию, которая отделяет уважаемый и солидный в глазах большей части общества политический центр от пугающей и дискредитировавшей себя политической периферии, где обитают экзотические, но не достойные доверия фигуры, партии и движения.
Именно поэтому у Рохлина не было политического будущего. Потому что в России, как и в остальном мире, центробежные силы непременно выбрасывают на политическую обочину любого, кто стал врагом всей политической системы. И он непременно становится одиозной фигурой — несмотря на личные заслуги, былую популярность или даже правоту убеждений.
ИЛЬЯ БУЛАВИНОВ
Подписи
Политическая карьера генерала Рохлина была одной из самых стремительных: вернувшись из Чечни в феврале 1995 года, к декабрьским выборам в Госдуму он уже был третьим человеком в "партии власти"
Александр Лебедь начал готовиться к уходу в политику заблаговременно: в Приднестровье он всегда был в центре внимания
Будучи директором Федеральной погранслужбы, Андрей Николаев не только всегда ездил в служебные командировки с журналистами, но и позволял им присутствовать на ответственных переговорах
Командующий 8-м армейском корпусом из штабного блиндажа руководит войсками. Благодаря этим кадрам о доблестном генерале-фронтовике Льве Рохлине узнала вся Россия
После неудачи на парламентских выборах 1995 года Александр Лебедь стал внимательнее присматриваться к своим союзникам
С помощью Юрия Лужкова Андрей Николаев без труда сменил военный мундир на штатский костюм
Экс-министр обороны Игорь Родионов оказался последним политическим союзником Льва Рохлина