Запереть море

На Саяно-Шушенской ГЭС на прошлой неделе включили третий гидроагрегат из десяти. Произошло это в канун годовщины трагедии, тогда многим казалось: после аварии восстановить крупнейшую станцию России не смогут

Павел Шеремет, Хакасия

На центральной площади поселка энергетиков Черемушки, на здании поселкового совета, круглые сутки горит неоном большое информационное табло. На него транслируют информацию с Саяно-Шушенской ГЭС, которая расположена в паре километров отсюда. Там работает большинство местных жителей. Бегущая строка немногословна, но у непосвященных может вызвать тревогу: "На СШГЭС продолжаются восстановительные работы. На 03.08.2010 приток воды в водохранилище составляет 3300 м3 в секунду, суммарный расход воды — 3290 м3 в секунду, уровень верхнего бьефа — 532,5 метра, работают 4-й, 5-й и 6-й агрегаты". И больше ничего. Для приезжего это сообщение — китайская грамота. Даже если вы знаете, что такое верхний бьеф, понять, почему так важно следить за его уровнем и хорошо ли, что он достиг отметки 532,5 метра, без дополнительных пояснений тяжело. Я видел похожие табло возле атомной станции и на проходной завода по переработке ядерного топлива. Но там показывали уровень радиации. Про опасность радиоактивного загрязнения территории после Чернобыля мы все хорошо знаем, про опасность же неконтролируемого сброса воды из водохранилищ и реальность разрушения крупнейшей плотины страны поняли недавно.

Саяно-Шушенская ГЭС — одна из последних, если не последняя грандиозная стройка Советского Союза. Это самая мощная электростанция России, шестая по мощности гидроэлектростанция в мире. Плотину высотой 245 м и длиной в километр, перекрывшую Енисей, окончательно приняли в эксплуатацию более чем через 30 лет после начал стройки.

Станция — действительно грандиозное сооружение, но все, построенное на излете СССР, вызывает опасение. Тем более, что в середине 1990-х годов мощная плотина дала течь, и трещины около десятилетия штопали по французской технологии. Поэтому, когда 17 августа прошлого года гидравлическим ударом один из гидроагрегатов выбило, как пробку из бутылки с шампанским, и в машинный зал из кратера турбины хлынула вода, круша все на своем пути, в близлежащем городе, Саяногорске, началась паника. Люди ждали гигантской волны, которая, по расчетам специалистов, способна затопить все города вниз по течению Енисея.

Вадим Затеев когда-то приехал на станцию по комсомольской путевке, сейчас он руководит группой мониторинга и создает университет для энергетиков. Он говорит, что расчеты того, какие последствия может вызвать разрушение плотины, есть и были сделаны еще при проектировании ГЭС, но они засекречены. На мой вопрос, а каковы гарантии того, что плотина устоит в следующий раз, и вообще на сколько лет ее хватит, Затеев отвечает оптимистично: "Плотина может простоять вечно, если вести контроль и своевременный ремонт. Мы сейчас впереди планеты всей по мониторингу. У нас новая система компьютерного мониторинга, которой пока в России нигде нет. Только у нас есть виброконтроль. Мы стали экспериментальной площадкой по разработке новых технологий и систем контроля. Сейчас вероятность повтора аварии нулевая". Правда, он и его товарищи так до конца и не поняли, почему же год назад авария произошла. Они считают, что сработала совокупность нескольких факторов — от пожара на Братской ГЭС до человеческого фактора и небольшого землетрясения. Отчет Ростехнадзора делает упор на человеческий фактор, специалисты станции утверждают, что персонал никаких инструкций не нарушил. Полные данные расследования причин аварии на Саяно-Шушенской ГЭС почему-то засекречены. Эта таинственность настораживает людей, и они ловят каждую новость со станции. Даже спустя год после аварии главный вопрос у жителей Хакасии к тем, кто возвращается с ГЭС: "Как там плотина?"

На станции тогда погибло 75 человек. Для небольшого поселка Черемушки это был страшный удар. Здесь говорят, что почти в каждой второй семье погибли родственники или хорошие знакомые. В каждой бригаде, в каждой смене сейчас вспоминают погибших товарищей. В каждом номере местной газеты "Саянские ведомости" под рубрикой "Трагедия разрушенных сердец" публикуют статьи о погибших. "Когда я узнала об аварии, сразу сказала маме: "Если папа не звонит, значит, ничего серьезного не произошло". Ведь мы не знали, что он оказался в ловушке. Страшно подумать, о чем он думал тогда. Мы верили, что ты живой, все ждали, ждали... Папу нашли только на четвертый день, когда откачали воду из машинного зала",— это из статьи 10-классницы Тани Новиковой. "Меня критикуют, что я слишком эмоционально написала о папе, что журналисты так не должны писать, но это же мой папа. Скажите, но ведь журналисту не нужно бояться своих эмоций, особенно, если это об отце?" — с надеждой спрашивает Таня, которая хочет стать журналистом. Взрослые люди учат ее избегать эмоций, но сами они с этим справляются с трудом. Даже сейчас общий эмоциональный фон в поселке непростой. Правда, психолог Юлия Докунова объясняет это приближающейся трагической датой и говорит, что раньше было еще сложнее. Центр психологической помощи создали буквально через неделю после аварии. Сначала собрались волонтеры, добровольцы из Абакана, Красноярска, Москвы, Новосибирска, потом уже подтянулись психологи для постоянной работы.

Тане Новиковой с матерью перенести утрату помогает то, что в семье растет еще мальчик, которому едва исполнилось полтора года, и забота о нем вытесняет гнетущие мысли о погибшем отце и муже. Психологи работают до сих пор как со взрослыми, так и с детьми. "Если говорить про детей, то видно, что в играх, рисунках они все-таки воспроизводят какие-то элементы аварии. Например, дети в песочнице строят ГЭС и разрушают ее, снова строят — и разрушают. Они строят замки и разрушают их, вновь строят и "цементируют", чтобы выстроенное сооружение точно было безопасным. Это мы называем "травматическим воспроизведением ситуации". Страх высоты, страх взаимодействия с чем-то и другие страхи, по сути, являются следствием страха, возникшего после аварии на ГЭС",— рассказывает Юлия Докунова. "Я в основном вела тренинги с детьми из семей погибших — чтобы снизить напряжение. И дети сами приходили, потом рассказывали родителям, что в школе есть психолог. Родители, понимая, что есть трудности, приводили детей, но порой и дети приводили родителей. Это вообще была проблема многих мужчин: "Я сильный, я справлюсь. Идти к психологу стыдно. Это не для мужчин. Плакать мужчинам нельзя. Я глава семьи, мне нужно всех поддерживать",— это типичные ответы. Стыдно признать даже перед психологом свою слабость. Многие думают: "Что я могу сделать — это восстанавливать станцию, работать без выходных, приложить максимум усилий"",— вспоминает психолог Юлия.

Корпорация "РусГидро" потратила огромные средства, чтобы исправить этот давящий фон трагедии. Были сделаны беспрецедентно высокие выплаты семьям погибших, что вызвало недовольство в других отраслях. "РусГидро" упрекали в том, что она создает прецедент и теперь дежурными 100 тысячами рублей за погибшего шахтера, моряка или строителя не отделаешься. Только прямые финансовые выплаты жертвам аварии на СШГЭС составили 159 млн рублей. Компания купила квартиры семьям погибших, построила новую столовую в поселке, полностью отремонтировала одну из двух школ. У подножия плотины как раз к августу бригада из Челябинска завершила строительство часовни. На станции говорят, что к технологической защите плотины надо добавить защиту духовную. И это говорят бывшие комсомольцы-добровольцы, приехавшие сюда со всего Советского Союза.

На станции круглые сутки ведутся восстановительные работы. По предварительным расчетам, на ликвидацию последствий аварии потратят 40 млрд рублей. Люди работают в три смены. Издали видна бетонная лавина слева от плотины. На темной горе она выглядит как горнолыжная трасса. Это новый обводной аварийный водосброс. В скале со стороны водохранилища прорубили два тоннеля по километру каждый и создали русло из бетона. По нему легко можно сбрасывать три Ниагарских водопада в секунду. Если стоять на краю одного из берегов этой бетонной реки, то висящие на стенах русла скалолазы кажутся лишь точками. Они шлифуют бетонные стены, чтобы выступы или швы не превышали двух миллиметров — русло рукотворной реки должно быть гладким. Для главного инженера стройки Николая Ивановича это уже пятый объект, и он знает, куда отправится со своими бригадами дальше — строить атомную станцию около Томска.

Зарплаты на станции подняли. Зарабатывают тут теперь практически столько же, сколько получают на алюминиевом заводе в Саяногорске. Однако, несмотря на зарплаты и выплаты, до идиллии еще далеко. В Черемушках создали общественную организацию — Ассоциацию жертв аварии, которая отстаивает перед компанией "РусГидро" права родственников погибших 17 августа. И делает это довольно активно и напористо.

В разговоре кто-то из черемушкинцев признался, что, выходя ежедневно из дома, смотрит на плотину с опаской и надеждой. После аварии каждый стал чувствовать, как давит на стометровую бетонную стену море размером с Белоруссию. "Наше море",— так они называют водохранилище. Верхний уровень бьефа — 532,5 метра, до критической отметки края плотины еще целых 9 метров. Контролируемый водосброс идет нормально, главное — спокойно пройти осенние паводки, а потом — весеннее половодье. И так дважды в год. Это ощущение жизни на гребне гигантской волны теперь испытывают здесь многие...