Куда Россия зовет

Завершившийся в Москве форум "Россия зовет!", организованный "ВТБ Капиталом", стал очередным коллективным полевым исследованием инвестиционного климата в России. Как и ранее, прецеденты в российской деловой практике остаются не менее сильными, чем изменения в регуляторной среде. Будущие проблемы с третьей составляющей климата — макроэкономической стабильностью — могут компенсировать лишь новые позитивные прецеденты: деловая среда меняется не так быстро, как это хотелось бы и российским, и иностранным компаниям.

Умеренный климат, сильные перепады давления

Где в России соберутся министр и два инвестора, там всегда говорят об инвестиционном климате, в силу этого любой инвестиционный форум "Россия зовет!", организованный "ВТБ Капиталом", был обречен на то, чтобы все выступления на нем были или посвящены этой теме, или рассматривались в этом контексте. Вице-премьер, министр финансов Алексей Кудрин вынужден был даже пояснить участникам форума, что не считает оправданным расходование средств на пропаганду российского инвестиционного климата (московского форума "Россия зовет!" это, очевидно, не касалось). "Думаю, главным фактором должны быть те дела, которые мы проводим, реальные шаги, а не деньги на пропаганду того, как на самом деле все здесь есть",— пояснил глава Минфина. Он призвал в качестве такой меры оценить программу приватизации, которую готовит правительство: "Насколько качественно будет организована эта программа, насколько прозрачен доступ к этим пакетам, будет зависеть, как будет программа". А также пояснил, что ждет от представителей инвестбанков и коллег по правительству "участвовать в подготовке советов и замечаний" к этому проекту.

Тем самым заместитель председателя правительства, очевидно сам того не желая, в очередной раз подчеркнул сразу несколько особенностей российского инвестиционного климата. Первая: главной составляющей его считаются решения Белого дома вне зависимости от реальных возможностей правительства эффективно управлять его компонентами. Вторая: стандартным "протоколом" влияния делового сообщества на инвестиционный климат, с точки зрения правительства, является исключительно сотрудничество Белого дома и частного сектора. Альтернативные схемы, не предусматривающие де-факто аутсорсинга частным сектором части экспертных функций госинститутов, правительству в основном неудобны. Третья: на инвестклимат в значительной степени влияют не изменения в правовом и регуляторном поле, а прецеденты, позволяющие в дальнейшем оформлять их постфактум в правила игры, и задача правительства, его реальная технология реформ — создавать правильные прецеденты в альянсе с дружественными бизнес-структурами.

Прецеденты против правил

Форум "ВТБ Капитала" в итоге стал качественным подтверждением того, что это и так, и не так. Приведем лишь три иллюстрации происходящего. Премьер-министр Владимир Путин, комментируя на форуме покупку государственным АО "Транснефть" и группой "Сумма Капитал" контрольного пакета Новороссийского морского порта, пояснил: у государства "не было никакого желания" входить в сделку, но частные инвесторы НТМП — менеджмент, а также структуры Аркадия Ротенберга "хотели продать свою долю". Через несколько минут Владимир Путин пояснил, что программа приватизации 2011-2015 годов, в ходе которой Белый дом избавится от миноритарных пакетов акций крупнейших госАО, сохранив контрольные пакеты, может продолжиться — и тогда государство готово быть миноритарием в этих компаниях, среди которых, отметим, Сбербанк, ВЭБ, да и "Роснефть", и "Транснефть". Как создание прецедента (единственное логичное объяснение: государство не было готово к продаже контрольного пакета акций НТМП дружественными структурами неизвестным и вынуждено было заменить госвлияние прямым госконтролем) соотносится с обещанием изменения регуляторной политики (из слов Владимира Путина следовало, что в будущем в понятие "контроль" государство не будет включать в обязательном порядке владение контрольным пакетом акций), инвесторам остается лишь гадать.

Вторая иллюстрация — выступление главы "Роснано" Анатолия Чубайса: 6 октября он рассказал участникам форума, что в рамках поручения президента Дмитрия Медведева госкорпорация готовит предложения об учете неудачных проектов в области венчурных инвестиций, в которые вкладывались госсредства, в том числе средства "Роснано". Одновременно с этим, пояснил Анатолий Чубайс, такие же предложения, как выяснилось, готовит и Генпрокуратура: в письме в "Роснано" она предлагает госкорпорации представить "полный перечень проектов, завершившихся неудачно, и перечень лиц, принимавших решение об этих проектах". "Система реагирует в своем ключе",— констатировал глава "Роснано". Да, наверное — но какая система? Стоит ли инвесторам считать системообразующей для определения делового климата прецедентную деятельность "Роснано" или регуляторную — Генпрокуратуры?

Наконец, третьей иллюстрацией форум "Россия зовет!" просто открылся: в стартовый момент форума Банк России объявил о состоявшемся отзыве лицензии на банковскую деятельность у некогда одного из крупнейших банков РФ — Межпромбанка. С одной стороны, эта новость могла бы считаться всеми собравшимися на форуме "ВТБ Капитала" и позитивной, и негативной. Напомним, ЦБ, как и значительная часть правительства, уже в течение полутора лет занимается Межпромбанком в "ручном" режиме. Так, "Ъ" неоднократно писал о проблемах отчетности Межпромбанка, зачастую выглядевшей недостоверной, о реструктуризации пассивов и активов группы Межпромбанка с участием госкорпораций и госбанков, о разнообразных исключениях, сделанных ЦБ для этой структуры. 5 октября банк все же лишился лицензии.

Можно рассматривать это как то, что государство крайне заинтересовано в поддержке системообразующего бизнеса — и для крупных структур, как и в случае с правительствами США, стран ЕС, Японии, Канады, у российского Белого дома хватит ресурсов для структур, соблюдающих правила "дружественности" правительству. В той же мере отзыв лицензии у Межпромбанка — свидетельство того, что пределы такой поддержки существуют. Но уже 5 октября первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев заявил о готовности 99% российской банковской системы к переходу на стандарты "Базель-III", даже для "усложненных требований" с формированием так называемого буфера капитала. Как соотносится "Базель-III" с Межпромбанком, что считать регуляторным изменением, а что — прецедентом?

При этом вопрос гораздо сложнее, чем формулирует его вице-премьер Алексей Кудрин, настаивающий преимущественно на силе позитивных прецедентов в сравнении с медленным изменением институциональной среды. Как показывает последнее десятилетие, в обсуждении инвестиционного климата с 2000 по 2010 год инвесторы чаще расценивали прецеденты как негативный вклад в климат, а регуляторные действия — как позитивные.

Неудивительно, что Владимир Путин в своем выступлении на форуме заявил о подготовке комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций "разъяснений" по вопросам правила приобретения российских стратегических активов своими иностранными "дочками". Напомним, сейчас такие сделки, которые уже достаточно глобализованным российским компаниям зачастую удобнее и технологичнее проводить через внешние казначейские центры и офшоры (оптимизация налогообложения на форуме почти не обсуждалась по принципу no ask, no say — Белый дом молчаливо признает ее существование, компании не настаивают на своем праве оптимизировать налоги), однако суды в РФ, ссылаясь на букву закона об ограничении иноинвестиций, могут признать такую сделку ничтожной. Есть два пути решения этой проблемы — внести коррективы в законодательство (то есть создать регуляторный акт) или обобщить практику одобренных прецедентов. Премьер-министр пообещал идти по второму пути. Но значит ли это, что и в Белом доме признают: ориентироваться следует не на право, а на текущее правоприменение? И от чего зависит, что в конкретном случае выберет государство, "разбирая" частный случай?

Ответ и Владимира Путина, и Алексея Кудрина, и помощника президента Аркадия Дворковича, и министра экономического развития Эльвиры Набиуллиной, по сути, един: правила игры более ясны в отношении тех компаний (в том числе и иностранных), которые уже находятся в конструктивном взаимодействии с российской властью. Проблема лишь в том, что этот рецепт непригоден для новых инвесторов, входящих на российский рынок — у них отношений с правительством России еще не существует, а корпус прецедентов скорее против них (см. справки): как показывает практика, "национальный режим" для иностранных инвесторов — это скорее угроза, чем торговое предложение.

Рубль, в который они верили

Впрочем, ни для кого не секрет стратегическое преимущество экономики России: помимо формирования регуляторной среды и использования естественных преимуществ российской экономики Россия остается одним из самых привлекательных с макроэкономической точки зрения рынков в мире.

На форуме "Россия зовет!" сложно было себе представить, что речь идет о рынке, пока вошедшем в историю мировых финансов "двойным дефолтом" августа--сентября 1998 года: начиная с 2000 года, несмотря на это обстоятельство, приток прямых иностранных инвестиций в Россию был стабильно растущим, за исключением 2004 года, когда не слишком значительное колебание сальдо притока и погашения иноинвестиций было явным итогом "дела ЮКОСа", которое Владимиру Путину спустя шесть лет с трибуны форума по-прежнему пришлось комментировать, причем в ключе, предполагающем скорее дружественную аудиторию инвестбанкиров. Поступление новых иностранных инвестиций к сентябрю 2010 года, констатировал Владимир Путин, составило с начала года порядка $25 млрд, до конца года Алексей Кудрин прогнозирует поступление суммы около $40 млрд.

Впрочем, уже по состоянию на сентябрь 2010 года стало очевидно, что макроэкономическая стабильность, на создание которой в течение последних десяти лет ориентировались российские правительства, требует как минимум значительных корректировок. Ситуация, в которой экономика России оказалась по итогам финансового кризиса 2008-2009 годов, во многом уникальна и плохо представима для других крупных экономик-мишеней. Это показывает и главная "конъюнктурная" макроэкономическая тема, обсуждавшаяся на форуме,— ситуация с платежным балансом РФ в краткосрочной и среднесрочной перспективе.

Речь идет прежде всего о российском рубле. Хотя его ослабление к "корзине" евро и доллара в первой половине сентября 2010 года на 3% вряд ли стоило отдельной дискуссии (во многом оно обеспечено выкупом ЛУКОЙЛом у ConocoPhillips крупного пакета собственных акций), причины, которые его спровоцировали, более серьезны. На практике рынки отреагировали еще и на первые данные о состоянии платежного баланса по третьему кварталу 2010 года — он опубликован как раз к старту форума "ВТБ Капитала", и из него следовало, что даже с учетом влияния сделки ЛУКОЙЛа, ухудшившей состояние счета текущих операций, импорт в РФ нарастает удивительно быстрыми темпами и сальдо торгового баланса стремительно обнуляется: даже при умеренно растущих ценах на нефть объемы импорта в четвертом квартале 2010 года практически сравняются с объемами экспорта, и во втором-третьем кварталах 2011 года эта ситуация повторится.

По сути, разговор о платежном балансе и торговом сальдо — это разговор о перспективах российского рубля: фундаментальные факторы инвестиционной привлекательности российской экономики для внешних инвесторов имеют максимальное значение лишь для "стратегов", готовых приходить на российский рынок на десятилетия вперед, тогда как для средних компаний с горизонтом планирования в несколько лет фактором для прихода на российский рынок с 2006-2008 годов, в момент инвестиционного бума, было планомерное укрепление реального курса рубля как следствие стабильно высокого превышения притока "нефтедолларов" в РФ над текущими внешними расходами экономики. В 2006-2008 годах это считалось российским Белым домом макроэкономической проблемой, решить которую был призван столь уместный в 2008-2010 годах Резервный фонд. Но уже теперь Владимир Путин на форуме провозглашает, что "заначки" для бюджетной системы в текущей перспективе не понадобятся и к 2015 году РФ придет к бездефицитному бюджету (и, очевидно, более не намерена создавать денежные суверенные фонды).

При этом во многом на ближайшие месяцы притоком по капитальному счету, обеспеченному в третьем квартале крупными займами российской банковской системы (ВТБ, ВЭБ, Сбербанк), Россия будет обязана не столько своей инвестиционной привлекательности, сколько признающимся ЦБ шансам российского рубля на укрепление. В свою очередь, укрепление генерирует новый приток импорта — уже даже не столько потребительских товаров, сколько инвестиционных. Несмотря на всю декларативность курса на модернизацию экономики, он имеет и некоторое практическое измерение: при обнулившемся торговом балансе лишь приток по капитальному счету обеспечит и российские компании, и, с 2012 года, российское правительство средствами, необходимыми для реализации части крупных инфраструктурных проектов.

Светлое будущее для дружеского круга

Замглавы Минэкономики Андрей Клепач на форуме уже пояснил, что в той же перспективе нескольких месяцев ослабление рубля (неизбежное, отметим, при долгосрочном сохранении импортом таких темпов роста, как в 2010 году) будет выгодно для российских компаний-резидентов. Однако, отметим, сильный рубль 2006-2010 годов во многом является фактором, обеспечивавшим приток иностранных инвестиций в Россию. Речь идет о процессах, "расходящихся" во временном горизонте: если относительно слабый рубль — перспектива нескольких кварталов, то пока с точки зрения макроэкономической политики ближайшие месяцы — это последний период укрепляющегося рубля при тех факторах, которые его сейчас толкают "вверх".

Разумеется, есть способы скорректировать эту политику, обеспечив национальной валюте дальнейшую твердость. С одной стороны, это постоянный приток иностранного капитала. Форум "Россия зовет!" в основном ставил именно на эту возможность — недаром Владимир Путин констатировал, что внешний долг РФ сейчас не превышает 11% (против более чем 60% в Евросоюзе) и это дает России "маневр" в ближайшие годы. Это и новые внешние займы компаний, и размещение новых государственных еврооблигаций остается "стратегическим резервом" РФ, который мог бы заменить собой исчерпающийся в 2011 году Резервный фонд.

Еще одним возможным вариантом, который, отметим, на форуме практически не обсуждался, но, очевидно, вполне может считаться в среднесрочной перспективе "запасным", является удержание рубля на относительно высоком уровне с использованием резервов ЦБ, остающихся выше $400 млрд — в десятке крупнейших в мире. Впрочем, это крайне ограниченный ресурс — прежде всего по времени: такая "стабилизация" имеет смысл в ожидании действительно фундаментальных перемен и в российской, и в мировой экономике.

Наконец, третий рецепт представил на форуме глава банка ВТБ 24 Михаил Задорнов: по его словам, основной угрозой экономике РФ в ближайшие годы являются низкие темпы роста, сравнимые со стагнацией,— до 3% в год. По его мнению, "это потеря конкурентоспособности даже не с развитыми странами, а с развивающимися рынками"; по его мнению, России необходимо сократить число приоритетных проектов федеральных расходов до двух-трех на ближайшие два-три года, сократить таким образом и избыточные программы, и бюджетный дефицит, и госрасходы на 10%.

Впрочем, реализация и первого, и второго, и третьего сценариев, по сути, предполагает для иностранных инвесторов определенную нестабильность в экономической политике и инвестиционном климате. Говорить о его ухудшении или улучшении достаточно сложно, поскольку любое изменение может быть использовано игроками. Впрочем, и тут все скорее будет зависеть от прецедентов — увы, свести их роль к нулю, как показал и форум "ВТБ Капитала", практически невозможно.

Дмитрий Бутрин