Голубой с вертолетом

Минобороны намерено объявить тендер на покупку вертолетоносца для Военно-морского флота. Потребность ВМФ в таком корабле спорна, а итоги тендера предрешены: выбор наверняка будет сделан в пользу французского вертолетоносца Mistral. Эта сделка уже закрепила политическую дружбу России и Франции и стала причиной конфликта Объединенной судостроительной корпорации с Минобороны. Российскому судостроению она особых выгод пока не добавила.

Алексей Пернатый

На следующей неделе в пригороде Парижа Ле-Бурже откроется международный морской салон "Евронаваль-2010". Ожидается, что во время его проведения Минобороны официально объявит тендер на закупку для российских ВМФ так называемого корабля проецирования силы и управления. Пример такого корабля — французский вертолетоносец Mistral, стоимость которого оценивается на уровне €400-500 млн. Если учесть, что Минобороны обещало купить четыре таких вертолетоносца, речь идет о контракте стоимостью почти €2 млрд.

Минобороны не скрывало, что фаворитом тендера является Mistral, так что тендер по выбору корабля, скорее всего, будет формальностью. Борьба развернется не за то, какой корабль поставить российскому флоту, а за то, кто будет его строить. У Франции Минобороны намерено купить только два Mistral, а оставшиеся два вертолетоносца должна будет построить одна из российских верфей.

Какая — официально может быть объявлено уже через неделю. На рынке ожидают, что контракт достанется Балтзаводу, подконтрольному Межпромбанку Сергея Пугачева, который якобы уже договорился об этом с Минобороны. Конкурент Балтзавода — одна из верфей Объединенной судостроительной корпорации (ОСК), скорее всего, "Адмиралтейские верфи" в Петербурге.

Мечта сбывается

Как говорят эксперты, оба претендента одинаково слабо готовы к на строительству Mistral на своих мощностях (см. материал на стр. 3). Минобороны также не раз говорило, что в случае размещения заказа на первый же Mistral на российской верфи ВМФ получит корабль в лучшем случае лет через пять. Этим министерство объясняло необходимость покупки первых двух кораблей у Франции. В ОСК на это возражали, что Mistral или его аналог можно построить в России за два с половиной года, потому что это корабль с высоким процентом использования гражданских технологий, то есть несложное с технической точки зрения судно. Сложнее всего организовать российское производство систем навигации, управления, связи и проч. вещей, относящихся к так называемому штабному комплексу корабля, признавали в ОСК, и в этой части обязательно надо создавать СП с Францией. Покупать же готовый корабль незачем, подчеркивали в ОСК, потому что это не даст российским верфям никакого опыта. Вся эта дискуссия уже не имеет значения, поскольку решение о покупке готовых Mistral у Франции, похоже, уже давно принято на уровне глав правительств России и Франции, говорит Константин Макиенко из Центра АСТ.

Другое дело, что Минобороны внятно так и не объяснило саму необходимость приобретения Mistral. Как говорили в ВМФ, такие корабли могут, в частности, войти в состав Северного и Тихоокеанского флотов. При этом, как заявлял, например, главком ВМФ Владимир Высоцкий в эфире "Эха Москвы", "если Mistral находится, допустим, в Индийском океане, то у него будет вся информация по Атлантике, по Арктике, по кому угодно просто". Корабли типа Mistral действительно незаменимы для управления группировками флота в отдаленных водах, говорит Михаил Барабанов из Moscow Defense Brief, но таких группировок у ВМФ сегодня нет и "целесообразность сделки спорная".

Возможно, дело лишь в том, что "специальные корабли управления — это своего рода давняя адмиральская мечта", поясняет эксперт. Они были еще в СССР, вернее, их функции выполняли специально переоборудованные под эти цели крупные крейсеры ("Жданов" и "Адмирал Сенявин"), а одно время СССР даже специально проектировал корабль управления, но проект был свернут как дорогостоящий. Других объяснений покупке Mistral эксперты не приводят.

Таким образом, Минобороны покупает корабль, который не совсем понятно, зачем понадобился российским ВМФ, причем на тендере, исход которого предрешен заранее. Соответственно, речь идет о сделке, которую нужно провести во что бы то ни стало и которая имеет своей задачей нечто большее, чем обновление российского флота. На уровне Франции и России сделка с Mistral — проявление взаимной политической поддержки. На более же мелком уровне ОСК и ОПК эта сделка — повод для конфликта, причем причиной для него является борьба не столько за сам контракт на строительство Mistral, сколько торг за активы. ОСК, как известно, проявляла интерес к судостроительному бизнесу Межпромбанка и вела переговоры о его выкупе. Если контракт на Mistral достанется Балтзаводу, то стоимость судостроительного бизнеса Межпромбанка вырастет, что ОСК невыгодно (см. материал на стр. 6).

Штабные комплексы

Что дает такая сделка российскому судостроению, пока не понятно. До тех пор пока Минобороны не обнародовало итоги тендера, не ясно, в какие сроки должно быть локализовано строительство Mistral в России и какова будет глубина этой сборки. Также не понятно, насколько реально в принципе локализовать в России выпуск систем управления кораблем — в ОСК признают, что обычно штабной комплекс, который может составлять до 30% конечной стоимости судна, поставляется независимыми поставщиками, но положение в отечественном кораблестроении настолько плачевное, что производство этих систем придется налаживать самим. Это уже не совсем кораблестроение, а смежная отрасль, отмечают в корпорации, но ею придется заниматься.

При этом неизвестно, насколько, например, французская сторона заинтересована в создании СП с российскими верфями. Конечно, официальная позиция в том, что интерес у нее к созданию СП есть. Но если Франции действительно обещана сделка по покупке Mistral, это говорит только о ее желании загрузить этим заказом свои собственные верфи. Во всяком случае, когда Минобороны (под давлением ОСК) было вынуждено заявить, что вертолетоносец будет закупаться на открытом тендере, власти Франции сразу же принялись успокаивать профсоюз верфей в Сент-Лазаре, которые строят Mistral, что договоренности о получении заказа из России в силе, а тендер на вертолетоносец — простое соблюдение формальностей (что, впрочем, правда).

ОСК говорила, что СП для строительства вертолетоносца можно создать не только с Францией, но и с Южной Кореей. Например, вместо Mistral корпорация обещала поставить Минобороны вертолетоносец Dokdo, лицензию на который можно купить у корейского концерна Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering (DSME). Но перспективы этого проекта также не ясны. Во всяком случае, DSME с помощью ОСК уже получила один гражданский контракт в России — на строительство танкеров для "Совкомфлота" — и первые суда будут строиться не на российских верфях, а в Корее. Не исключено, что точно так же будет и с Dokdo.

Другими словами, история с Mistral пока не добавила очевидных преимуществ российским верфям. Впрочем, даже в ОСК, которая является противником этой сделки, утверждают, что преимущества все же есть. Например, когда год назад Mistral стоял пришвартованный в Санкт-Петербурге, ОСК постаралась прогнать через корабль максимальное количество своих главных конструкторов и гендиректоров предприятий. Конечно, это нельзя считать большим достижением, но отрасль хотя бы зашевелилась, говорят в корпорации.

Наконец, как утверждают в ОСК, она договорилась с ВМФ о принципиальной вещи — отказе военных повсеместно следовать старым техрегламентам при заказе кораблей. Сейчас, строго говоря, российские верфи не способны поставить Mistral или любой другой иностранный военный корабль для ВМФ, поскольку они не соответствуют большинству устаревших советских ГОСТов. Показательно, что когда ОСК доказывала Минобороны саму способность построить корабль класса Mistral, в качестве reference корпорация использовала гражданские суда — нефтеналивные танкеры "Кирилл Лавров" и "Михаил Ульянов", построенные для "Совкомфлота". Эти танкеры, например, используют тот же тип двигателей, что и Mistral (см. материал на стр. 9). Насколько убедительны такие доводы ОСК, станет ясно, через неделю, когда Минобороны объявит тендер на вертолетоносец.