Владимир Путин, неожиданно прилетевший в Моздок, устроил разнос руководителям силовых структур за недавние теракты в Чечне. Но как противостоять боевикам, президент и силовики не знают. Поэтому ставку в очередной раз решили сделать на еще толком не сформированную чеченскую милицию.
Первому от Путина досталось Игорю Сергееву, который фактически устранился от происходящего в Чечне. Армейские генералы не раз заявляли, что военные свою задачу выполнили и очередь теперь за МВД и спецслужбами. Однако Путин напомнил, что от руководства контртеррористической операцией главу Минобороны никто не отстранял. "Представители других органов должны строго и неукоснительно выполнять приказы министра обороны",— подчеркнул президент.
Таким образом, Сергеев попал в крайне сложное положение. Одно дело штурмовать города и высоты, другое — бороться с небольшими партизанскими отрядами, террористами-одиночками и боевиками, выдающими себя за мирных жителей. Теперь министру обороны придется отвечать не только за ошибки военных, но и за чисто милицейские просчеты.
Еще более сложную задачу президент поставил перед Владимиром Рушайло: активнее привлекать в чеченскую милицию жителей республики. "Там, где (в то время, когда были совершены теракты.— Ъ) действовали сотрудники внутренних дел из числа местного населения, не было крупномасштабных трагедий",— констатировал Путин. При этом, по его словам, "нужно постепенно уходить от крупномасштабных направлений" в Чечню милиционеров из других регионов России.
Логика Путина понятна. Чеченцы не станут стрелять друг в друга хотя бы потому, что кровной мести они боятся больше, чем всех федералов, вместе взятых. Кроме того, чеченские милиционеры будут знать о проникновении в населенные пункты боевиков, маскирующихся под мирных жителей. Да и сформировать агентурную сеть из местных жителей чеченцам проще. Закладывать земляка русскому — для чеченца последнее дело. А вот помочь другу или родственнику, который на службе, зазорным не считается. Следствие таково: как преступник не выстрелит в милиционера, так и милиционер — в преступника.
Деятельность же прикомандированных сотрудников российских УВД в Чечне крайне неэффективна. Они не знают оперативной обстановки, они чужие для местных жителей, оказывать им содействие никто не хочет. Именно поэтому служба милицейских гарнизонов сводится к охране собственных подразделений, зачисткам и патрулированию. Ни о каких расследованиях и оперативной работе по предотвращению терактов и нападений не может быть и речи.
Единственным выходом из тупика могло бы стать формирование чеченских правоохранительных органов из числа сторонников Бислана Гантамирова, которые штурмовали Грозный, Урус-Мартан и, как правило, шли впереди федералов. Большинство ополченцев не скрывали желания после окончания войны заняться наведением порядка в республике. Однако Рушайло все последние месяцы предпринимал титанические усилия, чтобы избавиться от гантамировцев. Им не платили зарплату, увольняли за прогулы или не зачисляли в штат МВД в связи с профнепригодностью. Тем самым лишался поддержки масс и Гантамиров, претендовавший на пост главы республики.
Но после решения политической задачи вопрос с чеченской милицией остался открытым. Некоторые чеченцы между тем уже решили связать свое будущее не с милицией, а с войсками. В апреле в Веденском районе был создан горнострелковый батальон Супьяна Тарамова, который по численности почти вдвое превосходил силы федералов. После этого там стало намного меньше бандитских вылазок. Минобороны вооружило веденских ополченцев новейшими снайперскими винтовками, автоматами, гранатометами и передало им 43 грузовика "Урал". "Если раньше мы ежедневно снимали растяжки и фугасы на дорогах, то теперь минирование прекратилось: ночные патрули ополченцев работают очень хорошо",— сообщил военный комендант Веденского района Сергей Васильев.
А чуть позже подобное подразделение появилось и в высокогорном селении Беной Ножай-Юртовского района. Его костяк составили люди известных полевых командиров братьев Ямадаевых. Результат также положительный.
Рушайло же, судя по всему, придется мириться с Гантамировым. Впрочем, министра уже и не спрашивают. За два дня до приезда Путина Гантамиров провел смотр своих подразделений в Ачхой-Мартане и Урус-Мартане. А присутствие Гантамирова на совещании в Моздоке, куда его, видимо, пригласил президент, говорит само за себя. Рушайло о встрече с Гантамировым не предупредили и, по свидетельству очевидцев, министр пребывал в легком шоке.
Зато рядом с президентом неплохо чувствовал себя Ахмад Кадыров. Ведь встреча с Путиным проводилась в том числе и для того, чтобы укрепить авторитет главы республики. Кадыров, который еще недавно воевал с федералами, практически не имеет веса в Чечне: боевики и многие мирные жители считают его предателем. Кроме того, у Кадырова нет никакого влияния на силовые структуры. Например, чеченцы, которые ищут своих родственников, пропавших во время боев или зачисток, обращаются не к Кадырову, а к федералам. Но самое главное то, что он не контролирует финансовые потоки — они находятся в руках у военных.
На совещании с Путиным единственную здравую мысль о путях выхода из сложившейся ситуации попытался развить именно Кадыров: милиция и военные должны уважать и соблюдать права чеченцев. И лишь тогда можно будет говорить о взаимопонимании и взаимопомощи, отметил он, имея в виду жесткие зачистки, массовые аресты и комендантский час, из-за которого существенно сократилось время, когда можно работать в поле.
Однако все эти вопросы Путин, по крайней мере публично, обсуждать не захотел. Перебив Кадырова, он заговорил о зверствах, которые творят боевики. "Своими последними действиями бандиты сами подписали себе смертный приговор",— закончил президент. Собравшимся пришлось с ним согласиться.
ОЛЕГ Ъ-СТУЛОВ, МУСА Ъ-МУРАДОВ, ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА