2010 году крупнейшая нефтехимическая компания "Сибур" провела одну из первых в России сделок проектного финансирования. контракт заключили, когда российским компаниям никто не хотел давать денег ни на каких условиях.
"Все время казалось, что победа за углом. Через месяц закроем сделку. Но в глубине души я понимал, что закрытие будет долгим",— вспоминает директор департамента казначейства "Сибура" Павел Ананьенко.
Все сделки проектного финансирования (project financing), как правило, огромны. $100 млн — минимум, от которого они стартуют. Сделка "Сибура" составила $1,441 млрд, эту сумму плюс еще $620 млн собственных средств компания потратит на строительство нового завода "Тобольск-полимер". Инвестиция — почти треть от годовой выручки "Сибура", однако долговая нагрузка при этом не увеличится. В отличие от обычного кредита проектное финансирование подразумевает, что деньги кредитор возвращает лишь после того, как проект, под который он дает средства, начнет генерировать выручку.
Сделка "Сибура" благодаря своим размерам даже попала в топ-10 рейтинга крупнейших сделок проектного финансирования 2010 года в мире, который публикует журнал Infrastructure. Но размеры — не единственная ее особенность (хотя, конечно, каждый финансист с удовольствием впишет в свое резюме сделку на полтора миллиарда). Принципиальная договоренность с кредиторами была достигнута в тот момент, когда российские корпорации практически не имели шанса найти деньги на международных рынках капитала.
История одного завода
Лидер российской нефтехимии с оборотом в 2009 году $3,83 млрд задумался о строительстве нового завода в начале 2005-го. В марте 2006 года совет директоров "Сибур холдинга" подписал документы о создании на промышленной площадке в Тобольске предприятия "Тобольск-полимер". Здесь еще в советское время собирались строить нефтехимический кластер. Но к началу 2000-х проект все еще не был реализован. "Мы владеем площадкой, на которой этот кластер должен был быть построен, и только 20% этой площадки "Сибуром" используется (действуют лишь четыре производства из 18 запланированных). При этом вся индустриальная инфраструктура — снабжение электроэнергией, транспортные и прочие коммуникации — там есть",— говорит Павел Ананьенко.
На новом заводе "Сибур" планирует производить полипропилен — третий по значимости пластик после полиэтилена и поливинилхлорида. "Полипропилен относится к биржевым продуктам (commodity), у разных производителей продукты по потребительским свойствам очень похожи. Поэтому на первый план выходит конкуренция по издержкам,— описывает рыночную ситуацию Денис Нырков, начальник управления "Сибура" по связям с инвестиционным сообществом.— А мы потенциально можем показать одну из самых низких себестоимостей по полипропилену в мире. Для банков-кредиторов это важно".
Строящийся завод по мощности — 500 тыс. тонн полипропилена в год — будет третьим в мире после китайского предприятия в Тянчжине (600 тыс. тонн в год) и американского завода в Хьюстоне (544 тыс. тонн). "Россия недопотребляет пластики, у нас большие ожидания по росту внутреннего спроса",— объясняет Нырков. Очевидно, что "Сибур" рассчитывает на местный автопром. В России запущено много автосборочных производств, перед которыми стоят жесткие задачи по локализации. А в современном автомобиле до трети веса приходится на пластики, среди них велика доля полипропилена. Еще один расчет — на экспортные поставки. "Мы в любую точку мира приедем и по цене выстоим",— констатирует Нырков.
В начале 2008 года менеджеры "Сибура" рассчитывали, что закончат строительство завода в 2010 году. Деньги на тот момент не казались проблемой — можно было профинансировать проект из собственных средств и легкодоступных кредитов.
Была выбрана технология производства, определены подрядчики. Управлять проектом вызвалась компания Fluor. Пропилен собирались производить дегидрированием пропана (технология Oleflex, запатентованная компанией UOP). Инжиниринговым подрядчиком стала Tecnimont, а второй этап проекта — выпуск непосредственно полипропилена — должна была осуществлять Linds-KCA-Dresden по технологии компании Ineos. Было понятно, что в сделке примут участие экспортные кредитные агентства (итальянское SACE и немецкое Hermes). Их задача — поддержка итальянских и немецких экспортеров оборудования. Они брали на себя часть финансовых рисков, страхуя риски невозврата кредитов российскими покупателями оборудования.
Банкиры уже занесли ручки над документами по выпуску аккредитивов для оплаты оборудования с длительным циклом изготовления, как грянул осенний кризис. После турне представителей "Сибура" по западным банкам стало ясно, что первоначальные планы рухнули. Непосредственно "Сибуру" (или, как говорят финансисты, под риск "Сибура") кредитов они не дадут. В тот момент западные банки даже разрывали уже подготовленные сделки, предпочитая поставить под удар свою репутацию, нежели рисковать. "Международные рынки капитала для корпоративного российского долга закрылись,— рассказывает Ананьенко.— А в России на такой срок (больше 10 лет.— СФ) получить кредит было нереально". На собственные средства тоже нельзя было положиться — рынок серьезно просел, и что будет в ближайший год с доходами, никто сказать не мог. Отложить проект означало закопать в землю потраченные 4 млрд руб. (построили стационарное жилье для строителей, провели работы по подготовке площадки и т. д.) и выкинуть на свалку стратегию развития компании.
Кто ищет, тот всегда найдет
Но лазейка все же оставалась. На тех самых встречах с западными банками стало ясно, что кредиторов не пугает квазисуверенный долг, то есть правительственному агентству или компании с контрольным пакетом в руках государства деньги они выдать готовы. Менеджеры "Сибура" решили обратиться к ВЭБу — в конце 2008 года тот активно перекредитовывал попавшие в трудное положение российские компании. Новая схема, придуманная финансистами "Сибура" и предложенная ВЭБу, выглядела так.
Раз западные банки не готовы давать деньги частной компании, пускай они дадут их ВЭБу. А ВЭБ на ту же сумму профинансирует "Сибур". По факту это две сделки, но по сути одна. Такая схема известна под названием back-to-back financing, или связанное финансирование. Роль ВЭБа — снизить риски западных банков. Он, словно забор, должен оградить их от дефолта проекта, если таковой произойдет. Если возврат кредитов от "Тобольск-полимера" остановится, это останется проблемой ВЭБа, западные банки получат деньги в любом случае. Чтобы убедить ВЭБ участвовать в сделке, "Сибур" предложил ему организовать выдачу кредита как проектное финансирование.
Так как сделка не требовала выделения госсредств, а лишь принятие ВЭБом определенных рисков, в апреле 2009 года банк одобрил выделение денег — но на жестких условиях. По его требованию "Сибур" провел то, что банкиры называют "улучшением качества заемщика". Между собой сотрудники "Сибура" называют весь этот процесс "утаптыванием".
Например, поначалу планировалось, что работа инжиниринговой компании будет финансироваться по факту выполнения работ — обычный формат подобных взаимоотношений. Но не в сделках проектного финансирования. Рассчитывая на деньги от проекта, кредитор хочет быть уверенным, что смета не расползется и сроки будут соблюдены. Оплата же по факту несет риск бесконтрольного увеличения стоимости и сроков проекта. Поэтому кредиторы обычно настаивают на заключении договоров EPC-подряда (engineering, procurement, construction — инжиниринг, поставки, строительство) с фиксированной ценой. Их преимущество — часть традиционных рисков заказчика переходит к подрядчику. EPC-подряд гарантирует реализацию проекта на условиях, оговоренных в контракте,— стоимость и сроки будут неизменны. Для этого надо было пересмотреть первоначальные договоренности с инжиниринговыми компаниями.
Еще одной особенностью проектного финансирования является то, что десятки его участников делят между собой риски проекта. Общую сумму кредита поделили между собой семь западных банков во главе с Calyon. Компания "Согаз" выдала уникальную для России страховку от потерь в случае задержки пуска комплекса из-за рисков транспортировки. Была проведена экологическая экспертиза проекта (обычное требование при проектном финансировании). В итоге, несмотря на обычно огромную стоимость проекта в целом, риски распределены среди многих его участников. Обязательства "Сибура" в этой сделке выглядят совсем не устрашающе: в ВЭБ предоставляется необходимая информация, раз в квартал — отчет о ходе проекта, "Сибур" берет на себя поручительство по кредитам перед ВЭБом до момента пуска завода в эксплуатацию. Потом в залог передаются построенные производственные активы.
Ты меня уважаешь?
Но за все приходится платить свою цену. Такая цена — утрясания, согласовывания и "утаптывания" интересов всех участников проекта. В этом была основная работа deal team "Сибура", состоящей из проектной команды (ею руководил Сергей Комышан) и группы финансистов под руководством Ананьенко. Главный эксперт департамента казначейства "Сибура" Анна Семенова, которая участвовала в проекте с самого начала, рассказывает, что, несмотря на объемы переписки между участниками и сложную систему одобрения решений, проходивших несколько этапов внутри каждого банка или компании, самым важным было человеческое взаимопонимание. Взять хотя бы историю с финансированием доставки оборудования.
Оборудование для строящегося полипропиленового завода настолько огромное (например, стометровая колонна дегидрирования пропана весит 1095 тонн), что в мире существует лишь два судна, которые могли его доставить. А маршрут из Кореи, где производится оборудование, по Северному морскому пути через Карские ворота до реки Иртыш и города Тобольска, где строится завод, открыт лишь два месяца в году. Из-за нестандартности груза "Сибуру" пришлось укрепить стенки причала в Тобольском речном порту, прорыть тоннель под эстакадой трубопровода, построить объездную дорогу. Но в начале лета прошлого года выяснилось, что если в течение месяца не профинансировать старт производства оборудования, то доставка отложится на 2011 год. До подписания же окончательных документов было еще далеко. ВЭБ вошел в положение и, быстро получив необходимые одобрения и согласовав формальности, оперативно выпустил аккредитив и выдал бридж-кредит на скромные для проекта 102 млн евро. В результате всей этой титанической работы оборудование в октябре нынешнего года привезли. Доставка по земле — от порта до стройплощадки — на самодвижущихся платформах Mammoet ("Мамонт") заняла шесть часов.
Сейчас в Тобольске идет строительство. Хотя судьба проекта порой висела на волоске, от своих планов "Сибур" отстал лишь на полтора года — производство должно быть запущено в конце 2012 года.
