Информационные войны, которые регулярно происходят между российскими олигархами,— не их изобретение. В разных странах на протяжении ХХ века было много информационных войн. Менялись ставки в игре, менялись цели, к которым воюющие стремились, неизменным оставалось только одно — методы ведения боевых действий. Законодателями мод в этой сфере стали мультимиллионер Рандолф Херст и режиссер Орсон Уэллс. Именно они развязали в 1940 году в Америке самую знаменитую информационную войну, о которой говорил весь мир.
Кто ведет информационные войны
К 1940 году у Орсона Уэллса было все: молодость, слава, деньги, блестящие перспективы. Его театральные постановки вызывали у зрителей и критики бешеный восторг, он был самым знаменитым радиоактером Америки. Его бархатный голос завораживал всех: и домохозяек, и доблестных воинов, и владельцев толстых кошельков. Гипноз был настолько сильный, что иногда дело доходило до курьезов. Когда радиокомпания "Каламбия" транслировала спектакль "Война миров" в постановке Орсона Уэллса и с его непосредственным участием, слушатели падали в обмороки, у них случались инфаркты и инсульты. Они были уверены, что идет прямая трансляция высадки марсиан. Компания и лично Уэллс были вынуждены извиняться перед слушателями за нанесенный физический ущерб.
Он жил как гений. Разрывался между несколькими радиостанциями, зарабатывая деньги для своих настоящих, то есть театральных, спектаклей. Успевал с трудом. Один знакомый юрист посоветовал ему перемещаться на карете "Скорой помощи" — так быстрее, а законы штата Нью-Йорк не запрещают перевозить на "скорой" здоровых людей. Орсон нанял пикап с красным крестом и ездил, сотрясая воздух воем сирены. И все равно опаздывал. Известно, что он тратил по нескольку сотен долларов в год на чаевые лифтерам, чтобы те, завидев его, несущегося на всех парах, придерживали дверь и не отправляли лифт.
Он обожал скандалы. В 1936 году поставил "Макбета" в Гарлеме, черном районе Нью-Йорка. Нанял 37 черных безработных, перенес действие на Гаити и устроил вместо трагедии из шотландской жизни настоящий языческий шабаш.
Критики взревели. Подал свой голос "против" и знаменитый газетный магнат, миллиардер, большой ценитель изящных искусств Рандолф Херст. Все его газеты и журналы, среди которых были New York Journal, Chicago Examiner, Cosmopolitan, Harper`s Bazaar, опубликовали разгромные рецензии, а сам Херст назвал Уэллса "юнцом, которого нельзя допускать к сцене". И Орсон на него затаил.
Голливуд, давно облизывавшийся на молодого хулигана изящных искусств и уже подготовивший для него один из своих золотых контрактов, был смущен размолвкой: миллиардер Херст, обругавший Уэллса, был не просто другом киноимперии. Его издания были главным рупором, создающим голливудские мифы.
Оглушительный успех "Войны миров" развеял сомнения голливудцев, и они все-таки решили выдать молодому режиссеру путевку в большую жизнь. Именно об этом Орсон и мечтал, ведь к тому времени у него было все. Все, кроме Голливуда.
Как начинаются информационные войны
В 1939 году Голливуд был в зените своей славы. Именно тогда Metro-Goldwyn-Meyer — одна из голливудских киностудий — готовилась выпустить на экраны "Унесенных ветром" и "Волшебника страны Оз", бестселлеры всех времен и народов. Но главной новостью было другое — беспрецедентный контракт, который киностудия RKO заключила с 24-летним Орсоном Уэллсом. Условия контракты были неслыханными: театральный режиссер должен снять фильм, но какой, о чем, с чьим участием — на все это он получал карт-бланш. Студия предоставляла только деньги. Орсон, не имевший никакого опыта в съемках, получал права, которые не предлагались никогда и никому.
Орсон был в эйфории, но о чем снимать — не имел ни малейшего понятия. Нанял актеров (за счет студии), снял для них жилье (за счет студии), кормил их (за счет студии), но дела стояли на месте (за счет студии). Он лежал на диване, ходил в рестораны, гулял по паркам (все за счет студии), а идея все не приходила. Наконец руководство компании взбесилось: или снимай картину, или закроем проект. Ситуацию разрешил случай. Вечно пьяный приятель Уэллса, драматург Герман Манкевич, во время одного из шумных застолий предложил ему снять фильм о Рандолфе Херсте, том самом, который обругал "Макбета". Сценарий Манкевич мог написать без проблем: когда-то он был дружен с Херстом, частенько бывал в его доме и мог сочинять со знанием дела.
Идея Уэллсу понравилась. Он терпеть не мог Херста — с тех самых пор, как тот в своих газетах объявил молодого режиссера недостойным работать на сцене, а одна из его журналисток, влиятельнейшая Луэлла Парсонс, назвала Уэллса "человеком, который чуть было не стал гением". Для амбициозного Уэллса это было оскорблением. Теперь предоставлялся случай отыграться.
Конечно, Орсон понимал, что съемки такого фильма — дело рискованное. Но он обожал риск. А чтобы не погибнуть на поле битвы с влиятельнейшим газетным магнатом и миллиардером, он провел тщательную подготовку своего наступления. Условия контракта позволяли ему все. И он решил снимать фильм в глубочайшей тайне, доверив трем лучшим адвокатам анализировать каждое слово сценария, чтобы обезопасить себя от возможных исков об оскорблении чести и достоинства. Лишь после того, как они давали добро, сцена считалась снятой.
Фильм рассказывал о неком газетном магнате-миллионере по фамилии Кейн, который решил рвануть с помощью своих газет в большую политику. Как это бывает в жизни (в том числе — в жизни самого Херста), пикантные подробности его взаимоотношений с женщинами несколько осложняют ему этот путь, а в конце концов не позволяют стать президентом Америки. Все женщины его бросают, и он умирает богатым, но не допущенным к власти. Биография Херста отличалась от сценария только двумя деталями: герой фильма делал из любовницы певицу (а сам Херст усиленно строил любовнице карьеру актрисы), и прототип к моменту выхода фильма еще был в полном здравии, тогда как Кейн умирал в первых кадрах киношедевра.
Сценарий существовал в единственном экземпляре. Днем Уэллс не выпускал его из рук, а ночью клал под подушку. Нельзя было дать возможность Херсту подготовиться к скандалу. Актеры не знали своих ролей — реплики объявлялись им только на съемочной площадке.
Представители RKO, неоднократно пытавшиеся проникнуть на съемки, изгонялись лично Уэллсом. Фильм был почти закончен, но никто, кроме Уэллса и двух-трех его помощников, не имел ни малейшего представления о том, что за фильм снял молодой гений. Уэллс предвкушал фантастический триумф и, кажется, перестал бояться Херста — после драки кулаками не машут даже миллиардеры.
Как проходят информационные войны
Официальная премьера фильма была назначена на февраль 1941 года. За несколько месяцев до этого драматург Манкевич случайно или за деньги (это неизвестно до сих пор) показал сценарий почти готового фильма своему старому приятелю Чарли Ледереру, который был еще и племянником Мариан Дэвис — многолетней сожительницы Рандолфа Херста. Естественно, через несколько часов обо всем стало известно самому Херсту.
Когда рукопись вернулась Манкевичу, она была вся испещрена заметками, сделанными адвокатами Херста. Херст поручил разобраться в ситуации своей подчиненной — знаменитой журналистке Луэлле Парсонс, имевшей авторские колонки во всех его изданиях, а также собственную передачу на принадлежащих ему радиостанциях. Именно она определяла, что будут думать и писать о Голливуде, что будут говорить о фильмах и радиопостановках обыватели. Она была первым снарядом, пущенным в Уэллса.
На следующий день в его рабочем кабинете телефон раскалился добела. Весь день ему звонил президент компании RKO Джордж Шеффер и требовал устроить предпросмотр картины для Луэллы Парсонс. Президенту Шефферу Уэллс отказать не смог. Парсонс посмотрела фильм. Ушла из кинозала молча. А еще через день Херст объявил Уэллсу войну.
Войну против Голливуда и восходящей его звезды Орсона Уэллса он решил вести так:
1. Ежедневно во всех своих изданиях публиковать статьи о голливудских скандалах, прошлых или настоящих. Например, такой-то менеджер украл деньги, такой-то актер соблазнил жену режиссера.
2. Во всех изданиях помещать негативные новости о Голливуде, пускай самые незначительные, только на первую полосу.
3. Нанести прямой финансовый ущерб Голливуду через развязывание невинной на первый взгляд кампании "рабочие места в Америке — американцам". Не секрет, что во многих знаменитых фильмах, например в "Унесенных ветром", играли приглашенные звезды (или эмигранты). Если Голливуду придется обходиться своим не слишком большим набором звезд — это прямой удар по бизнесу.
4. Ни словом не упоминать не только фильм Уэллса, но и не ставить в один контекст слова "Уэллс и Голливуд", "Уэллс и кинематограф", "Уэллс и фильм", "Уэллс и киностудия". Об остальной деятельности Уэллса писать только негативно.
5. Терроризировать голливудских киномагнатов всеми способами. Почаще повторять им: "Вы захотели показать чью-то частную жизнь? Отлично! Вы будете иметь возможность читать о частной жизни на первых полосах газет. Только это будет ваша частная жизнь!"
И машина заработала так, что Голливуду стало страшно.
Владелец голливудской кинокомпании MGM Луис Б. Майер собрал совещание у себя в кабинете. Присутствовали главы и владельцы всех голливудских киностудий. Президенту RKO Джорджу Шефферу был предъявлен ультиматум: во имя интересов всей киноиндустрии Америки ему предложили сжечь фильм и получить в обмен $800 тыс.— столько компания к тому моменту затратила на производство фильма. Эти деньги киностудии намеревались вынуть из своих бюджетов. Или, попросту говоря, скинуться во имя спасения своего бизнеса.
RKO сдалась, официально отложив премьеру фильма, а неофициально вступив в переговоры с Уэллсом. Руководство RKO битые сутки уламывало его отказаться от фильма. Аргумент был простой: если он не соглашается, компания в одностороннем порядке разрывает контракт и прокат устраивать не будет. Переговоры подогревались ежедневно поступавшими сообщениями о начавшихся на киностудиях Голливуда налоговых проверках. Конфликт нужно было срочно гасить.
Уэллс не поддавался. Чем больше возрастало давление, тем больше он входил в раж. В результате он ударил кулаком по столу и проорал: "Запрещайте! Я на свои деньги поставлю по всей Америке шатры и устрою показы. Нет лучшей рекламы фильму, чем растиражированная информация о том, что фильм запрещен". И добавил, выдержав зловещую паузу: "А с компанией я попросту буду судиться: вы нарушаете мою свободу слова. В фильме не к чему придраться".
Через несколько дней в Центральном парке Нью-Йорка собрался гигантский митинг в защиту любимца публики Орсона Уэллса и его дебютного фильма. Голливуд оказался меж двух огней.
К чему приводят информационные войны
В мае 1941 года премьера фильма все-таки состоялась — Голливуд сдался второй раз, решив, что угрозы Уэллса почище угроз Херста. В ответ на это в своих изданиях Херст начал прямую атаку на Уэллса, от которой до этого момента воздерживался. Он печатает статьи о связи Орсона с Деллорес Дель-Рио. Орсону ежедневно звонят с радиостанций Херста и ядовитыми голосами предлагают принять участие в такой-то программе, посвященной совращению невинных девушек. Орсон отказывается, и передачи начинаются так: "Сегодня к нам отказался прийти Орсон Уэллс и рассказать о своих интимных связях с Дель-Рио. Что ж, нам придется рассказать вам об этом без него". Кроме того, все новые пьесы Уэллса на Бродвее объявляются коммунистической грязью. Его обвиняют в политической неблагонамеренности.
Не обошлось и без обращения в "органы". Херст лично позвонил директору ФБР Эдгару Гуверу и попросил включить Уэллса в список людей, занимающихся подрывной деятельностью. За Орсоном устанавливают слежку. Друзья прерывают с ним отношения, боясь попасть под накрывающий его с головой грязевой поток.
И наконец — прямые угрозы владельцам кинотеатров. Менеджеры из херстовских газет звонили им и говорили без обиняков: "Хочешь размещать у нас рекламу — не крути это кино".
Кульминацией скандала, выплеснувшегося уже за пределы Америки, стала церемония вручения ежегодной премии Американской киноакадемии. Кинокритики, которые напрямую не зависели ни от Голливуда, ни от херстовской прессы, очень высоко оценили картину. Отметили в ней множество новаторских решений и выдвинули на девять "Оскаров". По всем главным номинациям. Но у голливудцев, взбудораженных грязными публикациями газет Херста,— можно не сомневаться, что журналисты откопали в Голливуде кучу грязных историй из жизни кинематографической братии,— одно имя Уэллса вызывало сильнейшую аллергию. Они проклинали его за все то, что творилось на киностудиях уже целый год: разрывались контракты, брачные узы, интимные связи.
Газеты всего мира на первых полосах освещали битву за "Оскары" Орсона Уэллса, ставя эту новость вровень со сводками боевых действий второй мировой войны. Критики писали свое, Голливуд через Херста — свое. Орсон Уэллс давал бесчисленные интервью, обвиняя киномир в заговоре с медийным воротилой. Непривычные к такого рода зрелищам американцы и, тем более, европейцы следили за развитием конфликта с открытыми ртами. За все это несговорчивый Уэллс должен был ответить.
И ответить ему пришлось."Оскара" он получил только одного — за сценарий. Вручение остальных восьми премий было сорвано. Для молодого амбициозного Уэллса это стало последней каплей. Больнее всего он переживал то, что его режиссерские и актерские усилия не были оценены (главную роль в фильме, Кейна--Херста, играл он сам). Все новаторства — а их в фильме было с десяток — пошли коту под хвост. Уэллс был совершенно раздавлен.
А окончательно добила его "родная" RKO. Предложила ему новый контракт — пускай талантливый режиссер еще снимет кино, но с условием: фильм "Гражданин Кейн" (тот самый, про Херста) должен лечь на полку. Орсон сдался. Подписал запрет — и получил кредитную линию на съемки нового фильма. В Бразилии, опять же без сценария и определенного сюжета, он наснимал кучу киноматериала на $5 млн. На этой цифре ненавидящая режиссера компания не выдержала: из-за "превышения бюджета" RKO выставила его вон и доделала фильм за него — при помощи ножниц и клея.
Уэллс, конечно, продолжал барахтаться. Снимал малобюджетные фильмы, деньги на которые собирал по друзьям. Снимался в рекламных роликах, пропагандируя новые сорта вина Paul Masson, услуги авиакомпаний и ваксу для ботинок.
Сразу после смерти Херста — это было в 1951 году — фильм "Гражданин Кейн" сняли с полки и вскоре признали лучшим фильмом всех времен и народов. Уэллс сумел снять еще несколько хороших фильмов, но замыслов после него осталось больше, чем работ. Умер он за пишущей машинкой в 1985 году. "Я чувствую себя как новогодняя елка,— говорил он,— таким же нарядным и никому не нужным".
Время уравняло их всех: имена Херста и Уэллса одинаково легендарны. Но на стороне Уэллса — знаменитый "Гражданин Кейн".
МАРИЯ ГОЛОВАНИВСКАЯ, НИКОЛАЙ ЗУБОВ