Рыбий бунт

Протесты рыбаков против родившейся в недрах власти идеи сделать рыбалку платной вознесли проблему на небывалые политические высоты. О своем хобби с удочкой вспомнили и премьер, и президент. Оба успокоили: можно будет ловить и не платить. Однако на деле конфликт еще не разрешен.

ИВАН ЖДАКАЕВ

Кто крайний

Митинги рыбаков 26 марта прошли в 15 российских городах, включая Москву. Громче всего протестовали в Казани: там к Дому правительства вышли 3 тыс. разъяренных рыболовов. Лозунги подобрали ударные: "Отстояли Волгу в 43-м, отстоим и сейчас". "Мы и подписи собрали — 14 тыс.,— говорит казанский рыбак-активист Андрей Овчинников.— Власти такого не ожидали, Татарстан впереди планеты всей".

Однако боевой клич до Татарстана все же долетел из Москвы. Рассадник вольнодумства — редакция газеты "Рыбак рыбака", которая и призвала своих читателей проявить гражданскую позицию. Работают в ней семь человек, тираж — 33 тыс. экземпляров, до сих пор в громких акциях редакция замечена не была. Кабинет главного редактора Алексея Цессарского завален различными катушками и прочей снастью, рядом с письменным столом — складной стул рыболова, на стенах — портреты рыб. Пока Цессарский дает интервью "Деньгам", телефон разрывается: с ним хотят поговорить и телеканал ТВЦ, и радио "Голос Израиля", и газета "Московские новости".

"Вообще мы лишь кинули клич,— как будто извиняется за свою популярность Цессарский.— Объединение рыбаков — горизонтальная структура, не централизованная. В регионах они договаривались сами, мы только назначили дату".

Возможно, именно стихийность протеста, который никто толком не организовывал, так напугала власть — в последнее время это актуально. Политологи говорят, что, когда протест зарождается внутри народных масс, как это случилось, скажем, с выступлениями националистов на Манежной площади, это опаснее, чем манифестации за абстрактные ценности типа Конституции, как на Триумфальной.

Как бы то ни было, реакция на выступления рыбаков оказалась оперативной. Довольно туманные поправки к закону о рыболовстве, принятые в декабре 2010 года, можно было расценить как запрет на бесплатную рыбалку. В некоторых регионах — почти тотальный. Самые популярные рыбные места отошли в аренду предпринимателям. Уже с начала 2011 года рыбаки тихо роптали на речном льду и в интернете. Владимир Путин нанес превентивный удар: встречаясь с главой Росрыболовства Андреем Крайним 5 марта, премьер дал указание в форме вопроса: "За рыбную ловлю вы с нас, с меня как рыбака-любителя деньги драть не будете?"

"Упаси господь",— ответил Крайний, но рыбаков это не успокоило: через три недели начались митинги. 7 апреля прореагировали уже одновременно и Медведев, и Путин. Президент поручил "принять меры по обеспечению права граждан на свободное и бесплатное рыболовство при предоставлении юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям водопромысловых участков для организации любительского и спортивного рыболовства на платной основе". Премьер же поручил Крайнему разработать очередные поправки к рыболовному закону, а пока они готовятся, установить мораторий на конкурсы по распределению участков для организации платной рыбной ловли.

В итоге крайним оказался Андрей Крайний. Вот организован круглый стол: руководитель Росрыболовства довольно резонно объясняет разъяренным рыболовам, что законы пишет не он, а Госдума. Рядом с Крайним табличка: "Председатель комитета Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии Евгений Туголуков", но кресло за ней пустует.

Весь этот государственный скандал возник из-за единственного пункта закона о рыболовстве. В новой версии от 2010 года он выглядит так: "На рыбопромысловых участках, предоставленных юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям для организации любительского и спортивного рыболовства... рыболовство осуществляется гражданами при наличии путевки".

То есть прямого запрета на бесплатную рыбалку нет, хотя без путевки вроде бы тоже нельзя. Но Госдума умеет писать и более невнятные законы, не вызывая массовых протестов. Все дело в правоприменении. Демонстрации начались, когда региональные чиновники начали распределять по конкурсам рыбопромысловые участки (РПУ). Оказалось, что на самых популярных рыбацких местах теперь можно ловить только за деньги. Андрей Крайний уже устал повторять, что 6,5 тыс. РПУ, которые отдаются в аренду, это капля в море: в России 2 млн озер и 130 тыс. рек. Рыбаков не интересуют бескрайние водные ресурсы страны — их интересуют омуты, где клюет.

"У нас вообще не осталось альтернативных, бесплатных мест,— говорит Андрей Овчинников из Казани.— Сплошные рыбопромысловые участки каждый по 30-50 км длиной. Кама, Волга, Вятка — сплошные РПУ на всей территории Татарстана. И сразу начался беспредел: ловишь рыбу без путевки — подходят чоповцы, кладут лицом в снег".

Претензии любителей-рыболовов выглядят обоснованными: распределением рыбных мест заведуют региональные чиновники — неудивительно, что лучшие куски достаются им.

Росрыболовство в этой ситуации вроде бы ни при чем: по словам Крайнего, он не имел права отказывать в согласовании списка рыбопромысловых участков, который предоставляют региональные власти. Рыбаков в этом убедить трудно. Еще и потому, что с рыбным ведомством постоянно случаются какие-то скандалы. У рыбинспекторов, как и у полиции, "палочная" система браконьерского отлова, с этим все уже смирились. Но когда в 2009 году в Ростове задержали пенсионера Петра Евстратова с тремя уклейками и квалифицировали это как способ массового истребления водных животных, рыбацкая общественность не выдержала. Приговор — год исправительных работ условно — под давлением пришлось отменить. Другой скандал — знаменитые 10 млн руб. на Варшавке в 2010 году. Чиновники Росрыболовства выкидывали из машины взятку прямо на дорогу, поскольку купюры были меченые, а позади — милиция. Тогда задержали замначальника и начальника отдела госконтроля Росрыболовства Бориса Симонова и Романа Постникова. Они вымогали взятку у директора рыболовного клуба "Золотой сазан" Владимира Петрушина. Сам Петрушин, хоть и вышел из этой истории без потерь, все равно убежден: где рыба — там коррупция. В связи с этим он любит вспомнить, что еще Петр Великий считал чиновников по рыбе главными ворами и даже распорядился "по одному в год ловить и вешать, дабы другим неповадно было". Чиновники, конечно, со времен Петра не изменились, а вот рыбаки, кажется, уже в состоянии возражать царю.

"Набить морду электроудочникам"

По подсчетам Росрыболовства, в России 25 млн рыбаков-любителей. Компания большая, но не сказать чтобы дружная. Аристократы движения, нахлыстовики, не без гордости замечают, что искусство вязать мушку было известно еще древним римлянам. К прочим кастам нахлыстовики относятся с понятным снисхождением. Правоверные спиннингисты посмеиваются над поплавочниками, обзывая их червячниками. Рыболовы-любители недолюбливают рыболовов-спортсменов, которые из-за своих разрядов переводят рыбу. И все вместе они испытывают классовую вражду к сибаритам, у которых на берегу платного зарыбленного пруда клюет и на голый крючок.

На рыбаков работает целая индустрия, размеры которой у нас, правда, никто не оценивал. Интернет-магазины подарков и часов всем уже надоели, сейчас в сети активно стали торговать катушками и удилищами. "Рынок пока не заполнен, поэтому интересен,— говорит администратор магазина shimanostore.ru Максим Суриков.— За пару лет количество запросов по слову Shimano увеличилось в два раза. Годовой оборот у магазина снастей — 5-10 млн руб., прибыль составляет 30-40%".

Запущено и российское производство. Инженер-изобретатель Василий Пилипчук потратил на разработку катушки "Нельма" три года, применив технологии оборонной промышленности. По его словам, это принципиально новый этап развития инерционных катушек (в отличие от импортных, в основном безынерционных). Катушка поступила в серийное производство и продается уже больше года. По словам изобретателя, проект близок к окупаемости.

Но настоящий бизнес — это все же платная рыбалка, которая до недавних скандалов развивалась довольно успешно. "Индустрия рыболовства в Астраханской области принесла седьмую часть доходов области,— рассказывает "Деньгам" Андрей Крайний.— По подсчетам Гильдии туризма, ее оборот — около 60 млрд руб., в ней занято около 20 тыс. человек. Камчатка, Карелия, Мурманск, Ростовская область, Ямал, Хабаровский край — вот навскидку регионы, которые могут повторить такой опыт".

Но и в менее рыбной Московской области организация рыбалки — золотая жила. "Предприятия по организации платной рыбалки в России зарабатывают 30-35 млрд руб. в год,— подсчитывает директор исследовательской компании "Технологии роста" Тамара Решетникова.— В Москве и Подмосковье их доход составляет 12-15 млрд руб. в год. Возможности роста этого рынка по России как минимум до 280-320 млрд руб.".

"Золотой сазан" — крупнейший подмосковный рыбацкий клуб, сейчас у него в Подмосковье уже четыре пруда. Гендиректор клуба Владимир Петрушин оценивает стоимость только одного из этих хозяйств в $10 млн. "Инвестиционный спрос на подобный бизнес огромный,— говорит Петрушин.— Люди готовы вкладывать деньги: потребность в платной рыбалке удовлетворена на 30%".

Однако, как и рыбаки, владельцы клубов жалуются на законы. "Если бы создали понятные правила игры, рыболовных клубов стало бы гораздо больше и цены бы упали,— говорит Петрушин.— Сейчас подобный бизнес часто на птичьих правах: по решению чиновника могут сразу все отнять. Не прописаны права ни на воду, ни на землю. В таких условиях мало кто готов серьезно вкладываться в бизнес. Если бы условия были, из Подмосковья мы уже бы сделали маленькую Швейцарию".

Рыбаки, понятно, боятся захвата водоемов бизнесменами. Предприниматели парируют: а что происходит с реками и озерами без хозяина? Мусор, оставшийся после рыбаков, можно вывозить самосвалами. Дно прудов завалено бутылками. Количество рыбы в водоемах сокращается. Сети, которые годами остаются в воде, опасны: от гниющей в них рыбы можно заразиться. Институт рыбоохраны практически уничтожен: на всю Россию порядка 2 тыс. рыбинспекторов. Они не успевают следить даже за браконьерами, не то что за теми, кто замусоривает реки и озера.

"Мои политические взгляды всегда ограничивались желанием набить морду электроудочникам с реки Медведицы! — говорит народный певец из YouTube Игорь Растеряев.— Которые не дают нам спокойно рыбалить голавлей, сомов, выбили вырезубов".

Автор хита про комбайнеров вспоминает прошлое родного хутора Раковка: "Раньше не было платной рыбалки, но люди чистили свои участки и рыбу не глушили. Когда человек на земле хозяин, и озера чистятся. А когда потряхивает, как на вулкане, кто будет этим заниматься — лишь бы вершки собрать".

Хозяин у рек так и не появляется. "По закону я даже не имею права заниматься зарыблением озера, на котором стоит моя база,— говорит Андрей Лебедев, директор охотничье-рыболовного хозяйства "Черные камни" в Карелии.— Это может делать только государство". У государства за водоемами следить не получается. Переложить это дело на плечи бизнеса тоже не удалось. "Самый лучший пиар — сказать с экрана телевизора, что вся рыбалка должна быть бесплатной",— резюмирует Владимир Петрушин.