В третьем чтении Дума неожиданно тихо приняла очень громкий законопроект, призванный регулировать юридические споры о детях после развода. Похоже, он не удовлетворит никого, кроме законодателей. В этом убеждает шквал откликов, обрушившийся на "Огонек" после публикации на эту тему*
*См. материал "Семья строго режима" в "Огньке" N 14
Проблемы, которые выявляют разводы в России, свидетельствуют о таком глубоком и остром кризисе отношений в семье, что возникает вообще вопрос — а решается ли тут что-нибудь законопроектами и реформами? Хуже того, эти проблемы у нас принято не обсуждать, а замалчивать, и тут вопросы не только к законодателям. "Все, чем нас пичкают СМИ,— это скандалы звездных супругов, которые делят детей, а до проблем тысяч рядовых семей, которые варятся в таких же семейных разборках и проходят при этом все круги ада, никому нет дела!" Записей с подобным содержанием на сайте "Огонька" не одна сотня.
Родителей, не желающих после развода оставаться для ребенка бледным воспоминанием, условно можно разделить на два лагеря. Одни считают, что борьба за общение — это их личное дело и чиновники в него лезть не должны. Другие, более многочисленные, наоборот, ждут вмешательства государства в виде решающего арбитра, который восстановит справедливость. Именно они особенно рассчитывали на новый закон.
— Во время обсуждения законопроекта были внесены довольно радикальные предложения, в том числе об уголовной ответственности за препятствие в общении с ребенком,— говорит один из авторов законопроекта депутат Галина Карелова.— Но подобные меры даже не были оформлены в виде поправок, так как они поставили бы жирный крест на главной идее законопроекта, призванного защитить интересы ребенка. В итоге по сравнению с первым чтением была усилена административная ответственность.
Это значит, что если, например, мама не даст отцу видеться с ребенком или, как говорится в новом законе, будет мешать "осуществлению прав на воспитание и образование детей" (по статистике, это наиболее распространенный случай в российской "постсемейной" практике), то ей грозит штраф от 2 до 3 тысяч рублей. Если же в течение года нарушение повторится дважды — штраф возрастет до 5 тысяч рублей.
— Сегодня, когда родитель, а чаще всего это мать, после развода в буквальном смысле приватизирует детей, эти меры ничего не решают,— объясняют в Московском отцовском комитете.— Тем более что общество и все инстанции, от школ до опеки, ее в этом поддерживают и это одобряют.
Похоже, новая формулировка не удовлетворит ни сторонников ужесточения законодательства, ни противников крутых мер — шумные споры просто перенесены из Думы в суды. Вот только некоторые вопросы из нашей почты. Помимо того, что штрафы будут платиться прямиком из алиментов, по-прежнему не ясно, кто и как будет следить за исполнением решений суда. А что делать с психологической обработкой ребенка, после которой он искренне начинает ненавидеть отца? И каким образом за два часа в неделю, выделенных судом для свидания, второй родитель может осуществить свое право на "воспитание и образование" ребенка? А так как эти внутренние механизмы в организме семейного законодательства не работают, он остается скорее мертвым, чем живым, и с принятием очередных поправок в жизни тысяч несчастливых российских семей мало что изменится.
Эксперты формулируют несколько выводов. Первый: подобное положение дел, судя по всему, пора перестать считать исключением, оно результат кризиса семьи, который затронул не только Россию. А что касается законодательных полумер, то в России они прямое следствие исторического конфликта интересов: государство с советских времен привыкло кроить семью по своим лекалам, лишь формально демонстрируя заботу о ее благополучии.
Мама и Маркс
Впервые этот диагноз — кризис семьи в национальном масштабе — поставили в конце XIX века во Франции. Тогда социологи и политики вдруг с удивлением обнаружили, что граждане свежеиспеченной республики категорически не хотят размножаться. Зафиксированный парадоксальный процесс в последующие десятилетия распространился на все развитые страны, а через век и вовсе стал азбучной истиной демографии, породив массу опасных тенденций. Так, чтобы компенсировать нехватку рабочих рук, той же Франции, а вслед за ней и другим странам пришлось распахнуть свои двери перед выходцами из колоний и стран третьего мира. Эти потоки захлестнули Европу, спровоцировав ультрапатриотические движения. А ученые начали искать корни проблемы.
— Истории болезни современной семьи — лет 300-400,— говорит основатель научной школы социологической демографии, профессор Анатолий Антонов.— Процесс начался с исчезновением семейного крестьянского хозяйства: развитие промышленности стало отчуждать родителей от собственных детей. Сначала из семьи на наемную работу ушел отец, а потом и мать. Функции семьи стало брать на себя государство: возникли детские сады, казенные начальные школы и мастерские. Сегодня семья как экономический институт прекрасно осознает: никакой выгоды от большого количества детей нет, а для реализации родительских чувств достаточно и одного ребенка — что мы и видим по всему миру. К тому же мы получили другую семью — из двух поколений, третье (бабушки с дедушками) уже лишнее.
В России XX века этот процесс прошел даже более рельефно, чем на Западе: лозунг Маркса о борьбе с буржуазной семьей был почти буквально воспринят в советском Семейном кодексе. Задача разъединить старшее и младшее поколение, чтобы создать новое, не верящее ни в Бога, ни в семейные, ни в какие прочие ценности, стала идеологической.
— Важно было воспитывать детей казарменным образом с ясельного возраста,— напоминает профессор Антонов.— Мать выходила на работу, когда ребенку исполнялось три месяца — с тех пор она видела его только по вечерам и по выходным. Со временем, конечно, идеологические установки смягчились, но общий антисемейный характер законодательства никуда не делся. Я прекрасно помню лекции, которые для социологов проводились в стенах милиции и КГБ, на них говорилось, что государство у нас хорошее, а вся преступность в стране — от того, что есть нехорошие семьи. Плоды этой политики мы пожинаем сегодня: в стране практически все женщины заняты в профессиональной сфере, а домохозяек в прежнем понимании практически не осталось. Между тем в Европе их прослойка довольно велика, и средний класс держится как раз на однодоходных семьях, где муж содержит жену и детей.
Забраковали
В итоге исторических хитросплетений брак сегодня обесценился. Потерялась его суть — ценностная, экономическая, репродуктивная. Остались только оболочка и смутное интуитивное понимание, что вдвоем жить все-таки лучше, чем одному.
— Вряд ли стоит говорить, что семья окончательно перестала быть ценностью,— говорит профессор Давид Гзгзян, преподаватель аксиологии, науки о ценностях, Московского Свято-Филаретовского православного института.— Скорее в целом изменилось содержание всех ценностей в современном мире — на них прочно лежит печать потребительства, поэтому и семья рассматривается преимущественно с точки зрения удовлетворения потребностей в собственном комфорте.
По мнению экспертов, современные молодые люди, сталкиваясь в браке с трудностями, которые этот комфорт разрушают, считают, что они имеют полное моральное право покинуть семью, несмотря на наличие детей.
— Брак не в моде почти везде, но на Западе и в России эта тенденция имеет разные основы,— уточняет семейный психотерапевт, руководитель центра социально-психологической реабилитации "Наша жизнь" Александр Колмановский.— Там жизнь устроена с таким большим запасом прочности, что необходимость в объединении людей сильно ослаблена. При прекрасно работающих социальных институтах и системе государственной защиты нет необходимости терпеть чужой характер. У нас причины роста разводов иные. В России, как всегда бывает при социальных катаклизмах, оказался подорван мужской менталитет. Ощущение, что достойно жить в стране невозможно, приводит к массовой неуверенности в себе и, как следствие, к безответственности, боязни что-то решать. Таким образом, женщине, вступая в брак, нельзя рассчитывать на то, что перед ней сразу будет "готовый к употреблению" мужчина. Скорее это будет неуверенный в себе подросток, которого нужно сначала поместить в атмосферу безусловного принятия, чтобы он постепенно пришел в себя.
Проблема еще и в том, что современные женщины, воспитанные на феминистских идеалах, тоже зачастую не подарок. В результате по статистике средний срок жизни брака в России неуклонно сокращается. Сейчас он составляет 9-9,5 лет.
— Пройдет еще несколько лет, и более половины семей будет разваливаться лет через восемь,— говорит профессор Антонов из МГУ.— А когда мы дойдем до цифры в пять лет, то пройдем уже точку невозврата. Это будет не кризис института семьи, а его полный крах.
Что нужно от государства
Так уместно ли надеяться, что какие-то меры по сохранению семьи будут у нас приняты сверху? Ведь именно по этому пути пошли в Европе и США в 70-е годы прошлого века, организовав мощную социальную поддержку многодетных семей.
— Государство может не кардинально изменить, а лишь оздоровить ситуацию,— говорит профессор Давид Гзгзян.— Правда, для этого власть должна убедительно заявить, что готова разделить с родителями попечение о детях. Пресловутый материнский капитал в этом смысле — довольно дешевый трюк, потому что забота о детях не может быть единовременным пособием, она должна ощущаться первые два десятка лет и выражаться не в финансовых пособиях, а в планомерных затратах. Семьям нужны доступные детсады, доступное качественное образование, здравоохранение, нужны гарантии, что детям из многодетных семей будут открыты пути к социальным лифтам. А это все требует долговременных, чрезвычайно продуманных усилий. У нас пока такой политики нет.
Впрочем, это не значит, что об этом никто не думает. На кафедре социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ, которым руководит профессор Анатолий Антонов, разработаны меры, позволяющие превратить "антисемейное" законодательство в семейное. Первым делом социологи обращают внимание на то, что нужно усложнить процедуру развода для семей, имеющих детей. Во-вторых, надо платить за родительство зарплату, начав с многодетных семей (от пяти детей) и приравняв сидящих дома мам к воспитателям детского сада. В-третьих, ввести дифференцированную зарплату, то есть за одну и ту же работу родители и "не родители" должны получать по-разному. В-четвертых, отменить двойную уплату подоходного налога с семьи, оставив налог только для одного кормильца.
— Только это может реально поддержать семью,— говорит профессор Антонов.— Семейный кодекс надо не подправлять, а менять. В конце прошлого года, при подготовке доклада президенту по демографической политике я выступил с нашими предложениями перед министрами и более мелкими чиновниками. Все 20 минут меня слушали очень внимательно, а на следующий день вычеркнули из всех госкомиссий.
"Наши дети растут сиротами"
Письма
Избранные места из переписки с читателями
"Арбитром в войне родителей НИКТО выступать не хочет, вот и страдают дети от конфликта таких родителей. Российские законы не защищают детство несовершеннолетних от произвола родителей и государственных чиновников".
"Глупость ситуации в том, что война бывших супругов не нужна никому (если только адвокатам), это выматывает нервы, уносит материальные ресурсы, а главное — страдают дети. Озлобленная мать, оплеванный отец, и это все под лозунгом: "Я хочу счастья своему ребенку!". Пока не произойдет изменение отношения к этой проблеме в обществе, пока права детей и отцов нарушаются, нельзя молчать! Наши дети растут сиротами, а у отцов сердце разрывается от невозможности что-то изменить (во всяком случае, в рамках правового поля). Спасибо авторам статьи! Я прошу тему не закрывать: при сегодняшнем положении вещей ее актуальность несомненна, а проблема эта, к сожалению, быстро не разрешится".
"Как так получается, что слабая женщина вдруг превращается в Терминатора? Слабая женщина и остается слабой. Просто на ее стороне государство. Вся система. Несравнимые весовые категории с одним человеком, правда?"
"Моему сыну Дмитрию 9 лет, 15 лет я прожил в браке с его мамой. Увы, нам не удается договориться ни с бывшей супругой, ни с ее родителями. Имея на руках мировое соглашение о порядке общения с ребенком, выплачивая алименты, ни я, ни мои родители не могут общаться с ребенком. Почему??? Да потому, что доказать факты психологической обработки ребенка практически невозможно. Сегодня они чисты перед законом, это ведь ребенок не хочет общаться с отцом, дедушкой и бабушкой. В ситуации, когда нарушена справедливость, попраны законы божественные и человеческие, а государство хочет только налоги получать, люди начинают объединяться по известному россиянскому принципу "спасение утопающих"... и далее по тексту".
"На мой взгляд, интересы детей на право проживания в полной семье должны быть защищены и в развале семьи всегда должен определяться виновный.
Мы много говорим о подлости в межполовых отношениях, но есть ли что-то, что может спрофилактировать подлость либо обезопасить от ее последствий пострадавшую сторону? Ведь супруг, который совершил виновные действия против второго супруга, ВСЕГДА ПРЕДАЕТ этим своих детей. На мой взгляд, такое средство защиты интересов семьи есть. Это средство — обязательность для каждого брака, неограниченность брачного договора и безусловное доминирование его над Семейным кодексом при разводе".