Назначение Михаила Фрадкова министром внешних экономических связей и торговли логично и одновременно удивительно. Логично потому, что он бесспорный лидер сегодняшнего МВЭС. Удивительно потому, что министром он мог стать и месяц назад, но тогда был назначен исполняющим его обязанности, что, по аппаратным законам, могло перекрыть ему путь наверх.
Вчера в качестве министра Михаила Фрадкова коллегии МВЭС представил вице-премьер Яков Уринсон. Главным в этой процедуре было, конечно, не представление (Фрадков во внешних экономических связях с 1973 года и своим коллегам известен куда лучше, чем Уринсон), а комментарии вице-премьера. Яков Уринсон с гордостью подчеркнул: назначение Михаила Фрадкова подтверждает тот факт, что пропуском в правительство является прежде всего высокий профессионализм. Тем не менее свой пропуск Михаил Фрадков получил только 16 апреля. Почему?
Кандидатуру Фрадкова с самого начала поддержали и Яков Уринсон, и Виктор Черномырдин, но, по информации наших источников в Белом доме, проект соответствующего указа мог быть изменен в самый последний момент. Это не пустые слова, — за месяц, пока пост министра внешних экономических связей оставался вакантным, вокруг него циркулировали самые неожиданные слухи. В частности, поговаривали, что интерес к этому креслу проявлял Максим Бойко, заместитель главы президентской администрации и одновременно человек, близкий Анатолию Чубайсу. Верх, однако, взяли профессиональные качества. Можно сказать, что применительно к посту министра внешних экономических связей создан прецедент.
Михаил Фрадков шестой хозяин российского МВЭС. Начинает эту галерею Виктор Ярошенко, калиф на час, при нем российское министерство только вставало на ноги, шумно ссорясь с союзным родителем. Вторым был Геннадий Фильшин, запомнившийся блестящими и нереальными проектами, в которые должна была вовлекаться чуть ли не вся российская денежная наличность. Авантюрная часть истории МВЭС, как и российской государственности, кончилась с наступлением "гайдарономики". Гайдар привел на пост шефа МВЭС Петра Авена и смог сохранить его, хотя министром очень хотел стать Гавриил Попов. Пост Авена унаследовал его первый зам Сергей Глазьев, в конце концов отдавший предпочтение оппозиционной политической деятельности. На Глазьеве поставлена точка в плеяде министров новой формации. Его сменил Олег Давыдов, бесспорный профессионал, но он быстро стал активной политической фигурой и вице-премьером.
Михаил Фрадков до сих пор всячески сторонился какой-либо политической активности, которая в российских условиях проявляется в участии в различного рода верхушечных командных играх. И впредь он собирается сосредоточиться на чисто профессиональных задачах. Каких? Лучше предоставить слово самому Фрадкову, давшему Ъ эксклюзивное интервью.
— Скажите, как вы чувствуете себя в качестве министра, превратившись в него из и. о?
— А как должен чувствовать себя человек, которому доверяют?
— Вы знаете МВЭС изнутри. В чем его сильные стороны?
— Сегодня МВЭС представляет собой уникальный по возможностям организм. Под одной крышей объединяется контроль и за внешней, и за внутренней торговлей. А это значит, что существенно повышаются шансы улавливать и позитивные, и негативные сигналы, посылаемые российской экономике извне.
— Вы говорите о защите внутреннего рынка?
— Да, но не только. Теперь МВЭС контролирует и военно-техническое сотрудничество, а это, в частности, дает возможность сопровождать наш экспорт оружия поставками гражданской машинно-технической продукции. Опыт такой у нас есть.
Вернемся к защите внутреннего рынка. Пока даже с защитой водочного производства ничего не получилось. Какие-нибудь уроки уже извлечены?
— С водкой пытались действовать в лоб и именно потому, что внешняя торговля с внутренней были разъединены. Квоты не прошли, но есть возможность защитить рынок тарифными методами. Это гораздо труднее: нужно тщательно и по многим параметрам оценивать импортную составляющую по той или иной товарной группе на российском рынке, формировать комплексную переговорную позицию на встречах с представителями ВТО. Но именно сейчас с этой задачей справиться можно.
— Вы уже говорили о том, что есть реальные возможности увеличения роста экспорта российской машиностроительной продукции. А будет ли создана система кредитной поддержки экспортеров?
— Сегодня на этот вопрос уже дал ответ вице-премьер Яков Уринсон. В федеральном бюджете-97 на эти цели выделено 500 млрд рублей.
— Но еще Олег Давыдов выказывал сомнение в том, что эти деньги будут использованы по прямому назначению...
— Здесь два вопроса. Первый — это объем, но бюджетная ситуация не позволяет рассчитывать на большее. Второй — это механизм предоставления этих денег. Очень хорошо, что об этом заговорил Яков Уринсон. Если Минэкономики и МВЭС будут проводить общую линию, экспортеры только выиграют.
— Вы считаете, что МВЭС справится и с защитой внутреннего производства, и с вступлением в ВТО, и с поддержкой экспортеров. Что, у вашего министерства нет слабостей?
— Есть. И самая главная — низкий уровень зарплаты наших сотрудников даже по сравнению с другими министерствами. Нам нужны высококвалифицированные специалисты, заинтересованные в своей работе. И своей первой задачей я считаю увеличение фонда заработной платы.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН