Бесспорно, только самые отпетые пессимисты не достали свои сберкнижки и не стряхнули с них пыль, прослышав о подписанном президентом Ельциным Законе "О восстановлении и защите сбережений граждан Российской Федерации".
Куда бежать за деньгами, какие воздушные замки строить, просчитывая предстоящие траты с еще не полученной компенсации, а главное, как скоро мы сможем ощутить манящее шуршание купюр в собственных руках? Да, и еще один немаловажный вопрос: раз рассчитан общий размер компенсации (квадриллион — не спешите падать в обморок — так называется следующий после триллионов разряд цифр), то значит ли это, что деньги получат все вкладчики Сбербанка, которые существовали на 20 июня 1990 года? А если их уже нет в живых, то получат ли что-нибудь их наследники?
С этими и другими вопросами мы обратились в правительство, парламент и различные более скромные структуры. Очаровательные сотрудницы сберкасс неоднозначно реагировали на наши вопросы, порой встречая нас как провокаторов или смутьянов (можно подумать, что мы требовали выдать компенсацию из их собственного кармана). Сотрудники пресс-службы Московского банка Сбербанка России сообщили, что никаких правительственных указаний на этот счет они в руках еще не держали.
Из всех дорог, которые "ведут в Рим", мы выбрали две: в правительство (ему-то и предстоит разработать подробный механизм выплаты компенсаций) и в Госдуму (она это дело затеяла и должна — по логике вещей — проследить за исполнением).
В правительстве России на наши вопросы согласился ответить Николай Лагутин, начальник отдела анализа и прогнозирования денежных доходов и расходов населения Министерства экономики. Сейчас он непосредственно участвует в подготовке пакета документов по столь важному для нас вопросу.
Николай Лагутин:
— В течение двух лет тема о восстановлении сбережений граждан дебатировалась в кулуарах правительства, и наконец, президент подписал этот закон. Проблема возникла в 1990 году. К тому времени (я имею в виду 20 июня 90 года) денежные сбережения только в виде вкладов в сберкассы составляли 372,3 млрд руб., из них — более 50% составляли вклады до 1 тыс. руб. Памятная всем либерализация цен попросту съела все сбережения. Кстати, октябрьский закон того же года об индексации вкладов был, мягко говоря, проигнорирован.
Попытки членов правительства, в том числе и помощника президента Александра Лившица, оценить реальную стоимость вкладов на сегодняшний день дали результат в 500 трлн рублей. К слову, эта цифра несколько занижена: реально она вырисовывается в 1000 триллионов рублей (или квадриллион): нельзя забывать о других государственных ценных бумагах, скажем, сертификатах, страховых полисах в руках у населения.
Какая же поднялась паника после известной пресс-конференции г-на Лившица! "Компенсация грозит гиперинфляцией!" — кричали одни. "Откуда взять такую сумму — это же три годовых бюджета?" — волновались другие. Однако последние не поняли суть вопроса, а г-н Лившиц был не прав, обнародовав подобную дезинформацию.
Даже простой логический подсчет дает иные результаты: государственный бюджет этого года составляет 246 трлн рублей, значит, объем компенсации не превышает 2 госбюджетов. Кроме того, речь идет о восстановлении сбережений не в 95 году, а начиная с 1996 года.
В следующем году бюджет будет как минимум вдвое больше, и тогда реальная стоимость этих 500 трлн руб. будет совсем иной.
Далее надо внимательнее читать закон: в нем ни слова не говорится о том, чтобы сбережения сразу превратить в наличные и выдать все разом. Поверьте, кто-то с пеной у рта будет требовать компенсацию на похороны своей старухи-жены, другие крепко подумают и с дальним прицелом разместят их в государственные ценные бумаги. Правда, пока речь идет только лишь о гособлигациях, поскольку только ими будут покрываться сбережения, которые признаны, наконец, государственным внутренним долгом.
Д: Как будет рассчитываться компенсация?
Н.Л.: Есть несколько вариантов. Некоторые члены правительства предложили весьма оригинальную схему — так называемый вариант "потребительской корзины". Мол необходимо посмотреть, что же в 1990 году можно было купить на 1 тысячу рублей. Речь, судя по всему, идет о самом минимальном, но в то же время необходимом для жизни наборе потребительских товаров (конечно же, без "мерседесов" и алкогольных напитков). Ту же самую ревизию следует провести сегодня и согласовать несостыковки.
Другой вариант (по моему личному мнению, он — самый разумный): использовать индекс цен. Номинал 1990 года (то, что хранится у Коли, Оли и бабы Мани на сберкнижке или размещено в сертификаты) будет с соответствующей индексацией пересчитан в сегодняшние цены и таким образом переведен в долговые обязательства. Любой вклад, будь то 1000 рублей или 5 тысяч, придется увеличить в тысячу раз (примерно в такой пропорции вырос индекс цен с 1990 года).
Однако выдать единовременно такие суммы мы, конечно же, не в состоянии. На похороны или прокорм пенсионерам с тысячерублевым вкладом на сберкнижке 800 тысяч рублей дадим, а остальные 200 тысяч попросим оставить внукам — пусть завещают государственные облигации. На эти цели выделено уже в этом году 4 триллиона рублей. Повторюсь, на них могут рассчитывать только лица пенсионного возраста.
"Д":Так сможет ли старушка со своим внуком хоть порадоваться, что государство погасит причитающиеся ей обязательства?
Н.Л.: А я не говорю о погашении, государство должно сохранять и обслуживать свой долг: во всех цивилизованных странах принято негласное правило — население подпирает правительство. Если старушка окажется очень напористой, я выдам ей те же 5 миллионов рублей, только я тут же буду вынужден предложить соседу-бизнесмену выкупить через гособлигации тот долг, который я ей погасил.
"Д": Какие условия предложит государство по своим долговым обязательствам?
Н.Л.: На манну небесную вряд ли приходится рассчитывать. Гарантированный процент под долговое обязательство скорее всего не будет превышать обычную ставку по вкладам Сбербанка. И так же, как в случае со ставками Сбербанка, он будет варьироваться. Свою долю участия внесет государственная централизованная политика (например, понижение ставки рефинансирования). Кроме того (это уже мое личное мнение), на размер выплачиваемых по облигациям процентов должен влиять размер суммы, на которую были куплены долговые обязательства. Соответственно, чем больше — тем выше процент.
К тому же, не исключен и вариант продажи долговых обязательств через аукционы и фондовый рынок. Здесь уже речь будет вестись о рыночной котировке государственных долгов.
"Д": Как обстоят дела с другими ценными бумагами государства? Товарные облигации, облигации, которые покупали наши бабушки еще задолго до перестройки — каким образом будут компенсированы они?
Н.Л.: Вопрос о том, как перевести государственные ценные бумаги в долговые обязательства, находится еще совершенно в "сыром" состоянии. Правда то, что ценные бумаги и сертификаты, купленные гражданами бывших советских республик, не будут признаваться ценными бумагами России — вопрос решенный. Но все эти вопросы должны будут регулироваться отдельными законами.
"Д": Бумаги, которые получат вкладчики сберкасс, можно будет как-то вкладывать, вносить в залог или еще каким-либо образом использовать?
Н.Л.: Часть долговых обязательств будет погашаться через приватизацию. В этом случае слово за Госкомимуществом — оно должно определить, какой процент будет выделен на погашение.
Долговые обязательства государство будет погашать и земельными участками. Механизм реализации этого закона тоже еще не разработан. Хотя мы уже получили несколько предложений от крупных аграрных фирм. Эти предложения вызывают некоторые сомнения: они просят у государства 6 млн гектаров земли, чтобы позже распродавать ее в счет погашения государственных долговых обязательств, естественно, не без собственного интереса. Вполне возможно, что мы на такой порядок не согласимся.
"Д": В какие сроки государство может реально уложиться с полным погашением своего долга? Могут ли рассчитывать на доходы те, кто еще не считает себя престарелым?
Н.Л.: По-моему мнению, ждать обещанного придется не менее 10 лет, хотя прежде я был склонен ориентироваться на 5-7 лет. Сроки начала реализации проекта пока тоже определены весьма приблизительно — не раньше, чем через месяц-полтора.
"Д": Как быстро "Гознак" может напечатать планируемые облигации? И как они будут выглядеть?
Н.Л.: Возможно, это будет дореволюционный рубль с громким названием "ДОР". Правда, сначала было предложение назвать его "ДОГ" (долговое обязательство государственное). Может быть, вообще не стоит открывать Америку, и на уже имеющихся государственных сертификатах поставить штамп, к примеру, о долговом обязательстве на сумму в 10 млн рублей.
"Д": Можно ли будет передать по наследству или подарить свой вклад, который еще не оформлен облигациями?
Н.Л.: Бесспорно, это можно будет сделать в порядке, определенном Законом "О наследовании и дарении имущества". Для этого нужно обратиться к нотариусам. И сделать это, желательно как можно быстрее.
Речь, судя по всему, идет о том, что не следует затягивать с нотариальными формальностями: наследство или предмет дарения передается в руки нового владельца по истечении 6 месяцев с момента регистрации акта (и лишь в том случае, если не объявились другие претенденты).
Для того, чтобы оформить завещание на вклад в банке, вам необходимо заверить у нотариуса бумаги, в которых вы укажете название банка, его реквизиты и размер вашего вклада.
Председатель Комитета по труду и социальной поддержке Госдумы Сергей Калашников упомянул еще одну возможность использования гособязательств — для покупки товаров народного потребления.
На вопрос нашего корреспондента, как будет выглядеть новая ценная бумага, он не исключил ее сходства с нижегородской "немцовкой" (она не облагается налогом).
Кроме того, по мнению г-на Калашникова, долговое обязательство — это своего рода ГКО, правда, "... продать бумагу, в отличие от последней, можно будет только в уполномоченных банках-агентах или трастовых компаниях, и получить деньги лишь с их согласия".
Ольга КАЗАНСКАЯ, Валентина МОРОЗОВА