Одним из заметных результатов школьной реформы должна стать, по сути, ликвидация школ для одаренных детей. И если не искать в действиях авторов реформы злого умысла, то дело, видимо, в недостатках их собственного образования.
"Задача будущих ученых — установить, во сколько обойдется в расчете на одну голову убедить детей в том, что снег черный, и насколько дешевле убедить их в том, что он темно-серый",— писал в своей книге о социальной инженерии британский профессор Бертран Рассел. Это была научная утопия на тему диктатуры, и главную роль в укоренении диктатуры Рассел отводил, естественно, образованию: для начала нужно воспитать достаточное количество послушных олухов — и управлять ими до скончания веков. "В тех редких случаях,— оговаривается он,— когда мальчик или девочка демонстрирует выраженные способности в степени, говорящей об интеллектуальном равенстве с правителями, возникнет трудная ситуация..."
Впрочем, впадать в паранойю совсем не хочется. И я лично не верю, что именно такая задача — всех усреднить и оболванить — стояла перед Министерством образования, когда оно разрабатывало ругаемую всеми реформу школьного образования. А на расселовскую социальную инженерию министерство, очевидно, набрело случайно — вследствие усреднения и оболванивания внутри него самого. Но атака на школы для одаренных детей, подаваемая как забота о качестве образования вообще,— результат действительно со всех точек зрения показательный.
На прошлой неделе школы отчитались в завершении формирования первых классов. Новая электронная система, протестированная в Москве, должна была выявить сильные и слабые школы. Так было декларировано, и эта декларация, конечно, была лукавством. Если бы не стреножившая родителей система (выбирать можно было только между тремя школами), в лучшие школы набежало бы намного больше соискателей, а в худшие — меньше. Дала система и простор для мухлежа: многие мои знакомые жаловались, что навязанные системой школы включали их в списки без их согласия, чтобы отчитаться перед начальством в том, что они вовсе не худшие. Это позволило руководителю департамента образования Москвы Исааку Калине утверждать, что в среднем москвичи к дворовым школам претензий не имеют: две трети москвичей пошли в те школы, которые система им навязала автоматически, и только одна, самая привередливая, пустилась в рискованное плавание между двумя другими, выбранными по собственному усмотрению школами.
Тем не менее какая-то формальная картинка в электронной голове департамента образования сложилась. На одном полюсе оказались известные с советских времен школы для одаренных детей, на другом — не набравшие ни одного первого класса районные школы. И что может быть логичнее, чем их объединить! Из белого и черного получить искомое грязно-серое. Так и постановили: присоединить одни школы к другим на добровольной основе. И чтобы не останавливаться на полпути, лишить сильные школы исконных их привилегий — права отбирать детей по своему усмотрению и не принимать сестер и братьев учащихся, если те не тянут на нужный уровень. Эти привилегии, собственно, давно сидели у реформаторов как кость в горле — а тут такой хороший случай подвернулся. Вроде как вот вам новые помещения, берите всех и держите свою планку на нужном вам уровне. И объясняй тут, чем штучное производство отличается от массового...
25 школ якобы уже подали заявки на укрупнение — насколько они добровольны, остается загадкой. Директор стабильно занимающей первые места в рейтингах 57-й школы Сергей Менделевич, во всяком случае, заявил, что не набравшую ни одного первого класса 168-ю школу ему навязали и, как сделать из нее полноценный филиал, он пока не представляет.
Здесь же очень близко по времени — отставка бессменного директора знаменитой физико-математической школы им. А. Н. Колмогорова при МГУ (СУНЦ МГУ) Анатолия Часовских. На его место назначен некто Андрей Андриянов. Общественных заслуг у него много: активист "Народного фронта", доверенное лицо Владимира Путина, руководитель студсоюза МГУ, но педагогических или физико-математических — ноль. Легко, впрочем, верится, что с задачами укрупнения, усреднения и низведения уникального до грязно-серого он как-нибудь справится.