А принимать решение — правительство Москвы
Время строительного беспредела, когда "градостроители" возводили здания и сооружения, нимало не заботясь о жителях близлежащих домов, прошло. Юрий Лужков утвердил вчера "Порядок участия граждан в обсуждении градостроительных планов, проектов и решений, связанных с использованием городских территорий".
Теперь информацию о любом строительстве районные органы управления обязаны публиковать в местной прессе, а проектно-сметную документацию нужно будет согласовывать с жителями окрестных домов. Если проект не будет согласован, то строительство не начнется. А значит случаи, такие, например, как история с компанией "Дон-Строй", которая, несмотря на протесты жителей улицы маршала Василевского, возвела на месте спортивной площадки элитный жилой дом, уже не повторятся.
Но если на районном уровне местные жители еще смогут влиять на решения властей, то городские супердорогие проекты (такие как Манежная площадь или памятник Петру Великому) вряд ли подвергнутся цензуре общественного мнения.
Сегодня в Москве документация на строительство требует около 200 подписей различных инстанций, куда, помимо прочих, входит и общественность — ЭКОС (экспертный консультативный совет) и ВООПИК (Всероссийское общество охраны памятников). Ни Манежная площадь, ни церетелиевский Петр, ни Гостиный двор никем из них не одобрены, и стоят несогласованные. По каждому из этих объектов мэрия выпускала специальные поставления, сводящиеся к формуле "начать строительство, согласовать в рабочем порядке".
Если к двумстам подписям добавляется еще одна — "от жителей" — то мало что меняется. Кроме того, неясно, кто такие "жители". Для того чтобы они что-то согласовали, нужно их как-то юридически организовать. Как это будет происходить, из постановления не ясно.
В случае с крупными муниципальными объектами в центре города ситуация усугубляется тем, что рядом с ними мало кто живет, так что жители здесь могут оказаться и вовсе подставными. Владельцев же и арендаторов офисных площадей и магазинов никто, судя по постановлению, опрашивать не собирается.
В таком случае возникает вопрос, зачем мэрии вообще понадобилось создавать еще одну согласующую инстанцию. С одной стороны, можно предположить, что это — стремление ввести декоративную демократию. С другой, возможно, мэрия создает очередной рычаг давления на девелоперские компании и инвесторов, которые ей неподконтрольны. Умение мэрии манипулировать общественным мнением было прекрасно продемонстрировано историей с опросом по поводу сноса Петра. Пользуясь новым рычагом, можно изящно оттеснять ненужных людей от строительства, кивая на жителей,— они не согласны, ничего не можем сделать. Учитывая же, что в соответствии с постановлением "окончательное решение по спорным вопросам принимает правительство Москвы", возможности населения реально влиять на градостроительную политику представляются весьма ограниченными.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН, ЕВГЕНИЙ Ъ-ЛЕОНОВ