Кризис гонит в Россию волну новых инвесторов. Все больше представителей малого и среднего предпринимательства из Европы приезжают в нашу страну попытать бизнес-счастья. "Секрет фирмы" выяснил, чем это грозит местным компаниям.
В Россию хлынула новая волна инвесторов. Число вновь зарегистрированных компаний с участием иностранного капитала увеличилось за 2010 год на 21%, по данным Единого государственного регистра предприятий и организаций. По итогам текущего года их число может сравняться с докризисными 10-11 тыс., говорит исполнительный директор Direct Info Алексей Кондрашов. Большинство прибывших — малый и средний бизнес из Европы, считает представитель Ассоциации европейского бизнеса, владелец консалтинговой компании Lighthouse Йерун Николас Кеттинг. "Сейчас у нас выручка на докризисном уровне,— добавляет консалтер.— Но не за счет крупного бизнеса, как было раньше, а за счет мелкого и среднего с оборотом до $30 млн".
Эта тенденция выглядит довольно неожиданно на фоне оттока капитала из России: в 2012 году, по прогнозам Минэкономразвития, он составит $15-25 млрд. Из них 70% — деньги российских инвесторов, по оценке Дмитрия Мирошниченко, эксперта Центра развития ГУ-ВШЭ.
До этого Россия уже переживала две волны иностранных инвесторов. Первая — в конце 1980-х — начале 1990-х, когда после развала Советского Союза многие крупные иностранные компании — от The Coca-Cola Company до American International Group и Hyundai Motor — развязали войну за 100 с лишним миллионов новых потребителей. Вторая волна, отмечает проректор, профессор РЭШ Константин Сонин, была после кризиса 1998 года, когда 30-процентная девальвация привела к резкому удешевлению российских активов и, соответственно, росту интереса к ним иностранцев.
Сейчас спрос на европейскую продукцию далек от тех сумасшедших времен. Найти место на насыщающемся российском рынке могут, по словам гендиректора Jus Privatum Владимира Скрынника, разве что нишевые игроки, а именно маленькие и средние компании. Чем Россия так их привлекает? Макроэкономист привел бы в качестве ответа, например, такой аргумент: в 2012 году в еврозоне планируется сокращение производства, в большинстве развитых стран его рост составит не более 2% (сведения Института международных финансов, IIF). В то время как до кризиса рост производства составлял 3-4%, по данным Европейского центробанка. А в России, по этому же прогнозу, рост составит 4%. К тому же у нашей страны сейчас одна из самых низких долговых нагрузок в мире (бюджетный дефицит — меньше 1% ВВП, для сравнения: в Великобритании и США — почти 9%, в Греции — 9,5%, в еврозоне в целом — 4%). Это приведет к скорейшему восстановлению системы кредитования в перспективе ближайших нескольких лет, что вызовет рост потребления, а стало быть, и рост производства, отмечает главный экономист Альфа-банка Наталья Орлова.
Правда, тут надо оговориться: показатели других стран БРИКС — Бразилии, Южной Африки, Китая или Индии — несколько лучше, чем России. Рост производства Китая составит в этом году, по данным того же IIF, 9%, Индии — 7%. Однако у России есть еще одно преимущество для европейского предпринимателя: как ни крути, географически она ближе всего. "Это крайне важно для небольших и средних компаний, у которых недостаточно средств для оплаты поставок на большие расстояния",— отмечает Кеттинг. Всего полгода назад был и еще один существенный плюс — политическая стабильность, уверенность в приходе Владимира Путина и его партии к власти, в невозможности существенных перестановок в правительстве, говорит Винченцо Трани, владелец Concern General Invest, оказывающей в России финансовые услуги. Продолжающиеся уже полгода митинги весьма тревожат его клиентов (см. материал "Встал в стройку").
Другие значимые для инвесторов факторы отмечает Ernst & Young в своем исследовании инвестиционной привлекательности России за 2011 год. 75% опрошенных иностранных предпринимателей, которые собираются вести бизнес в России, надеются на рост среднего класса как категории потребителей. 69% опрошенных радуются возможности привлечения относительно недорогой рабочей силы: средняя зарплата в России в четыре раза ниже, чем в Европе, по данным Евростата. 67% видят возможности для повышения производительности предприятий.
Интересно, что важным в принятии решений о переезде в Россию был и эмоциональный фактор. В этом смысле нынешние бизнесмены похожи на экспатов 1990-х, многие из которых, по воспоминаниям Константина Сонина, приезжали сюда из жажды приключений. Так, владелец TGarbo Габрио Маркетти, уехав из России, вернулся, в том числе из-за влюбленности в свою бывшую коллегу Наталью. Владелец компании Skidkator.ru Лукаш Нахтигал готов был вести бизнес в любой развивающей стране и выбрал Россию отчасти благодаря приятелю-русскому. Винченцо Трани за время работы в России в качестве наемного менеджера скопил достаточно денег для открытия своего бизнеса. Трани решил остаться в России в том числе из-за знания языка.
Любопытно, что иностранцы, приезжающие делать бизнес в Россию, мало чем отличаются от россиян, уезжающих делать бизнес за рубеж: и те, и другие редко открывают производства, предпочитая начинать бизнесы в сфере услуг. Нахтигал объясняет это тем, что в Европе у России репутация страны, где бизнес плохо защищен от рейдерских атак и чиновничьего произвола. И потенциальные источники опасности больше привлекает производственная база, чем, например, сайт. Нахтигал вложил в свой бизнес около $5 тыс., значительная часть этой суммы ушла на создание портала. Если бы Нахтигал открывал бизнес в Праге, он вынужден был бы потратить минимум $10 тыс.— такую сумму по условиям местного законодательства предпринимателю пришлось бы положить на депозит в банк. А открытие TGabro стоило $20 тыс. В Европе, говорит Габрио Маркетти, открытие подобного конструкторского бюро обошлось бы в несколько раз больше.
Для экономики в целом приход малых и средних иностранных компаний не очень заметен, потому что их инвестиции в капитал страны довольно незначительны, считает Наталья Орлова. Насколько они повышают конкуренцию? По данным Росстата, в России около 500 тыс. малых и средних компаний, из них 100 тыс. принадлежат иностранцам, причем только 25 тыс. (5%) зарегистрированы не в офшорах, оценивает Алексей Кондрашов. Основная конкуренция с российскими предпринимателями у иностранцев разворачивается за иностранных же клиентов. Не секрет, что в тендерах западные игроки часто отдают предпочтение своим землякам, говорит Владимир Скрынник.
Другая особенность европейских бизнесменов: они стремятся занять ниши, хорошо знакомые им по опыту работы на западном рынке, но еще свободные в России. Так, владелец Sokol HR Advisory Марк Моро хочет развивать аутплейсмент (консультации и помощь в трудоустройстве сокращаемых сотрудников за счет работодателей), который в России используют немногочисленные (иностранные) компании. Еще пять лет назад это направление едва ли пользовалось бы популярностью, но за время кризиса в России были уволены, по данным Минздравсоцразвития, около 1,5 млн человек. Так что теперь дело за желанием отечественных работодателей вслед за западными коллегами повышать стандарты взаимоотношений с работниками.
Если Procter & Gamble, Mars или Coca-Cola в первой половине 1990-х были для российских предпринимателей образцами корпоративного управления, иностранцы "второй волны" вроде Toyota и Deutsche Bank стали законодателями в области рекламы и маркетинга. Предприниматели же "третьей волны" претендуют на роль законодателей моды в области работы с клиентами. Это отлично видно на примере ресторанного бизнеса. Если в 1990-е итальянские шеф-повара были только лишь в самых дорогих итальянских ресторанах, то теперь с приходом в Россию моды на рестораны с итальянской кухней (в одной только Москве, по данным "Афиши", более 700 "итальянских" ресторанов) это стало более чем нормой даже для заведений среднего уровня, отмечает владелец сети ресторанов Sapore Italiano Джорджо Мацца. Хотя, конечно, рост рыночных стандартов — плюс скорее для потребителей, чем для российских игроков.
Впрочем, влияние иностранных предпринимателей (правда, на сей раз не только малых и средних) в России распространяется куда дальше борьбы за клиентов. Европейцы, привыкшие работать на хорошо отрегулированном рынке, пытаются менять и российское законодательство. Так, иностранные компании активно выступали за принятие в России поправок в закон "Об организации страхового дела" о разделении страхования на рисковое и жизни (2007 год). В итоге страхование из схемотехники по минимизации налогов превратилось во вполне честный бизнес. Небольшие российские игроки не готовы настолько плотно участвовать в деятельности по благоустройству рынка.
Во время первой волны интереса иностранцев к России в начале 1990-х было зарегистрировано около 20 тыс. компаний с участием иностранного капитала, по данным Госреестра на 1996 год. Сейчас таких компаний уже 100 тыс. Их число, считают эксперты, даже без учета присоединения России к ВТО, будет расти на 10-20% в год. Эти цифры отражают еще и усилия, которые придется предпринимать российским бизнесменам для конкуренции с западными коллегами на своем, российском, рынке.
