Отвечая на вопросы корреспондента 'Ъ' в Махачкале ЮЛИИ РЫБИНОЙ, руководитель отдела дагестанской комиссии по адаптации бывших боевиков ШАМИЛЬ МУТАЕВ заявил, что комиссия должна рассматривать заявления всех обратившихся в нее участников НВФ, которые отказываются от противоправной деятельности.
— В чем основные расхождения гражданских членов комиссии и силовиков?
— Позиция следствия заключается в том, что для рассмотрения заявления на комиссии обратившийся должен добровольно сдаться, а не быть задержанным в ходе спецоперации; сдать свое оружие; в отношении его должен впервые решаться вопрос о привлечении к уголовной ответственности. А при проведении следственных действий он каждый раз должен подтверждать свою вину. Из этой логики вытекает, что если человек добровольно сдался, но при этом не имел оружия, то его заявление не подлежит рассмотрению. Другая ситуация: если он сдался с оружием, но ранее привлекался к уголовной ответственности, например, за неуплату налогов, то его заявление также не может быть рассмотрено.
Если предлагаемый набор условий является всего лишь основанием для рассмотрения заявления, то остается непонятным, какие еще условия должен выполнить заявитель для того, чтобы его прошение было удовлетворено? Наверное, только вынести себе приговор. Более того, многие из предлагаемых следствием условий указаны в законе как обстоятельства, смягчающие наказание. При их наличии суд независимо от решения комиссии и так обязан смягчить наказание. Тогда какой смысл обращаться в комиссию?
— Что вы предлагаете в качестве альтернативы?
— Считаю, что для рассмотрения заявления обратившемуся необходимо выполнить лишь одно условие — прекратить дальнейшую незаконную деятельность, связанную с вооруженным противостоянием. Именно это обстоятельство должно быть предметом рассмотрения комиссии. Вопросы определения объема обвинения, квалификации содеянного, а также признание вины должны рассматриваться в рамках уголовно-правовых отношений между обвиняемым и его защитником, с одной стороны, и судебно-следственными органами — с другой. Без этого разграничения разногласия будут продолжаться.
Принятие же предлагаемых следственным управлением условий создает ситуацию, при которой комиссия будет выступать как вспомогательный инструмент следственных органов, что недопустимо.
— Принципиальные расхождения по некоторым вопросам могут снизить эффективность работы комиссии?
— Они уже сказались на ее работе. Некоторые граждане, обратившиеся в комиссию, стали сомневаться в правильности принятого ими решения. Появились случаи отзыва заявлений в связи с отсутствием уверенности в перспективности их рассмотрения. Имеющиеся расхождения сводятся лишь к одному, но очень важному вопросу: кому вправе помогать комиссия? Уверен, что главным основанием для удовлетворения заявления должен быть вклад обратившегося гражданина в идеологическую борьбу с распространением экстремизма независимо от обстоятельств его задержания, количества совершенных им преступлений и квалификации содеянного. Вклад этот должен заключаться в публичном признании ошибочности избранного пути насилия и призыве к членам НВФ прекратить вооруженное противостояние.
— Допускаете ли вы возможность исключения из комиссии представителей силовых ведомств?
— Подобные изменения крайне нежелательны. Во-первых, деятельность комиссии является одной из форм профилактики преступлений террористической направленности, которой правоохранительные органы должны заниматься в силу возложенных на них задач. Во-вторых, исполнение принятых комиссией решений непосредственно связано с деятельностью тех же органов. И самое главное, участие представителей правоохранительных органов в составе комиссии свидетельствует об их готовности к диалогу с лицами, решившими добровольно прекратить террористическую деятельность, повышает доверие граждан к самим органам.
— Многие наблюдатели полагают, что чрезмерный акцент на пиаре и излишняя открытость работы комиссии могут создать проблемы для тех, кто решил выйти из леса.
— Человек, который решил прекратить свою противоправную деятельность, пришел к выводу о неправильности выбранного им пути и рассчитывает на снисхождение со стороны государства, должен заявить об этом публично. И пусть его пример убережет от ошибок других.
Другое дело, что надо принимать дополнительные меры по обеспечению безопасности тех, кто прошел через комиссию и после отбытия наказания находится на свободе. И такие меры правоохранительными органами принимаются. Отказаться же от публичности комиссия не может, иначе теряется именно политическая составляющая ее работы.