В правоохранительных органах слова премьер-министра о возможности физического уничтожения тех, кто убивает женщин и детей, расценили так: возможно исполнение уже вынесенных, но отложенных смертных приговоров по отношению к убийцам и более жесткое выполнение закона "О милиции", которым при задержании вооруженных преступников предусматривается стрельба на поражение.
По мнению большинства оперативников, либо правительство попросит отменить мораторий на смертные казни за особо жестокие преступления, либо спецназовцы получат команду как можно жестче действовать при захватах особо опасных преступников. Кстати, последнее вполне соответствуют закону "О милиции", и подобные факты не раз имели место. Например, в апреле 1995 года в 100 метрах от здания ГУВД Москвы бойцами спецназа был застрелен преступный "авторитет" Сергей Мансуров (Мансур), захвативший заложника и активно пытавшийся сопротивляться (немало и других примеров быстрого решения подобных проблем). В Минюсте же пока настаивают на продолжении моратория на смертные казни.
У многих милиционеров слова премьер-министра вызвали замешательство: ведь их можно воспринять чуть ли не как провозглашение концепции отстрела лидеров преступной среды. Подобная система, кстати, существовала в 30-е годы, когда в НКВД было создано управление спецопераций. Его главной задачей являлась ликвидация тех врагов советской власти и социалистической законности, которых официально достать было невозможно. Впрочем, после смерти Сталина это подразделение официально прекратило свое существование.
Образовавшуюся нишу заполнили другие структуры: так, в 60-70-е годы таинственные преступления приписывались КГБ. После перестройки все изменилось. Естественно, правоохранительные органы и спецслужбы не имели никакого желания при "гласности" засвечиваться личным участием в подобных операциях. Поэтому и придумали нововведение: стравливать между собой преступников и давать им понять, что преследования не будет. В свое время даже появился термин "санитарное убийство". Есть основания считать, что такого рода "разборки" происходили в большинстве "нефтяных" дел, где преступники пытались захватить слишком большие деньги.
До сих пор не опровергнута, например, версия о том, что знаменитый киллер Солоник (кстати, бывший милиционер), в 1990 году застреливший в Тюмени лидера пытавшейся занять место в нефтяном бизнесе ишимской группировки Николая Причинича, а в 1993-м и 1994-м — "воров в законе" Валерия Длукача (Глобус) и Владислава Ваннера (Бобон), действовал по заказу спецслужб.
В том, что сотрудники спецслужб (бывшие и действующие) становятся самостоятельной криминальной силой, нет ничего удивительного. Даже бандиты признают, что серьезнее и дешевле руоповской и фээсбэшной "крыши" не найти.
Понять это нетрудно: из-за бесконечных реорганизаций в органах профессионалы не имеют возможности нормально зарабатывать. Зато имеют доступ к оперативной информации, оружию и агентам, некоторые из которых и становятся исполнителями заказных убийств. Иногда, правда, спецслужбы обходятся и без агентов. У всех на памяти скандал в ФСБ, офицеры которого раскрыли заговор собственного руководства, планировавшего убийство исполнительного секретаря СНГ Бориса Березовского.
АЛЕКСАНДР Ъ-СТЕГАЛОВ